В лабиринте тайн - Соловьева Алла Александровна - Страница 42
- Предыдущая
- 42/100
- Следующая
Взвизгнув тормозами и чуть не влетев в задний бампер пустующего возле обочины седана Николая, машина остановилась. Позабыв заглушить двигатель и умирая от страха, я бросилась к стройке. Комнатные тапки мгновенно намокли. Спотыкаясь, я стрелой неслась вперед, совсем не обращая внимания на рабочих. Территория парка приличная, а сила Тагашева пока не чувствуется. Где же он? Судя по машине, они здесь. Сердце подпрыгнуло, сжалось. Тапки завязли в развезенной тяжелой техникой грязи вперемешку с темными пластами снега, и в какой момент осталась босиком, я не заметила. Куски влажной глины липли к ногам, но меня это не беспокоило. Исступленные чувства затуманили разум, гнали вперед.
Наверное, обо мне сообщил кто-то из рабочих. Огромный сгусток телекинетической энергии вторгся в сознание. Я почувствовала Елизара раньше, чем увидела. Применяя левитацию, он появился прямо из котлована несколько секунд спустя. Увидев наставника, я остановилась и пожирала его взглядом: секунду, другую… целую вечность. Как пересохшая губка, впитывала в себя каждую черточку. И страх отползал, уступив место разливающемуся теплом чувству облегчения. Желание прикоснуться к мракауру было таким сильным, что я потянулась вперед, но сделать хоть шаг навстречу была не в состоянии. По лицу мокрыми дорожками побежали торопливые слезы.
Мы молча смотрели друг на друга. Я купалась в его глазах, как истосковавшийся по влаге утенок, украдкой сбежавший на речку. Выражение его лица менялось несколько раз: удивление сменилось недоумением, затем наставником овладела тревога. Помедлив еще секунду, он бросился ко мне. Большие, сильные, обжигающие руки заключили в желанный плен. Елизар наклонился так низко, что мне показалось, еще мгновение – и он поцелует меня.
– Злата, что с тобой? Почему ты здесь, плачешь и в таком виде? – Он оглядел мой костюм для трансформации и босые ноги. Резкий рывок – и я оказалась у него на руках.
– Хотела увидеть тебя. – Голос предательски задрожал. Вглядываясь в глубокие сапфировые омуты, я коснулась его скулы.
– Меня? Моя маленькая… – Осознав, что проговорился, он замолчал и стиснул зубы.
Опустив ресницы, я торопливо отдернула руку от его лица.
– Она вновь дала о себе знать… – Торопясь и путаясь, я начала рассказывать о багровом тумане, о своем страхе за Тагашева.
– Ты прибежала босиком, чтобы предупредить меня? – Елизар мягко улыбнулся. Судя по виду, особого впечатления мой рассказ на него не произвел. – Ну что со мной может случиться, Злата? Я в порядке, а вот ты замерзла и раздета.
Осторожно поставив меня к себе на ботинки и придерживая за спину, он одной рукой стащил с себя куртку, накинул мне на плечи и снова подхватил. Его ответом я не удовлетворилась. Никогда не думает о себе, считает, что сильнейшему мракауру ничто не может угрожать. Только вот Охотники в подземельях были очень убедительны!
– Если Кириллу удастся добраться до меня, пообещай, что не пойдешь за мной, – едва слышно попросила я.
Тагашев вздрогнул, будто испытав резкий приступ боли, но ответил сразу:
– Не пойду. Только успокойся, хорошо? И тоже пообещай мне, Злата. Даже если за пределами города рухнет весь мир, ты будешь думать только о своей безопасности и останешься под защитой города!
– Да, – прошептала я, потому что его обещание прозвучало убедительно.
– Ты солгала об Охотниках, – упрекнул он.
– Прости. Знала, что во всем происходящем ты начнешь винить себя!
Глядя на его потемневшее лицо, я порадовалась, что не рассказала Николаю всего. Чувство вины и так превышает в Тагашеве все допустимые нормы.
– А кого мне винить? – подтверждая мои мысли, с горечью сказал он, разглядывая снующих рабочих. – Я не должен был любить девушку, на которую никогда не смогу претендовать! Сломал тебе жизнь, всего лишь появившись рядом, и ненавижу себя за это!
– Это не так, Елизар! – прошептала я, желая прикоснуться к его лицу, унять его боль, развеять сомнения, избавить от чувства вины. – Ты – самое дорогое…
– Прекрати, Злата! – резко оборвал он и тут же поморщился, словно осуждая себя за грубость.
«Злится не на меня – на себя, потому что показал и сказал слишком много, а теперь раскаивается», – поняла я и глубоко вдохнула. Подозреваю, что душа Елизара, закаленная в жестокой, раскаленной плавильне невзгод и ставшая крепче дамасской стали, позволяет ему справляться с чувствами лучше, чем это получается у меня. А я проявляю слабость, едва увидев его. Лицо Фадеева мгновенно появилось в сознании. Совсем недавно я целовалась с Максом, но забыла о своем парне, едва увидев Тагашева. «Сколько это может продолжаться?» – пронеслось в голове. Занавесившись длинной челкой, я опустила ресницы.
– Отпусти меня, – попросила я, желая оказаться как можно дальше от Елизара, потому что даже сейчас его ладони выжигали в моем теле дыры, заставляли чувствовать вину и отвращение к себе.
– Ты босиком, – напомнил он. – Что было еще в видении, Злата? – Сменив тему, Тагашев явно пытался сгладить неловкость.
– Эта стройка и снова предмет. – Не глядя на него, я сипло начала рассказывать об остальных картинках и разбившемся, как от заряда тротила, зеркале.
Лица Елизара я не видела, но отчетливо чувствовала его взгляд на своей макушке, а по напряженным мышцам поняла, что он слушает очень внимательно.
– Этого не может быть, – будто про себя сказал он, когда я замолчала.
Перехватив меня одной рукой, он что-то начал нащупывать на поясе.
Я исподлобья посмотрела на него. Растерянный, нахмуренный, он поднес к уху рацию. Этим средством связи оснащены все, кто находится на стройке. Не глядя на меня, Елизар заговорил:
– Николай, Злата напугана и приехала, чтобы рассказать о видении. Если не ошибаюсь, полчаса назад девушка-вампир показала, как был найден Атрэм.
Тагашев странно посмотрел на меня. О последней части видения со своим участием он не сказал Николаю ни слова, похоже, напрочь проигнорировав его.
– О видении расскажешь позже. Спускайтесь вниз, – сквозь шипение услышала я голос Вязина. – Даже хорошо, что она приехала сама. Я только что собирался послать за ней Илью. Она должна сказать, этот ли предмет видела под землей.
Позабыв о неловкости, я потрясенно уставилась на Елизара.
– Найден Атрэм? – переспросила я, мгновенно вспомнив сказание о крепости Ветров. Такое имя невозможно забыть. Или не имя? Вязин сказал о предмете.
Легкий озноб пробежал по телу. Страницы «Истории вампиров» ожили в памяти. Мракауры тогда искали не носителя имени, а всего лишь предмет? Он найден? Но какое отношение он имеет к моим видениям? Я сглотнула. Или девушка-вампир показывала мне нечто, не связанное с защитой клана? Но ведь мы с Елизаром считали именно так! Рой вопросов кружился в голове. А вот ответов, как всегда, нет. «Черт!» – мысленно выругалась я, злясь на таинственную незнакомку. Ну почему она вечно только запутывает меня! Я выжидающе смотрела на наставника.
– Атрэм нашли около получаса назад, но пока не трогали. Там нечто непонятное, – туманно сказал он. – Но ничто не указывает на то, что в нем заключена защита верлафов. Пойдем, ты все увидишь сама.
«Пойдем» – означало передвигаться, будучи у него на руках. Быстрыми шагами Елизар приближался к краю котлована. Он ступил на шаткую металлическую платформу на краю разверзшейся ямы и, спрыгнув, начал плавно спускаться вниз.
Захватывающее ощущение полета длилось не очень долго. Внутри котлован оказался намного обширнее, чем выглядел снаружи. «Небольшой» будущую лабораторию мог назвать только Николай. Вытянутый, как капля, он занимал площадь не менее пятисот квадратных метров и уходил в глубину на все пятьдесят. Мимо применившего левитацию Елизара со мной на руках неторопливо проплывали металлические леса, балки, перекрытия, бесконечные лестницы. Повсюду сновали рабочие. Временные лифты – всего лишь платформы с невысокими стальными ограждениями – непрерывно перемещались в разных направлениях. А в самом узком конце «капли» дорога, извивающаяся по окружности, выходила на поверхность, что и позволяет тяжелой технике спускаться на самое дно. Но сейчас стальные монстры заглушены. Внизу строительство приостановлено, но слышатся чавканье и гул непрерывно работающих насосов. Вероятно, на дне откачивают грунтовые воды. Запах сырости перебил все остальные запахи. Внизу еще холоднее, чем на поверхности. Поежившись, я поджала заледеневшие ноги, но к Елизару не прижалась. И так наделала кучу глупостей.
- Предыдущая
- 42/100
- Следующая
