Чудовище (Страшно красив) - Флинн Алекс - Страница 44

• Предыдущая
• 44/50
• Следующая

Пятое мая. Вечер. Половина одиннадцатого. Осталось менее двух часов. За эти два года я потерял всех своих друзей, девчонку, которая, как мне казалось, любит меня, а также своего отца. Нет, они все были живы, но их не было в моей жизни.

Зато я обрел двоих настоящих друзей — Уилла и Магду. У меня появилось увлекательное занятие - розы. И еще — я нашел настоящую любовь. Я любил Линду, даже если она не отвечала мне взаимностью.

Но мое лицо, мое ужасное лицо не изменилось. Оно по-прежнему оставалось звериной мордой, я считал, что это нечестно. Совсем нечестно.

На небе висела полная луна. Совсем как в тот самый вечер, когда я сказал Линде, что ей нужно ехать к отцу. Но сейчас я смотрел на луну в нью-йоркском небе, где звезд почти не видно, кроме самых ярких. Я подошел к окну, открыл створки. Мне хотелось, как тогда, завыть на луну. Однако вместо звериного воя из моего горла вырвалось ее имя:

— Линди!

Я ждал. Ответа не было.

Я посмотрел на часы. Я знал: мне больше не на что надеяться. И все равно я достал зеркало. Держа его перед собой, я сказал:

— Хочу увидеть Линду.

Но прежде чем в зеркале появилось изображение, откуда-то донесся пронзительный крик. Это был ее голос! Я узнал бы голос Линды даже через сто лет. Я думал, что больше никогда его не услышу. Она находилась где-то рядом. Я подбежал к окну в надежде ее увидеть. Потом я догадался, что крик исходит из зеркала.

Я схватил зеркало и почти вплотную поднес к глазам. В зеркале было совсем темно. Я не различал ничего, не видел даже силуэта Линды, зато отчетливо слышал ее голос:

— Адриан, помоги мне! Умоляю, помоги!

Постепенно глаза привыкли к темноте. Я начал различать силуэты домов. Я видел этот квартал, но днем. Неужели Линди поздним вечером ходит по таким опасным местам? Значит, ходит. Теперь я увидел, что она не одна. С нею был какой-то человек. Он держал Линду за руку и тащил ее по лестнице пустующего дома с заколоченными окнами.

Не раздумывая, я бросился на улицу. Пусто. Ни одного такси. Да и кто бы меня взял? Тогда я побежал к станции метро, где не был более года. Я бежал, держа перед собою зеркало. На улице было светло от луны и фонарей. Невзирая на поздний час, навстречу мне по тротуару шли люди. Их было много.

— Кто это? — испуганно крикнула какая-то женщина, но я уже был далеко.

Наверняка на меня оглядывались, но видели только спину. Я бежал что есть сил; я мчался на голос, позвавший меня по имени.

Я выскочил из дома в футболке и джинсах, не подумав надеть куртку. Я бежал по улице — зверь в мире людей. Может, они подумали, что я нарядился зверем? Нью-Йорк полон сумасшедших. Я бежал дальше. Люди вскрикивали. На меня показывали пальцем. Наконец я скрылся в метро. Я надеялся, что теперь меня оставят в покое, час пик давно прошел. Летними ночами поезда ходят практически пустыми. У меня не было ни времени, ни денег, чтобы покупать карточку. Я просто перемахнул через турникет. Сонный дежурный не обратил на меня внимания. Мне повезло. К платформе подошел поезд. Я рассчитывал увидеть пустой вагон. Увы! Народу там хватало. Должно быть, болельщики «Метс

[29]

Я очутился в вагоне. Практически все сидячие места были заняты. На родительских коленях дремали дети. Те, кто был вынужден стоять, держались за металлические поручни. Всем хотелось скорее добраться домой. Я надеялся затеряться среди пассажиров, не привлекая внимания.

И вдруг я услышал детский крик:

— Там чудовище!

Лицо мальчишки лет четырех-пяти оцепенело от страха.

— Закрой глазки и спи, — сказала ему мать. - Нет никаких чудовищ.

— Мама, я его боюсь! Чудовище!

— Дорогой, не выдумывай. Чудовища бывают только в…

Она подняла голову, и ее глаза встретились с моими. Вскоре уже десятки пар глаз глядели на меня.

— У дяди такая маска, — сказала мать мальчишки.

Еще кто-то решил, что я вздумал пошутить над пассажирами, и вцепился мне в затылок и лицо, пытаясь снять «маску». Люди становились все агрессивнее. Мне не оставалось ничего иного, как показать им зубы и когти.

— Чудовище! — завопило сразу несколько глоток.

— Чудовище! — подхватили другие.

— Зверь в метро!

— Позвоните в управление городского транспорта!

— Вызовите полицию!

Пространство вокруг меня гудело от криков, люди, от которых я два года прятался и которым не сделал ничего дурного, бесновались, полные страха и ненависти. Им хотелось наброситься на меня, но зубы и когти охлаждали их пыл. Пассажиры лихорадочно доставали мобильные телефоны. Что будет дальше? Меня ждет арест? И куда потом? В тюрьму или в зоопарк?

Этого нельзя допустить. Я должен найти Линду.

Линди.

Она нуждалась в моей помощи. Вокруг меня продолжали кричать и бесноваться. Кто-то ударил меня в спину кулаком. Потом еще и еще. Я глянул в зеркало, пытаясь запомнить дом, улицу и услышать адрес. Я стал пробираться к выходу. Крики усилились. Разгоряченные, потные от духоты и возбуждения люди пытались мне помешать.

— Не ешь меня! — закричала какая-то женщина.

— Где же полиция?

— Никак не дозвониться. Слишком много звонков из одного места. Соединение слетает.

— Не выпускайте его! — истошно вопил мужской голос.

— Да что с ним цацкаться! Столкнуть на рельсы, пока не сожрал кого-нибудь.

— Скинуть его на рельсы! На рельсы!

Они боялись меня, а я боялся их. Я не имел права погибать. Осталось немного. Я должен попасть в тот трущобный дом и спасти Линду. Она звала меня. Я слышал ее крики. Я должен найти ее. Спасти ее. А потом… жизнь или смерть — мне все равно. Я понял, как действовать. Когда поезд резко остановился, я кинулся к выходу. Рослый мускулистый парень преградил мне путь. У меня было единственное оружие — зеркало. Я замахнулся подарком Кендры и швырнул его парню в голову. Стекло с треском разлетелось. Или это треснул череп? Возможно, и то и другое, Дождь осколков заставил толпу броситься прочь. Люди не понимали, куда лезут. Они забыли, что это вагон. И все истерично кричали. Даже не верилось, что меня столько месяцев окружала полная тишина. Зеркало упало на пол. Его затоптали и раздавили. Исчез последний шанс увидеть Линду.

Теперь обезумевшая толпа надвигалась на меня со всех сторон. Они были готовы меня растерзать. Я испустил дикий звериный крик. Это их остановило. Я встал на четвереньки и стремглав понесся к дверям вагона.

— Столкните его на рельсы! — опять закричал кто-то.

— Сбросьте чудовище на рельсы!

Я успел выскочить, но вслед за мной на перрон выбежало несколько десятков пассажиров. Поезд двинулся дальше. Орущая толпа теснила меня к самой кромке перрона. Еще немного — и они скинут меня на блестящие рельсы, где высокое напряжение оборвет мою жизнь. Или будут удерживать, пока не появится полиция.

Я не цеплялся за жизнь. Я не боялся погибнуть от рук толпы, если бы не Линди.

Я потратил немало усилий, чтобы научиться сдерживать звериную ярость. Заставлял себя убирать когти и прятать клыки. Помнил: я — человек, не имеющий права превращаться в зверя. И вот теперь я превратился в зверя. Оскалил зубы. Выпустил когти. Я стал львом, медведем, волком, слоном, я стал зверем. Мое рычание разносилось по всей станции, перекрывая человеческие крики и стук поездов. Испробовавшие на себе силу моих когтей в панике разбегались. Я знал: если меня поймают, то убьют. Меня и так могли застрелить любую секунду. Надо воспользоваться мгновением замешательства. И я на четвереньках понесся к опустевшим ступеням. Наверх. На улицу. Здесь было тихо. Но эта тишина скоро взорвется воплями и шумом погони. Оказывается, бежать на четвереньках быстрее и удобнее. На перекрестке ошивалась компания парней, встреча с которыми даже днем не сулила ничего хорошего. Завидев меня, они расступились, и я промчался мимо.

Теперь меня вели память и животный инстинкт. Я помнил, где находится Линди. Я помнил ее крики. Они и сейчас звучали у меня в голове. Они служили мне навигационными сигналами. Я миновал один квартал, другой. За мною гнались. Пускай. Этим обезумевшим людям меня не поймать.

• Предыдущая
• 44/50
• Следующая