Последыш Древних - Сахаров Василий Иванович - Страница 21

• Предыдущая
• 21/82
• Следующая

Мы отошли в сторону, и, протянув стражнику паспорт, я следил за его реакцией. Однако лейтенант воспринял мою принадлежность к армии спокойно и, возвращая документ, спросил:

– Отдыхаете, корнет?

– Так точно, первый вечер в городе, и сразу приключение.

– Скажу как есть. Ты верно поступил. Иначе лошадок было не остановить. Хотя конечно же жаль животных. Они-то ни при чем. Во всем виноваты хозяева, которые ленятся обучать лошадей и не накладывают на них магические заклятия, зато любят гонять по темным улицам. Лихачи дурные.

После этих слов он неодобрительно покосился на Юну, с горестным видом смотревшую на животных. По ее личику катились крупные слезы. Я спросил лейтенанта:

– И что дальше?

– Для тебя ничего. Можешь быть свободен, корнет. Только свой адрес мне скажи.

– Гостиница «Граф Рупьен».

– Хорошее место выбрал. Если понадобишься, тебя вызовут в участок, дашь показания. Но это вряд ли, и так все ясно.

– Господин лейтенант, – я покосился на девушку, – а она кто?

– Юна Эстайн, третья и любимая дочь графа Люциана Эстайна. В нашем городе он личность заметная и уважаемая. Серьезный человек, только детей своих в узде удержать не может. Они шалят, а он их потом покрывает. Впрочем, это к делу не относится.

– Понятно. Так я могу идти?

– Иди, и чем скорее ты отсюда удалишься, тем для тебя лучше.

– А почему?

– Сейчас налетят поклонники Юны, а затем ее братья пожалуют. Они ребята горячие, могут тебя на дуэль вызвать. А оно тебе надо?

– Я не трус. – Мои плечи расправились.

– Никто и не сомневается. Но проткнуть твое бренное тело они могут легко и просто. А мне потом труп оформлять, никакого интереса нет, корнет Руговир. Уяснил?

– Да.

– Вот и замечательно. К утру все уладится – графу я все как есть расскажу, еще, глядишь, награду получишь. Но до утра надо дожить.

Кивнув лейтенанту, импонировавшему мне деловитостью и откровенностью, я продолжил свой путь. Позади всхлипывала и жалела «бедных лошадок» Юна Эстайн. Стражники вызвали уборщиков. Мимо, с помощью прохожих, проковылял стонущий кучер. А я, испортив себе настроение, шел по улице, и в голове было пусто. Мелькали какие-то обрывки мыслей касательно человеческой неблагодарности, и только.

В итоге я снова заблудился. Город незнакомый, вновь свернул не туда и оказался совсем не там, куда мне было нужно прийти. Оглянулся, рядом таверна, вывеску не видно, но над входом горел фонарь. И я решил зайти, немного выпить и сбить нервное напряжение, а заодно узнать дорогу.

Сказано – сделано, и я вошел в заведение. Взгляд скользнул по большому залу, и я остался удовлетворен. Чисто. Публика приличная, в основном мастеровые разных гильдий и торговцы. В воздухе ароматы хорошего табака, специй, лука, маринада и жареного мяса. Справа и слева ряды столов. За стойкой толстый дядечка в белом переднике и рядом парочка пухленьких молодых девушек, а в углу сидит старик, перебирающий струны гитары и что-то тихо напевающий себе под нос.

В общем, посидеть можно, и я направился к стойке, чтобы заказать свежего пива. И снова в мою жизнь вмешалась случайность.

Один из посетителей, хорошо одетый дородный мужик с красным лицом, резко поднялся и взмахнул кружкой. Наверное, он хотел произнести тост, но эль, который он собирался выпить, расплескался и обрызгал мой камзол. А за такое в приличном обществе на дуэль могут вызвать или просто дать по лицу. Это неуважение и непотребное поведение, за него необходимо отвечать, и я решил, что спуску давать нельзя.

– Ты что делаешь?!

Рукой я схватил мужика-ротозея за отворот кафтана и слегка его придушил, а он сразу же заюлил и стал извиняться:

– Это случайность… Честное слово… Простите, господин следопыт… Я не хотел…

Ротозей был старше меня лет на двадцать и выглядел солидно. Пузико, откормленная ряшка, пояс с серебряными нитями и перстень-печатка из золота. Все это говорило о том, что человек не бедствует, и он мог попытаться дать мне отпор. Но мой «обидчик» испугался. Возможно, меча и кинжала, следопытского наряда, или просто лицо у меня было злое. Не важно. Главное, что он извинился, и я его отпустил.

При этом краем глаза я заметил, как из-за стойки выдвинулся хозяин заведения, и в его руке была обтянутая кожей дубинка, как у армейских сержантов. А еще отметил, что на помощь ему были готовы броситься некоторые посетители, видимо, постоянные клиенты. Однако конфликт был исчерпан, извинения приняты, и хозяин таверны вернулся за стойку. Ну а дородный раззява предложил:

– Следопыт, разреши, угощу тебя пивом?

– Давай, – согласился я и присел за стол, где помимо нас находилось еще два человека, судя по одежде, выходцы из среднего класса.

Словно по мановению волшебной палочки, о которой мечтают ленивые ученики магических школ, передо мной появилась кружка светлого пива, а рядом с ней тарелка с куском жареного сочного мяса. Запах от него шел одуряющий, да и пиво оказалось свежим. Вокруг все успокоилось, и, сделав пару глотков пенного напитка и отведав мяса, я опять почувствовал себя хорошо. Проблемы отступили, и образ Юны Эстайн подернулся дымкой. Я посмотрел на дородного мужика и спросил его:

– Тебя как зовут?

– Дориан Ледарей, – ответил он.

– А меня можешь называть Оттаром. Чем живешь?

– Лавка у меня своя. Здесь неподалеку. А ты следопыт?

– Он самый, – согласился я, приподнял кружку, кивнул Ледарею и предложил: – Выпьем мировую?

– Выпьем, – улыбаясь, согласился он, и наши кружки встретились над столом.

За первой кружкой была вторая, а за ней третья. И в процессе общения выяснилось, что я оказался в компании лавочников. Дориан Ледарей торговал тканями и нижним бельем, а его друзья, имена которых я в памяти не удержал, занимались мехами и соленой рыбой. И разговоры у приятелей в основном шли о барыше, поставках, наценках и налогах. Темы от моей жизни очень далекие, но послушать их было интересно, что-то новое. А когда через пару часов я собрался вернуться в гостиницу, покинул таверну и вышел на улицу, то обнаружил, что пьяный Ледарей повис на моем плече, а его приятели испарились.

Я решил было оставить случайного знакомого на пороге таверны. Зачем он мне? Однако лавочник пришел в себя, встряхнул головой и, постоянно икая, попросил:

– Оттар, не бросай меня… Ик! Помоги добраться домой… Тут рядом… А то меня… Ик! Все бросили… Не дойду… Деньги потеряю… Алоиза ругаться будет…

Пьяные люди бывают жалкими, и в голосе Ледарея звучало столько печали и обиды на друзей, что я тяжело вздохнул и сказал:

– Показывай дорогу, гуляка.

Лавочник действительно жил неподалеку, и до его двухэтажного домика добрались относительно быстро. Правда, пару раз Дориан падал, но я его все-таки довел и вскоре колотил в окованную железными полосами прочную дверь. Ударил раз и другой – никакого движения, и тогда уже начал молотить кулаком изо всех сил. Грохот стоял такой, что половина улицы, наверное, проснулась, и только тогда из-за двери раздался голос рассерженной женщины:

– Кто там?! Сейчас стражу вызову!

– Алоиза… А это мы… – расплываясь пьяной улыбкой, подал голос Ледарей.

– Явился, значит?! Не пущу! Сначала проспись и в себя приди! Пьянь! Через день уже в трактире гуляешь! Скоро там ночевать будешь!

– Алоиза… Ты не права… – Лавочник попытался взмахнуть рукой и снова едва не упал, но я его поддержал, и он продолжил: – Открывай немедленно! Кому говорю… Мне перед другом неудобно…

– Знаю я твоих друзей!

– Мадам, – я подумал, что надо вмешаться, – принимайте своего благоверного, и я пойду. А если нет, то оставляю его на улице и ругайтесь дальше.

На мгновение наступила тишина, а затем скрипнул засов, дверь открылась, и на пороге я увидел жену лавочника. Брюнетка слегка за двадцать, невысокого роста, но весьма фигуристая и с правильными чертами лица. Она была в распахнутом халате, под которым виднелась полупрозрачная ночная рубашка. И, благодаря свече в ее руках, я смог оценить все достоинства суровой Алоизы, особенно аппетитную грудь.

• Предыдущая
• 21/82
• Следующая