1356 (ЛП) (др.перевод) - Корнуэлл Бернард - Страница 37

• Предыдущая
• 37/94
• Следующая

Томас почувствовал, как им овладело отчаяние.

- На твоем месте, - сказал он Кину, - я бы отправился обратно в город.

- Почему это, Бога ради?

- Потому что я теряю время понапрасну, - горько произнес Томас.

- Ты зашел так далеко, - отозвался Кин, - так почему теперь сдаешься?

- И какого черта ты со мной? Тебе просто нужно пойти и забрать эту награду.

- Иисусе, если мне придется просидеть еще один год на лекциях доктора Люциуса и слушать этого презренного червяка Рожера де Бофора, я сойду с ума, точно. Ты сказал, что делаешь людей богатыми!

- Ты этого хочешь?

- Я хочу ехать верхом на лошади, - сказал Кин, - скакать по миру, как свободный человек. Неплохо бы иметь женщину или две. Даже три! Он ухмыльнулся и взглянул на Томаса. - Я хочу быть вне правил.

- Сколько тебе лет?

- Понятия не имею, потому что счет мне никогда хорошо не давался, но, наверное, лет восемнадцать. Или девятнадцать.

- Благодаря правилам ты жив, - сказал Томас. Мокрая одежда натирала, а на сапоге разошелся шов.

- Правила держат тебя на твоем месте, - возразил Кин, - а другие сами устанавливают правила и дают тебе пинка, если ты их нарушаешь, именно поэтому ты их и нарушаешь, да?

- Меня послали в Оксфорд, - сказал Томас. - Как и ты, я должен был стать священником.

- Это так ты выучил латынь?

- Сначала меня учил отец. Латынь, греческий, французский.

- А теперь ты сэр Томас из Хуктона, предводитель эллекенов! Теперь ты не следуешь правилам, так ведь?

- Я лучник, - сказал Томас. И лучник без лука, подумал он. - И ты выяснишь, что я установил правила для эллекенов.

- И каковы они?

- Мы делим добычу, мы не бросаем друг друга и мы не насилуем.

- Ага, говорят, что ты поразительный. Ты это слышишь?

- Что?

- Собаку? Может, две? Перелаиваются?

Томас остановился. Они отошли от реки и теперь двигались быстрее, потому что вошли в каштановую рощу, скрывшую их от надоедливых взглядов. Он услышал ветерок, колышущий листья, стук дятла где-то вдалеке, а потом лай.

- Проклятье, - выругался Томас.

- Это может быть просто охота.

- Охота на кого? - спросил Томас и двинулся к краю рощи. Там находилась высохшая канава, а за ней аккуратно сложенные каштановые жерди, которые использовались, чтобы поддерживать лозу.

Террасы виноградников извивались вдаль, вниз к долине реки, а собачий лай, там была не одна собака, шел из этой низины.

Он пробежал несколько шагов по винограднику, пригнувшись, и увидел трех всадников с двумя псами. Они могли просто на кого-нибудь охотиться, но он подозревал, что этим зверем была рука лучника. Двое были вооружены копьями.

Собаки обнюхивали землю и вели всадников в сторону каштановой рощи.

- Я забыл про собак, - сказал Томас, вернувшись к деревьям.

- С ними все будет в порядке, - произнес Кин с радостной уверенностью.

- Они направляются не за твоей правой рукой, - заявил Томас, - и теперь они нас почуяли. Если хочешь уйти, теперь самое подходящее время.

- Господи, нет! Я один из твоих воинов, помнишь это? Мы не бросаем друг друга.

- Тогда оставайся здесь. Попытайся сделать так, чтобы тебя на разорвали собаки.

- Собаки меня любят, - заявил ирландец.

- Я полагаюсь на то, что они отзовут собак, прежде чем те тебя укусят.

- Они меня не укусят, вот увидишь.

- Просто стой здесь и веди себя тихо, - сказал Томас. - Хочу, чтобы они решили, что ты один, - он ухватился за низко опущенную ветку дерева и используя свои натренированные боевым луком мускулы подтянулся, скрылся в листве и припал к ветке. Всё зависело от того, где остановятся всадники, а они наверняка остановятся.

Теперь он их слышал, слышал, как тяжело опускались копыта и быстро бежали собаки, держась впереди. Кин, к изумлению Томаса, упал на колени и воздел сомкнутые в молитве руки.

Хорошо придумано, посчитал Томас, а потом в поле зрения появились собаки. Пара серых волкодавов с текущей из пасти слюной подбежала к ирландцу, и Кин просто открыл глаза, расставил руки и щелкнул пальцами.

- Хорошие собачки, - сказал ирландец. Волкодавы заскулили. Один лег у коленей Кина, а второй лизал его вытянутую руку. - Лежать, мальчик, - сказал Кин по-французски, потом почесал псов за ушами. - Какое прекрасное утро для охоты на англичанина, да?

Всадники были уже близко. Они придержали лошадей, пустив их рысью, пока, пригнувшись, пробирались под низкими ветвями.

- Проклятые собаки, - сказал один из них в изумлении при виде волкодавов, поддавшихся на ласки Кина. - Ты кто такой? - спросил он.

- Человек за молитвой, - ответил Кин, - и хорошего вам дня, господа.

- За молитвой?

- Господь призвал меня принять духовный сан, - заявил Кин самодовольно, - и я чувствую, что нахожусь ближе к нему, когда молюсь под деревьями на заре в такой благословенный день.

Да благословит вас Господь, а что вы, господа, делаете так далеко от дома рано утром? - темная домотканная сутана придавала ему убедительно церковный вид.

- Охотимся, - сказал один из всадников весело.

- Ты не француз, - произнес другой.

- Я из Ирландии, земли Святого Патрика, и молюсь Святому Патрику, чтобы подавил злобу ваших собак. Разве они не милейшие создания?

- Элоиз! Абеляр! - крикнул всадник собакам, но ни одна не пошевелилась. Они остались с Кином.

- А на кого вы охотитесь? - спросил Кин.

- На англичанина.

- Здесь вы его не найдете, - сказал Кин, - а если это тот парень, о котором я думаю, то он наверняка еще в городе.

- Может быть, - произнес один из мужчин. Он со своим товарищем находился слева от Томаса, Кин - справа, и Томасу нужно было, чтобы всадники подошли ближе. Он просто смотрел на них сквозь листву.

Три юноши в богатых одеждах тонкой работы, с плюмажем на головных уборах и в высоких сапогах в стременах. Двое держали копья с широкими наконечниками и поперечинами под ними, предназначенные для охоты на кабана, и у всех троих имелись мечи.

- А может, и нет, - продолжил мужчина. Он подтолкнул лошадь вперед. - Ты пришел сюда помолиться?

- Разве не так я сказал?

- Ирландия близко к Англии, правда?

- И в самом деле, это ее проклятие.

- А в городе, - произнес всадник, - попрошайка видел двух человек у "Вдовы". Один был в одежде студента, а другой забрался на телегу с дерьмом.

- А я то думал, что я единственный студент, который встает спозаранку!

- Элоиз! Абеляр! - хозяин прорычал имена собак, но они просто заскулили и придвинулись еще ближе к Кину.

- Так этот попрошайка отправился в городской совет, - сказал первый всадник.

- А вместо этого наткнулся на нас, - весело добавил второй. - Теперь он не получит награду.

- Мы помогли ему отправиться в лучший мир, - продолжил рассказ первый всадник, - и, возможно, мы можем и твою память освежить.

- В этом мне всегда нужна помощь, потому я и молюсь, - отозвался Кин.

- Собаки взяли след, - сказал всадник.

- Умные собачки, - отметил Кин, похлопывая по двум серым головам.

- Они привели нас сюда.

- А, они учуяли меня! Неудивительно, что они бежали так резво.

- И у реки следы двух человек, - добавил другой мужчина.

- Я думаю, есть вопросы, на которые тебе нужно ответить, - первый всадник улыбнулся.

- Например, почему он хочет стать вороной в темной сутане, - сказал хозяин собак. - Может, ты не любишь женщин? - двое других засмеялись. Теперь Томас видел их гораздо лучше.

Очень богатые юноши, с дорогими седлами и упряжью, в сапогах, начищенных до блеска. Возможно, сыновья торговцев? Томас подумал, что это дети богачей, которые благодаря положению родителей могут безнаказанно нарушать комендантский час, молодые щеголи, рыскающие по городу, нарываясь на неприятности и уверенные, что избегут последствий.

Люди, которые, очевидно, убили попрошайку, чтобы не делить с ним награду.

- Почему кто-то хочет стать священником? - презрительно спросил всадник.

• Предыдущая
• 37/94
• Следующая