Замуж с осложнениями - Жукова Юлия Борисовна - Страница 54

• Предыдущая
• 54/85
• Следующая

Наверное, такими большими у меня глаза никогда еще не были и не будут.

— Ты мог бы меня разбудить и выгнать, если тебе было так неприятно.

— Ну что ты, как я мог тебя выгнать… И потом, это ничего не изменило бы, только поругались бы посреди ночи. — Он кривится и смотрит в сторону.

У меня закипают мозги. Нет, это что-то невообразимое, я не вижу тут логики вообще! Тру лицо ладонями. Может, это я все еще туплю с утра?

— Слушай, — говорю, — Азамат, присядь. И объясни мне толком, чем плохо то, что я осталась на ночь? Чем именно тебя это оскорбляет?

— Ну как чем? — Он послушно садится, я плюхаюсь к нему на коленку в надежде, что физический контакт заставит его думать обо мне в приятном ключе. — Тем, что ты заснула, конечно!

— Я каждый вечер засыпаю, — говорю. — Ты можешь мне объяснить, почему именно вчера тебя это обидело?

Он уже явно не знает, какими еще словами сказать, чтобы мне стало понятно.

— Ну… ну прямо после секса… то ли тебе так скучно было, то ли я тебя утомил так, что ты просто где сидела, там и упала! Я понимаю, если бы тебе это было в принципе неприятно, а так получается, что я тебя в тоску вогнал. Думал, ты нарочно меня дразнишь, но если ты действительно просто заснула, то лететь на Муданг нет ни малейшего смысла.

Несколько секунд я сижу неподвижно и перевариваю. Это ж как надо вывихнуть мозги…

— Э-э… — содержательно говорю наконец, — а что, по-твоему, от хорошего секса нельзя устать? Особенно после длинного и трудного дня? Тем более что ты хочешь, чтобы я была сверху? Это, знаешь ли, выматывает.

Он хмурится.

— Ну собственно о том я и говорю. Если я тебя утомляю, то зачем я тебе нужен?

Боже, упаси меня от дикарей с комплексами!

— Видишь ли, Азама-а-ат, — сладко тяну я. — Если я устала, это еще не значит, что мне не понравилось. Вчера все было просто чудесно, и я бы, конечно, не заснула на лету, если бы знала, что ты обидишься. У нас это просто в порядке вещей. У нас даже выражение «спать с кем-то» означает заниматься сексом…

— Да? — восклицает Азамат, широко раскрывая глаза. — А я-то все никак понять не мог…

Я начинаю ржать и обнимаю его за шею, чтобы он не принял на свой счет.

— То есть у вас принято оставаться на ночь? — продолжает осмысливать он.

— Ну да, конечно. Понимаешь, мне и в голову не могло прийти, что это может тебя обидеть.

Он качает головой в полном шоке.

— С ума сойти, как же странно у вас все устроено… Но ведь на одной кровати спать неудобно…

Я уже давлюсь от смеха.

— Тебе разве было неудобно?

— Да мне-то что, я как лег, так и проснулся, не пошевелившись. И ты тоненькая, мало места занимаешь. Но остальные-то как?

— У нас, — говорю между спазмами хохота, — кровати делают большие, на двоих!

— Хм… — Он серьезно задумывается над проблемой. — Это выход, пожалуй. Но все равно ведь нужно с собой одежду приносить на утро… а то и полотенце… Зачем так сложно? Можно ведь просто уйти к себе и не мучиться.

— Ну-у, видишь ли, обычно если муж и жена ладят между собой, то никакого «к себе» и нету. Просто спят вместе, и все.

— То есть как, в одном доме? — еще больше удивляется Азамат.

— Конечно, в одном доме, — удивляюсь и я тоже, — а у вас что, в разных?

— Конечно, в разных! Ну только если совсем уж бедные и не на что второй построить… но хоть в разных комнатах…

— А у нас вместе, — мотаю я головой. — Что делать будем?

— То есть?

— Ну ты предпочитаешь, чтобы я жила где-нибудь подальше?

— Не-эт! Что ты… То есть обычно так и делается, но мне очень нравится с тобой, я не думал, что…

Он окончательно путается в словах, и я его целую, чтобы выглядело, как будто это я не дала ему договорить.

— Не переживай, знаю, что ты не пытаешься от меня отделаться. И я вполне способна ночевать в своей каюте. Хотя конечно, с тобой мне уютнее и спокойнее, но если тебе это неприятно, то так и быть…

— Да нет, я совсем не против. Если это у вас так принято, то пусть так и будет. Мне очень хорошо с тобой, просто у нас без нужды вместе не спят…

— Ну и кто из нас создает себе трудности? — усмехаюсь я.

Вот если Азамат сидит на низкой кровати и коленки у него торчат вверх, а я сижу на его коленке, то ему совсем немного надо до меня нагибаться. Чем мы и пользуемся некоторое время, пока жажда к знаниям у меня не побеждает прочие желания.

— Слушай, а вот эти женщины, которые были вчера на встрече, — они красивые?

— Ну Эрдеген когда-то была, хотя я этого уже не помню, а две другие — да, конечно, — пожимает плечами Азамат. — Особенно Эсарнай, конечно.

Ну, хоть тут мы примерно совпадаем в оценке.

— То есть у вас приветствуется, чтобы женщина была потолще? — продолжаю выяснять я.

— Естественно, красивая, дородная женщина — это просто мечта.

— Хм. А как тогда у вас получается, что я красивая?

Азамат пару раз моргает, осмысливая мой вопрос.

— Ну Лиза, ну ты сравнила! То ведь муданжские женщины, самые обычные. У муданжской женщины если тела много, значит, здоровая, детей здоровых родит, да и уговорить проще. Стройные, конечно, красивее, так они и дрожат над своей красотой, лет до тридцати не рожают, а там уже и дети получаются хиленькие. Но кто же тебя так будет оценивать! Ты же вылитая Укун-Тингир с картинок из древних легенд!

— Вылитая… кто?

— Сейчас покажу, если пустишь, — усмехается Азамат.

Я сползаю на кровать, и он достает с полки одну из пластиковых книг, раскрывает на середине. Книга оказывается репродукцией какого-то древнего-предревнего манускрипта, просто сфотографированные листы бумаги — или даже пергамента? — сшиты в книжку. Разобрать слова невозможно, буквы на себя не похожи, да еще и затерлось все. Зато каждая страница в красивой узорчатой рамочке, а первая буква превращена в картинку на пол-листа. На картинке девица с абсолютно белыми волосами, похожими на каракуль, тычет мечом в брюхо некой твари вроде перекормленного тритона. Девица действительно довольно тощая.

— А, — говорю, — это который солнце проглотил?

— Да-да, ты же вчера слышала эту легенду.

— Угу, но думаешь, я имя запомнила, что ли? И ты считаешь, что я на нее похожа? — присматриваюсь повнимательнее и обнаруживаю, что у Укун-Тингир в качестве пояса завязана змея, а на шее ожерелье из черепов. Миленько.

— Ну это ведь только одно изображение, вот тут, смотри, другое… — Он садится рядом со мной и перелистывает несколько страниц. Там моя ипостась восседает в очень неудобной позе на такой же скрюченной клыкастой лошади, размахивая жезлом с черепом на конце, а вокруг пляшут сине-зеленые черти. — Когда много изображений увидишь, понимаешь, что есть некоторые неизменные черты, хотя каждый рисует на свой лад. Да и в самих легендах, вот тут, например, сказано: «богиня, белая и тонкая, как плачущее дерево». Ну то есть береза. И вот, дальше: «волосы скручены, как у ягненка».

— С ума сойти, — говорю. А что тут скажешь? У меня как-то нет опыта внезапно оказываться богиней с каракулем на голове. — И как ты это читаешь? Половина букв затерлась ведь.

— Да я по большей части помню, что там написано. Пару букв видно — и ладно, достаточная подсказка. Я ведь учил книжное дело.

— Да? А я думала, ты по технической части…

— А я и то, и другое, — с легкой гордостью говорит Азамат. — Мы жили в столице, когда учился, так что мне не нужно было ни уезжать домой, ни на домашние дела время тратить, ну и было как-то неудобно, что все мои друзья заняты целый день, а я слоняюсь без дела. Вот и пошел в два учения одновременно.

— Ты мой умница! — привстаю, чтобы чмокнуть его в нос. Пусть хвастается, что получил два образования, да еще и не из корыстных соображений. Все лучше, чем эти его утренние закидоны.

Кто-то стучит в дверь, и Азамат немедленно ее открывает, даже не посмотрев, кто это. Я бы предпочла подождать хоть пару секунд, чтобы себя оглядеть, вдруг халат не застегнут, мало ли… Тем более что за дверью Алтошенька. Ну и утро у меня выдалось.

• Предыдущая
• 54/85
• Следующая