Ангел тьмы (ЛП) - Иден Синтия - Страница 4

• Предыдущая
• 4/63
• Следующая

Ветер, прошелестевший у ее щеки, принес с собой запах крови. Крови и... слабый цветочный аромат.

- Здесь был кто-то еще. – Николь это точно знала. Она попыталась возродить в памяти другого парня, но помнила лишь темную тень. Большую сильную мужскую тень.

И... у него были синие глаза. Ярко-синие.

- Второй нападавший? - Полицейский подошел еще ближе. - Мэм, поднимите руки так, чтобы я их видел.

Николь подчинилась, чувствуя, как внутри все скрутило узлом. Почему она так голодна?

- Вот так, очень хорошо...

Пульс застучал в ушах быстрыми неконтролируемыми ударами. И тут она почувствовала все запахи - крови, цветов, пота, сигарет, алкоголя и даже фимиама[1] из собора. Слишком много.

- Я вызову подкрепление, и мы позаботимся о вас, хорошо? - Коп уже стоял перед ней. Теперь стало понятно, что звуки ударов, исходят от него. Взгляд Николь прошелся по его лицу, и опустился на мощную шею. Там. Его пульс ускоренно бился прямо под кожей.

Пульс. Кровь. Так близко.

Ее рука потянулась к нему.

- Это все его кровь, мэм?

Она покачала головой, чувствуя при этом небольшое головокружение.

- Думаю, там есть и моя. - Николь не могла оторвать глаз от его шеи. Когда ноющая боль во рту превратилась в нестерпимую, она закричала, и, прижав руку ко рту, попробовала кровь с пальцев. Она согнулась, волосы упали ей на лицо, скрывая от взора полицейского.

Кровь проскользнула в рот.

Больше.

Полицейский потянулся к ней. Девушка зарычала, прыгнув вперед. Что-то дикое и отчаянное в ней вырывалось на свободу. Николь схватила полицейского за горло и толкнула назад. Затем швырнула о стену переулка.

- Мэм, мэм, что за черт?

Стук стал еще быстрее.

- П-простите... - Это слово звучало смешно. Когда она начала шепелявить? И что такое творит? Он - полицейский, ей нельзя…

- Что случилось с вашими зубами? - потребовал он, сопротивляясь ей, толкаясь, вырываясь, но Николь едва чувствовала эту борьбу.

Она наклонилась ближе, так как томилась от жажды - нет, голода - и ей просто необходимо было укусить.

Зубы Николь погрузились в горло копа. Кровь полилась ей на язык. Как хорошо. Больше, чем просто хорошо - лучшее, что когда-либо было в ее жизни. Теплая и пряная жизнь, и это так…

Она попятилась назад, чувствуя тошноту и ужас, борясь со слепящим голодом. Нет, нет. Это неправильно.

Полицейский смотрел на нее карими глазами, полными ужаса.

Николь напала на него и толкнула к грязной стене, также как…

Так же, как тот ублюдок напал на нее. Даже укусила парня. Проведя языком по губам, девушка почувствовала слишком длинные и очень острые зубы. Нет!

Она укусила человека и пила кровь. Пила его чертову кровь!

Николь резко попятилась, пытаясь сбежать от вида и запаха крови. Это было искушением для нее, и больше всего на свете Николь хотелось укусить еще раз.

Споткнувшись о труп, девушка упала на землю. Тело нападавшего мужчины было таким жестким и твердым, словно, он умер пару часов назад. Но, нет, подождите, прошло же всего несколько минут. Она же не была без сознания столько времени, так что...

- Не двигайтесь.

Полицейский потерял свой фонарь, но она отлично видела его в темноте. Он нацелил на нее пистолет.

- Я не знаю, кто вы, черт возьми, такая мэм, но это не помешает мне пустить пулю вам в сердце, если снова ко мне приблизитесь.

»Я не знаю, кто вы, черт возьми, такая».

Страх заставил ее сердце пуститься вскачь, потому что Николь тоже этого не знала.

Голод рвал ее на части. Еще один глоток, один...

Следовало скорее убежать от полицейского. Николь боялась, что если не сделает этого сию же секунду, то даже угроза получить пулю, не удержит ее от его горла.

Она никогда и никому в своей жизни не причиняла боли, до сегодняшнего вечера. Теперь один мужчина был мертв, горло другого - разорвано, а его кровь так и манила.

Николь вскочила на ноги.

- Не двигайтесь.- Пистолет немного дрожал. - Если не хотите пулю в грудь, просто... не... двигайтесь. - Он хрипло выдохнул. - Дьявол, вы сделали тоже самое этому несчастному ублюдку, не так ли? Заманили сюда, а потом вцепились в горло?

Нет. Он пришел за ней. Напал на нее, с темными глазами и клыками, как какой-нибудь плохой вампир из фильма ужасов или что-то в этом роде.

Вампир.

Ее тело застыло.

Клыки. Кровь. Жажда.

Нет. Нет!

«Я не знаю, кто вы, черт возьми, такая».

Эти проклятые удары заполнили уши. Призывая, убеждая сделать еще один глоток.

Бежать. Она не собиралась убивать полицейского или пить его кровь! Николь, развернувшись, побежала в сторону площади.

- Нет! Дьявол, стоять!

Она не могла остановиться. Ее зубы стали клыками, ногти превратились в когти, и это было совсем, совсем неправильно. Слезы потекли по щекам, когда она мчалась в безопасное место.

- Я сказал стоять!

Девушка побежала еще быстрее, направляясь к ближайшему кварталу. Затем плутала по улицам. Перед глазами все расплывалось, она бежала быстрее, еще быстрее...

И все это время, слова копа эхом звучали в ее голове.

«Я не знаю, кто ты, черт возьми, такая».

Она взглянула на когти - когти, в которые превратились ее короткие ногти.

Когти.

Клыки.

Жажда крови.

О, Боже. Коп может и не знал кто она такая, но Николь очень, очень боялась, что знала. И до ужаса боялась, что скоро станет точно такой же, как тот, напавший на нее, ублюдок.

Убийцей. Монстром.

Вампиром.

 Шесть месяцев спустя...

Когда женщина с черными, как сама ночь, волосами и темно-красными губами забрела в бар, Кинан понял, что поиски, наконец, подошли к концу.

Он поднес бокал с текилой к губам, едва заметив, как жидкость обжигает горло. Спустя столько времени, он все же нашел ее.

Николь Сент-Джеймс.

Единственная подопечная, которая смогла сбежать от него. Женщина, изменившая его жизнь. Гнев распалил кровь Кинана, потому что такого не должно было случиться. Не с ним. Не с ней.

Он со стуком поставил стакан на барную стойку. Девушка даже не бросила взгляд в его сторону, продолжая идти к старым покореженным столам в задней части бара. Что она делает?

Николь Сент-Джеймс была учительницей. Женщиной, носившей длинные юбки и свободные тонкие топы. Она не относилась к тем, кто предпочитал рваные выцветшие джинсы, причем такие узкие, что те плотно обхватывали бедра и ягодицы; кто носил подобные топы - топы, едва прикрывающие грудь и обнажающие живот.

Слишком много плоти.

Кинан посмотрел поверх нее. Девушка даже не осознавала, сколько опасности ее окружает? И почему она в Мексике? Сейчас Николь должна быть дома, в Новом Орлеане, наслаждаться жизнью, которую он ей подарил.

Та, ради которой он стольким пожертвовал.

Но нет же, она склонилась над каким-то мужчиной и, проведя пальцами вниз по его загорелой коже, что-то нашептывала ему.

Обольщение.

Мужчина поднялся, и, довольно улыбаясь, отвернулся от своих друзей. Кто-то крикнул:

- Мамасита! - когда они вместе с Николь скрылись за маленькой дверью черного хода.

Встав со стула, Кинан расправил плечи. Хорошо, но он ожидал... большего. Женщина даже не посмотрела в его сторону. Ни разу. Она нашла своего жеребца, и, взяв за руку, повела прямо на улицу.

Прищурив глаза, Кинан последовал за ними. Этот мужчина может найти другую любовницу. У него самого были планы на Николь Сент-Джеймс.

Выходить тихо не имело смысла. Кинан хотел, чтобы они знали о его приближении. Хлопок ладонью по двери - дерево раскололось от прикосновения.

• Предыдущая
• 4/63
• Следующая