Неубедимый - Лукас Ольга - Страница 45

• Предыдущая
• 45/67
• Следующая

И снова показал редактуру.

Неизвестно, что именно сильнее всего подействовало на секретаря, но она уронила пилочку в йогурт, сорвалась с места и повела всевидящего гостя к начальству тайной тропой, известной лишь посвященным.

Шурик вошел в просторный кабинет Ёжика через мини-бар. Оказалось, что под бар как таковой была отведена лишь левая часть серванта, а правая, незастеклённая дверца вела в закрытый для посторонних коридор, через который главный редактор, в случае острого приступа депрессии или появления нежелательных, вооруженных до зубов посетителей, мог выбраться на улицу и, на ходу меняя облик, скрыться в неизвестном направлении.

— О, Шурик пришел! — почему-то обрадовался Ёжик, — Стой, где стоишь, сделай шаг вправо. Право — это там, где у людей право, а не где у тебя лево. Вот. Теперь присядь. Рядом с тобой ящик. Открой его. Что ты там видишь?

— Виски?

— Точно. Тащи сюда, я насчёт посуды распоряжусь.

Миша быстро «распорядился насчёт посуды» — вытащил из ящика стола большую картонную коробку, выбрал две чистые фарфоровые чашки, одну с поросёнком, другую — с четырёхлистным клевером, и поставил на стол. Выдвинул откуда-то из стены откидной стул, жестом пригласил Шурика присесть рядом.

Шурик сел на краешек и застенчиво придвинул к себе чашку с клевером.

Разлили, выпили. Шурик немного расслабился и заметил, что он сидит, неловко скособочась и левой рукой прижимает к себе редактуру. Расслабился, положил её на пол.

— А мы, понимаешь ли, открыли анонимное комментирование на сайте журнала, — пожаловался Ёжик и ткнул пальцем в монитор ноутбука. — Решили такой трюк сделать. Раз в месяц — приходи кто хочет, пиши что хочет. Ждали дельных советов.

— Написали дельное что? — с сомнением спросил Шурик.

— Да как же, жди больше. Написав что-то дельное, человек тут же стремится подписаться. Некоторые указывают адрес. А другие — банковский счет. Вдруг дельная идея пригодится и за неё положен гонорар? А эти, анонимы… Полюбуйся.

Миша передал ноутбук гостю, а сам поскорее наполнил чашки.

— М… — Шурик даже покраснел. — Ох, ничего ж себе завёрнуто! Ой-ой-ой. Ну, это банально. А вот тут не могу представить процесс.

— А ты и не представляй, — махнул рукой Ёжик.

— Неужели нет ничего цензурного?

— Есть одно! — с неожиданной гордостью сказал главный редактор, возвращая ноутбук на место. — Вот, сейчас… О. «Ёжик, когда же ты заткнёшься?»

— Хм.

— Когда заткнусь, когда заткнусь. — Миша отодвинул чашку и забарабанил пальцами по столу. — Гораздо раньше, чем вам кажется, глубокоуважаемый анонимный комментатор. Гораздо раньше. Все мы заткнёмся — и я, и вы. Сначала я, потом вы. А может, и наоборот. Желать кому-то заткнуться — всё равно что своими руками приближать тот день, когда заткнёшься ты сам. Очень неосмотрительно…

Он замолчал, потом очнулся, взглянул на Шурика. Во взгляде скользнул вопрос: «Как, тут кто-то есть?» Вопрос трансформировался в «Ты всё ещё здесь?», потом главный редактор «Невских перспектив» спросил напрямик:

— Ну а надо-то тебе что, а?

— А? — встрепенулся Шурик. Вот теперь следовало что-то придумать. Быстро, правдоподобно, лихо. Взгляд упал на последний номер журнала, в котором была статья о Шурико-Виталиковых указателях, они же — шедевр современного искусства, по мнению опрошенных редакцией экспертов.

— А вот! — он ткнул пальцем в сторону журнала. — Статья. Указатели.

— Думаешь, фуфло? Я тоже так считаю. Но я не искусствовед. А ты?

— И я — нет. Я просто автор этого… этого искусства. Мы с одним чуваком с работы сделали их… Чтоб на районе концептуальнее было.

В последний момент Шурик благоразумно решил не признаваться, для чего именно они с Виталиком украсили район указателями.

— Поздно, — сказал Ёжик и углубился в изучение комментариев на сайте. — Уже опубликовано. Ещё что? Или ты ради этого пришел?

— Да я хотел по телефону, — честно признался Шурик, — но у тебя…

— Знаю. Автоответчик. Нажимай в следующий раз так: звёздочка, 11021847, решетка.

— Ничего себе шифр. Как ты только его запоминаешь?

— Никакой это не шифр. Одиннадцатого февраля 1847 года Эдисон родился. По-моему, просто запомнить.

— Ну, если Эдисон… — протянул Шурик.

Раздался звонок стационарного телефона — видимо, о шифре, который никакой не шифр, знал не только Шурик. Миша снял трубку.

— Слушаю. Я. На какую вёрстку? Я тебе не готовый текст прислал! Я тебе прислал рыбу, а ты хотя бы нафаршируй её фактами. Не могу же я делать за тебя всю работу!

Повесил трубку. Залпом опустошил чашку, щёлкнул в пятачок изображенного на ней поросёнка.

— Вот, растим смену. Когда б вы знали, из какого сора мы её растим… Ну так что там у тебя?

— Тема, — собравшись с силами, сказал Шурик. — Может быть, даже тема номера.

Миша отодвинул чашку, поставил перед собой ноутбук и приготовился записывать. Не тут-то было. Без стука и предупреждения в кабинет, также через дверь серванта, вошел, вернее, втиснулся кругленький человек неопределённого возраста.

Не глядя на Шурика, он протянул Мише помятую и залитую кофе распечатку.

— Надо менять концепцию третьей полосы, — скорбно сказал кругленький.

— Зачем менять? — удивился Миша. — Хорошо ведь придумали. Где Белочкин?

— Ха! — трагически усмехнулся его собеседник. — Белочкин спятил. От сознания своей великой миссии. Пишет ритмизованную прозу на исландском. Но языка совсем не знает, то и дело лезет ко мне с глупыми вопросами, а на мне номер…

— Значит, его великой миссией было — спятить от сознания своей великой миссии, — жестко ответил Миша. — В назидание окружающим. Жаль, жаль. Я хотел отправить его в командировку в Рейкьявик. Ну, свяжитесь тогда с Амнезиной…

Кругленький довольно закивал, забрал листок и, на ходу перекраивая концепцию третьей полосы, удалился так же, как пришел.

— Вот, Саня, до чего вы, издатели, приличных людей доводите, — сказал Ёжик. — Был первоклассный репортёр — ну, ты должен его помнить. Потом выпустил книжку рассказов. И решил, что своими рассказами должен спасти мир, сделать его лучше и чище. Мир пока не спас, но всех нас уже очень крепко подвёл. Ну, ну, рассказывай, что там у тебя.

Шурик элегантно начал нагнетать интригу так, что Миша даже сделал пару заметок на исчирканном белом листе, покрывавшем часть его рабочего стола. Впрочем, может быть, он просто записал какие-то мысли на будущее. Шурик почувствовал прилив вдохновения. Запел июньским соловьём, расцвёл майской розой. Но тут звонок уже другого телефона вновь прервал его. Ёжик вцепился в трубку, бешено крикнул «Слушаю!». Трубка затрещала, завибрировала так, что главный редактор чуть-чуть отодвинул её в сторону, должно быть, чтобы не оглохнуть.

— Ты успокойся, я всё это уже прочитал, — ответил он, когда трубка затихла. — Отлично написано, только какое отношение к этому фестивалю имеет Виктория Бекхэм? Просто захотелось о ней порассуждать? Порассуждаешь в своём блоге. Пиши по делу!

Трубка легла на рычаг, и тут же затрезвонил первый телефон.

— Слушаю, — тихо сказал Ёжик. — Видел я это, ставим в номер. Ставим как есть. Да всем плевать вообще, что там написано, это же Вуди Аллен. Не хватает строк — разбей на абзацы, что вы как маленькие? Разбил уже? Картинку поставь. Поставил? Заголовок побольше… А, чёрт с ним, сделай как было и засунь в подвал рекламу. За соседство с Алленом — пятнадцать процентов сверху, скажи рекламному отделу, не забудь.

Миша повесил трубку, откинулся на спинку стула и, сделав нетерпеливый жест, проговорил:

— Ты почти дошел до сути. Давай без лишних соплей, уже вечер, я не соображаю ничего.

Шурик открыл было рот, чтобы произнести заветную фразу — «исполнение желаний» — но из мини-бара снова вылез знакомый уже кругленький человек.

— Миша, вы это видели? Видели? — Он швырнул на стол несколько листков бумаги.

Главный редактор быстро пробежал глазами первые несколько абзацев, полуикнул-полувсхлипнул, вчитался внимательно, зажмурился, брезгливо отшвырнул листочки в сторону и резко сказал:

• Предыдущая
• 45/67
• Следующая