Грешная фантазия - Джордан Николь - Страница 8

• Предыдущая
• 8/59
• Следующая

Хотя она находилась в невыгодном положении среди мужского мира морской торговли, эта девушка была достаточно сообразительна и практична, чтобы найти способ тщательно проверить деятельность унаследованной ею компании. В то же время Деверилл прекрасно понимал, что Антония ему не доверяет. В любом случае он должен действовать осторожно и не делать ни шагу без неоспоримых доказательств – ведь лордов мог судить только суд присяжных, состоящий из пэров.

И еще Трею очень хотелось найти какой-нибудь способ убедить Антонию отложить объявление о помолвке. «Я должен придумать такой способ», – сказал он себе, глядя на скачущую впереди Антонию. Любуясь ее прямой посадкой и изящной фигурой в модной шоколадно-коричневой амазонке из тонкого сукна, Трей держался позади до тех пор, пока они не достигли конца Роттен-роу, и подъехал ближе, только когда Антония остановила лошадь. Глядя на ее сияющие глаза, он сделал вывод, что ее настроение немного улучшилось, и решил воспользоваться этим.

– Давайте дадим волю лошадям. – Деверилл кивком указал на зеленое поле слева.

Антония огляделась по сторонам, вероятно, желая проверить, не видят ли их посторонние. Однако в парке было почти пусто, если не считать гувернанток, присматривающих за малолетними детьми.

– Ну же, я вас вызываю, – подзадорил ее Трей. – Поскачем к тем зарослям.

– Леди не должна скакать по парку, как сорванец. – Антония словно подражала директрисе элитной академии, которую когда-то посещала, однако Деверилл уловил в ее голосе веселую нотку. – Но зато это в высшей степени соблазнительно.

– Я дам вам фору, если вы боитесь проиграть. – Антония презрительно прищурилась.

– Моя кобыла заставит вас глотать пыль.

– Так докажите. А, понимаю – вы боитесь гнева жениха, если он узнает, что вы ведете себя как сорванец…

– Лорду Хьюарду нет никакого дела до того, как я себя веду. – Антония недовольно свела брови.

– Значит, вы независимая женщина?

– Именно так.

– Хорошо. Но если он все же упрекнет вас в нескромном поведении, можете свалить всю вину на меня.

Оглянувшись на грума, Антония велела ему подождать и кивнула Девериллу:

– Вы готовы, сэр?

– Готов. – Деверилл пришпорил коня, и Антония тут же пустила свою нетерпеливую кобылу в галоп.

Несколько секунд подковы стучали в одном ритме, но затем, прижавшись к шее лошади, Антония легко обогнала соперника на его более медлительном гнедом.

Деверилл услышал безграничное удовольствие в ее смехе, уносившемся вместе с ветром, увидел радость в каждой линии ее тела, когда она опередила его на шесть лошадиных голов.

– Это было восхитительно! – воскликнула Антония, неудержимо смеясь и натягивая поводья.

Остановив лошадь рядом с ней, Деверилл почувствовал, что не может отвести от нее глаз. У Антонии был такой вид, как будто она только что удовлетворила страстный порыв любви; ее улыбка ослепляла, кремовая кожа порозовела, золотисто-каштановые волосы, прежде собранные в аккуратный пучок под высокой, украшенной перьями шляпой, растрепались, и теперь пламенеющие локоны как нельзя удачнее обрамляли ее милое личико. Но больше всего Деверилла поразило возбуждение, горевшее в ее глазах: их голубая глубина была наполнена живой энергией и теплотой и звала его на новые приключения.

Повернув кобылу, Антония не спеша направилась обратно.

– Уже уезжаете? – Трей пожалел, что нельзя продлить этот момент.

– Для одного утра я получила более чем достаточно удовольствия от своего неприличного поведения. – Ее глаза все еще искрились смехом.

– Может, вы боитесь переигровки?

– Помилуйте, мистер Деверилл. – Антония с укоризной посмотрела на него. – Всему есть предел. Я не позволю вам спровоцировать меня на еще одну дикую выходку.

– А жаль, – честно сказал Деверилл, сжимая руки в кулаки, чтобы подавить острое желание стащить Антонию с лошади и уложить под себя. Глядя на ее сияющие глаза и соблазнительный рот, он приказал себе не подчиняться первобытному мужскому инстинкту. Она возбуждала, опьяняла – это было в Антонии с их самой первой встречи. Эта девушка любит жизнь так же сильно, как он сам, занятие любовью с ней будет ненасытным и горячим, страстным и безудержным. Каждое его движение она встретит с восторгом и откровенно ответит на него.

Но что, если Антония выйдет замуж за обходительного, аристократического и, несомненно, бесчувственного барона Хьюарда? От этой картины Деверилла бросило в дрожь. Антония, с ее восторженностью и любовью к жизни, никогда не будет счастлива в таком неравном союзе, как бы она ни убеждала себя в обратном.

– Боюсь, вы делаете ужасную ошибку, – сказал Трей в наступившей тишине.

– Прошу прощения?

– Выходя замуж за Хьюарда. Он совершенно не годится вам в мужья.

Некоторое время Антония неподвижно смотрела на Деверилла.

– И что привело вас к такому заключению?

– Он холоден как рыба, а вы скорее горячая, жизнелюбивая цыганка.

Антония крепко сжала губы, тщательно подбирая слова для ответа.

– Лорд Хьюард красив, остроумен, воспитан, богат, титулован… К тому же его выбрал для меня отец.

– А как же честность, порядочность, благородство? – задавая вопрос, Деверилл заметил, как глаза Антонии вспыхнули возмущением.

– Буду благодарна, если вы воздержитесь от необоснованных обвинений, вызванных раздражением. То, что вам не нравится лорд Хьюард, не дает повода ставить под сомнение его честность.

Трей глубоко вздохнул.

– Я не виню вас за то, что вы хотите получить титул и занять место в обществе, тем более что именно этого хотел для вас отец. Но ведь есть и другие аристократы, добивающиеся вашей руки…

– О, сколько угодно, – с легким сарказмом подтвердила Антония. – Но всех их больше интересует мое состояние, а не я.

– И все же, пусть Хьюард образец мужского совершенства, думаю, вам следует подыскать другого кандидата в мужья.

– Не хочу я никакого другого мужа.

– Тогда, по крайней мере, отложите венчание, пока не убедитесь в полной непричастности Хьюарда к торговле рабами.

– И венчание откладывать я тоже не собираюсь. – Антония решительно покачала головой. – Мы и так уже отложили его больше чем на год. Отец с нетерпением ждал нашей свадьбы, и я намерена без дальнейших проволочек исполнить его желание. А теперь прошу вас, будьте любезны, избавьте меня от дальнейшего созерцания ваших ужасных манер, мистер Деверилл, и займитесь собственными делами.

Получив столь решительный отпор, Трей недовольно поморщился. Возражать Антонии больше не имело смысла. Нужно найти другой способ убедить ее разорвать помолвку с Хьюардом. С этого момента ему придется искать любую возможность доказать ей, насколько несносно скучным покажется уважаемый барон женщине с пылкой натурой.

– Можете не провожать меня домой, – сказала Антония, когда они покинули парк.

– Боюсь, это мой долг, – спокойно заметил Трей.

«Ага, теперь он претендует называться джентльменом!» – подумала Антония, переходя от недовольства к злости. Всю обратную дорогу она молчала, ругая себя за чрезмерную откровенность с этим человеком. Впредь она твердо решила обращаться с Девериллом с холодной вежливостью и очень обрадовалась, когда они наконец подъехали к Мейтленд-Хаусу.

Не обращая внимания на грума, Деверилл спрыгнул с лошади и подошел к ней. Антония напряглась, поняв, что он собирается помочь ей.

– Вы боитесь меня, принцесса? – насмешливо спросил Трей, заметив ее колебания.

Это был еще один вызов, однако Антония не смогла удержаться и тут же попалась на удочку.

– Нисколько. – Она вздернула подбородок. – Просто я не верю, что ваши манеры претерпели волшебное превращение за последние десять минут.

– Я могу быть вежливым, когда мне это выгодно, – важно произнес Деверилл. – Идите-ка сюда.

Осторожно вытянув руки, Антония положила их ему на широкие плечи, и Деверилл, взяв за талию, спустил ее на землю.

Только коснувшись ногами земли, Антония поняла, что была права, не доверяя ему. Несколько секунд он стоял вызывающе близко к ней, обжигая ее своим телом. Сквозь все слои разделявшей их одежды она почувствовала, что Деверилл состоит из каменных мускулов и упругой силы. Дрожь возбуждения пробежала по ее нервам, и она застыла, досадуя на такую бурную реакцию своего тела. Ощущения, возникшие у нее в груди, животе и паху, были такими же сладостными, болезненно неудовлетворенными, как те, что мучили ее во сне. Теперь она не могла бы сдвинуться с места, даже если бы от этого зависела ее жизнь.

• Предыдущая
• 8/59
• Следующая