Дневник. Том IV. 1862. Душеполезные наставления. Познай самого себя - Кронштадтский Иоанн - Страница 86

† Сколько в речах людских бывает злорадства о грехах людских — сколько уничтожения других, самопрелыцения, саморадования (радования о своих совершенствах мнимых), самовозвышения фарисейского (См.: Лк. 18, 11–12)! О! Как прельщаются люди в обыденной жизни своей! О! Какой обдающий холодом недостаток любви к ближнему виден в жизни людской! Сколько самолюбия и гордости!

† Иной человек, яко благочестивый, ставит часто свечи пред образами или делает серебряные ризы на иконы, молится усердно, и нельзя сказать, чтоб всегда лицемерно, а часто от истинного сердца, иногда с горячностию. Но что же мы видим в этом человеке дома в кругу домашних? Боже мой! В какие противоречия может впадать человек! — Вот приходит к этому человеку родственник или знакомый, часто его посещающие и ищущие его трапезы, или нищие, часто к нему простирающие руки, — и наш благочестивый человек, ставящий свечи пред иконами, допускает в сердце возжечься нечистому адскому огню скупости, неблагорасположения и негодования к брату; одевающий иконы в серебряные ризы жалеет бедному отдать не нужное себе рубище или дать ему порядочную милостыню, или же с негодованием отсылает его от себя прочь. — Чем же делается в этом случае этот благочестивый человек? — Фарисеем и лицемером (Мф. 23, 13 15), имеющим только образ благочестия, а силы его отвергшимся (2 Тим. 1, 5). — Рукотворенным образам приносит богатые жертвы, а нерукотворенным, живым, бесценным образам Божиим жалеет ничтожной жертвы, жалеет пищи, пития и одежды и денег; сам ищет духовного, неоцененного услаждения Божественною любовию, а брата усладить и вещественным, малоценным брашном не желал бы; сам хочет, чтоб Бог был к нему щедр в дарах благодатных — в прощении грехов, в мире и радости и вещественных — между тем к ближнему сам необыкновенно скуп. О Христе Боже! Ты Сам приходишь к нам в лице брата, удостоивая нас, недостойных, Своим благоволением, Сам вкушаешь от нашей трапезы — не весте ли, яко Христос в вас (Ср.: 1 Кор. 13, 5), — а мы, по слепоте ума и сердца, не видим Тебя верою в брате нашем и оскорбляем Тебя скупостию и ненавистию! Что же это за благочестие? — Да не набрасывает ли оно тени подозрения на все наши прочие добрые дела? Не лицемерны ли, не корыстолюбивы ли все наши прочие дела? Не из–за выгод ли своих духовных или вещественных, временных или вечных мы их делаем, а не из уважения к Тебе, нашему Творцу и Законодателю? — Себе искушайте, аще есте а вере (2 Кор. 13, 5). Надо твердо помнить слова апостола Христова Павла о любви: аще раздам и вся имения моя, любое же не имам, ни кая польза ми есть… (1 Кор. 13, 3). И еще: вмених вся уметы (сор) быти, да Христа при обрящу (Ср.: Флп. 3, 8).

† Иуда под предлогом подачи милостыни нищим пожалел, по сребролюбию и скупости, драгоценного мира для Господа (См.: Ин. 12, 4–6) — да и мы поступаем часто не лучше Иуды, когда под предлогом подаяния бедным жалеем сладостной пищи и сладостного пития для ближайших своих родственников и благодетелей, которые имеют больше, чем бедные, права на наше драгоценное миро, на наши сладости пищи и пития. — Иже о своих, паче же о присных не промышляет, веры отверглся есть и невернаго горший есть (1 Тим. 4, 8). — Не надо от привычки, по низости, непостоянству и изменчивости характера зазнаваться с часто приходящими к нам братиями и вообще ближними и ставить их на одну ступень с пищею, питием и деньгами: это богохульство, ибо брат образ Божий, и кощунство, ибо особа ближнего всегда священна, как духовного храма Божия. Надо иметь к нему всегда одинаковое уважение, ибо он всегда есть образ Божий, чадо Божие, искупленное драгоценноюКровию Сына Божия (Ср.: 1 Пет. 1, 18-19). — Ценою куплени есте (1 Кор. 6, 20).

† О! Как мало нужно для насыщения брата, для принесения ему жертвы любви! Каким бесконечно малым, ничтожным даром вещественным можно приобрееть расположение и любовь такого бесконечно высокого существа, каков человек! И мы, скупые любовию и расположением к брату, скупы к нему и вещественными дарами! Ибо вещественные дары служат выражением душевного расположения, душевной щедрости или скупости. О окаянство! О бедность! О нищета и слепота (Ср.: Откр. 3, 17) нашего жалкого, греховного существа! — О! Поистине, Владыко Святый, мы — бездна зла. — Итак, в бездне, греховней валялся, неизеледную милосердия Твоего призываем бездну: от тли, Боже, нас возведи! [407] Да омерзеют в очах моих все прелести пищи, пития, одежды, жилища, денег и всего мирского, да будет же мне драгоценен един Господь и потом ближний мой, брат мой, друг мой.

† Мы часто совсем не то, чем сами себе кажемся и чем как другие об нас думают. Мы часто горды, тогда как думаем, что мы смиренны; скупы, тогда как мы и другие об нас думают, что мы щедры; злы, когда другие думают, что мы — добры; недеятельны и ленивы, тогда как другие думают, что мы трудолюбивы; лицемерны, когда и мы думаем, и другие думают, что мы — истинно благочестивы. Имя имаши (славу стяжал) яко жив, а мертв ecu (Откр. 3, 1).

Иному, подающему милостыню ближнему, надо гневно сказать: что ты продаешь душу нищего? Что ты так низко ее ценишь, лицемер копеечный? Ибо многие, подавая милостыню, ругаются над достоинством человека, над бессмертным образом Царя Небесного, над Самим Христом Господом. О! Как дешево, дешево продают Его, Жизнодавца! За копеечки да за грошики! — А в сердце–то что? Иудино лицемерие и лобзание.

О! Как мы бесконечно виновны и неблагодарны пред Тобою, Отче Святый! Ты всех нас хочешь соединить в Себе и для этого Сына Своего Единороднаго дал нам, да всяк веруяй в Онъ не погибнет, но иматъ живот вечный (Ин. Я, 16); а мы не хотим соединиться воедино между собою, при помощи Твоей же благодати. И что же нас разделяет? — Преходящий тлен, называемый деньгами, пищею и питием, одеждою и жилищем. Мы не хотим в ничто вменить его (Ср.: Флп. 3, 8), тянем к себе и жалеем для брата; привязываемся к нему, а не к брату и к Тебе. Не надеемся на Тебя! — Господи! Мы неоплатные должники пред Тобою! Просвети, вразуми, укрепи нас Духом Твоим Святым в любви Твоей.

† Кто кого любит искренно, горячо, тот с щедростию подает ему всякие блага, какие может и которые могут усладить жизнь его, не щадит для него и себя самого; так мать любит своих детей: она не щадит для него своего здоровья и спокойствия; не спит ночи; не щадит груди своей; не чуждается его нечистот; терпит его беспокойный и неугомонный крик. Так в бесконечной мере любит нас Сын Божий, Который даровал нам жизнь, дыхание и все для обновления растлевшаго грехом естества нашего [408] и для вечного облаженствова<ния> нашего в общении с Ним; не пощадил Себя Самого, но за нас предал Себя (Ср.: Рим. 8, 32) на страдания и смерть и с ужасающею ум щедростию отдал Себя нам в пищу и питие. — Каковы же мы, чего мы достойны, когда, питаясь сами Плотию и Кровию Сына Божия, для братии своей жалеем не плоти и крови своей, а пищи и пития, денег, одежды, жилища? Чего мы достойны, когда за братию мы не только не страдаем, не умираем, но не хотим от них перенесть незначительной обиды, лукавого взгляда, двусмысленного слова или грубого обращения? — Какой мы ответ дадим за свою скупость и свое нетерпение? За свою раздражительность? За недостаток кротости?

Мы каждый день обращаемся к Богу с бесчисленными прошениями, в коих испрашиваем бесчисленных благ и желаем, чтоб Бог подал нам все просимое, чтоб Он был щедр для нас в даянии духовных и вещественных даров. Λ сами в отношении к братии каковы? Скупы, расчетливы, чужды упования на Бога и любви к ближнему. Забываем на каждом шагу заповедь: возлюбиши ближняго твоего, яко сам себе (Мф. 22, 39; Лев. 19, 18). — Если брат захочет быть на наш счет щедрым, то мы или останавливаем его, или малодушно состязаемся с ним, чтоб и нам не отстать от него, и таким образом обнаруживаем свою жадность, плотоугодие, вообще — самолюбие.