Божественное правосудие - Балдаччи Дэвид - Страница 68

• Предыдущая
• 68/71
• Следующая

Тут все обернулись на звук открывшейся двери.

Хотя Аби переоделась и умылась, на лице тем не менее были заметны следы пролитых слез. Никакое мыло не в состоянии смыть материнское горе.

Когда Стоун пошел ей навстречу, остальные не сговариваясь встали и тихонько покинули ресторан.

Аби и Стоун сели за столик. Когда Стоун протянул ей салфетки, она отрицательно покачала головой.

— Все уже выплакано. До последней слезинки.

— На всякий случай. Что ты собираешься делать?

— Когда похороню сына? Так далеко вперед я не загадывала.

— Он спас нас, Аби. Если бы не он… У него было отважное сердце и справедливая душа. Поэтому ты должна его помнить всегда.

— Я говорила, что потеряла мужа. Дэнни стал для меня всем. А теперь и он ушел.

— Понимаю, как тебе сейчас тяжело. Страшнее этого нет ничего на свете.

— Ты потерял жену, но у тебя осталась дочь.

— Ч-что? — вздрогнул Стоун.

— Женщина, которая сейчас ушла, говорила, что она твоя дочь.

— А-а… — смутился Стоун. — Боюсь, это легенда прикрытия. Моя дочь… — Он запнулся. — Моя дочь погибла.

— Как… это произошло?

— Аби, я не…

— Пожалуйста. Мне надо.

— Ее застрелили у меня на глазах, когда она была уже взрослая. А она… так и не узнала, что я ее отец. До этого я видел ее последний раз, когда ей было два годика. Я обрел ее через столько долгих лет и снова потерял. Навсегда.

Аби потянулась и взяла его за руку:

— Как ужасно… Оливер.

— Нужно жить, Аби. Ты никогда с этим не свыкнешься, но нужно просто жить. Другого нам не дано.

— Я боюсь. Мне одиноко и страшно.

— Ты не одна…

Она невесело рассмеялась.

— Да-а? И кто же он? Тайри? Или весь чудесный город Дивайн?

— Я.

— Ты? — Она откинулась назад. — Ты… серьезно?

— Ты же видишь, что да.

— Вижу… Но надолго ли?

Стоун растерялся. Он не мог ей лгать.

— Мне придется уехать.

— Конечно. Я все понимаю, — сказала она как-то слишком небрежно.

— Мне нужно кое-что выяснить. И кое-что пора наконец исправить.

— Ладно. Что-то в этом роде ты и должен был сказать.

— Аби, я серьезно. Я остаюсь с тобой. Даже если физически меня здесь не будет.

Он поймал ее взгляд и долго с мольбой смотрел в глаза.

— Хотелось бы верить.

— Ты должна мне верить.

— Когда ты уезжаешь?

— Скоро. Чем раньше, тем лучше.

— Ты уверен, что решишь проблемы?

— Гарантий нет никаких.

— Зато есть опасность?

— Да.

— Тебя посадят?

— Очень даже может быть.

Она беззвучно всхлипнула и спрятала лицо в его ладонях.

— Обещай мне одну вещь.

— Я постараюсь.

— Если не вернешься, обещай, что никогда меня не забудешь.

— Аби…

Она подняла голову и приложила пальцы к его губам.

— Никогда меня не забудешь?

— Я тебя никогда не забуду, — искренне ответил он.

Она перегнулась через стол и поцеловала его в щеку.

— И я тебя никогда-никогда не забуду.

Вскоре появился Нокс.

— Ты готов? — спросил он, когда Стоун поднял на него глаза. — Пора заканчивать с этим делом.

Стоун сжал руку Аби и встал.

— Готов.

Входная дверь особняка Маклина Хейеса в Джорджтауне с грохотом распахнулась.

— Что за черт?

Генерал привстал, выронив от неожиданности книгу, а увидев вошедшего, плюхнулся назад в кресло и застыл.

— Ну, привет, сэр. Как оно ничего?

— Н-нокс? Как… как вы прошли через охрану?

— А-а… Один из них мой приятель. Я сказал ребятам, что ненадолго, и они со спокойной душой отправились в соседний ресторан пить кофе.

На лице Хейеса отразилась паника.

— Нокс, я должен объяснить…

В этот момент в комнату вошел Стоун, и генерал застыл от изумления. Увидев, что Стоун в наручниках, Хейес облегченно выдохнул.

— Мак, — произнес Стоун, — а у тебя неплохая резиденция. Гораздо лучше, чем была у нас с Джо. Впрочем, ты в курсе, не так ли?

Хейес наконец смог оторвать взгляд от Стоуна.

— Нокс, эта операция дает вам право на достойную отставку плюс все, что в моей власти. Все! Даю слово.

— Благодарю, сэр.

Ободренный ответом, Хейес поднялся и, приобняв костлявой рукой широкие плечи Нокса, отвел того в сторону.

— Вам не стоило тащить его сюда, тем более отпускать мою охрану. Это очень опасный тип, даже в наручниках.

— После того как вы бросили меня в той вонючей дыре, я понятия не имел, куда мне его деть. Ну а когда мы оттуда сбежали, количество вариантов вообще свелось к нулю.

— Вы сбежали? Вас разыскивает полиция? — занервничал Хейес.

— Скорее всего да. Причем, совершая побег, мы убили пять или шесть охранников. — Он посмотрел на Стоуна. — Шесть, да?

— Восемь, — бесстрастно ответил Стоун. — Еще двоих я кончил, пока ты душил начальника.

Нокс повернулся к потрясенному Хейесу.

— Вот те на, оказывается, восемь!.. Должен сказать вам, место преотвратное. Там я убил бы и родную мать.

Хейес убрал руку, его пальцы заметно дрожали. Когда он открыл рот, голос дрожал не меньше.

— Послушайте, Н-нокс, я понимаю, вам пришлось тяжело. Но это было неизбежно — я решал, как поступить с Карром. Фактически я уже собирался послать за вами людей. Будьте уверены, я не позволил бы лучшему из своих агентов гнить там ни секунды больше необходимого, Господь свидетель.

Нокс с прискорбием покачал головой.

— Понимаю, сэр. Действительно понимаю. Только следовало бы уведомить меня об этом до того, как я решился на побег и убийство охранников.

Хейес стал белее мела.

— Я замолвлю за вас словечко. Мы что-нибудь придумаем. В конце концов, дело касалось национальной безопасности.

— Боюсь, в данной ситуации это уже невозможно. Именно поэтому я и доставил Карра к вам.

Хейес жестко взглянул на Стоуна.

— Я не совсем понимаю.

— Лично я мог бы вас простить. А вот он наверняка нет. И поскольку теперь мы оба жаждем крови, то…

— Что, черт возьми, вы несете, Нокс?

За Нокса ответил Стоун:

— Он пытается донести до тебя простую мысль: восьмерых мы уже убили. Что же нам мешает добавить до кучи еще одного, особенно тебя?

Хейес отшатнулся к стене, молитвенно сложив руки.

— Нокс, подумайте, расправа с вышестоящим…

— По званию — да. По умственному развитию я всегда считал вас ниже себя.

— Да как вы смеете…

Нокс снял со Стоуна наручники и вручил ему нож, который достал из кармана. Стоун взял рукоятку профессиональной хваткой киллера.

— Нокс! — вскрикнул Хейес.

Стоун двинулся к нему.

— Ты знаешь, сколько раз я делал это от лица правительства Соединенных Штатов?

— Но-окс, ради всего святого…

— Вам бы вернуть этому человеку заслуженную награду, — спокойно произнес Нокс.

— Да сделаю я ему чертову медаль! — завопил Хейес. — Пусть забирает.

Нокс сел в кресло Хейеса.

— Вы изгадили ему послужной список только за то, что он отказался устроить по вашему приказу резню ни в чем не повинных вьетнамских крестьян.

— Я раскаиваюсь. Простите меня. Я не имел права отдавать тот приказ.

Стоун остановился перед трясущимся Хейесом и смерил его взглядом, определенно решая, куда лучше нанести смертельный удар.

— И не следовало вам, — продолжал Нокс, — являться в тюрьму и вступать в сделку с начальником, чтобы меня сгноили там только за то, что я установил истину.

Стоун приставил нож к горлу Хейеса.

— Почти сорок лет я мечтал об этом, Мак.

— Н-нокс-с! — взвыл Хейес. — Умоляю! Я не собирался бросать вас в тюрьме. Простите меня. Остановите его, ради Бога!

— Ладно, уговорили… Оливер, отставить.

Стоун отступил от Хейеса и перебросил нож Ноксу, который уже достал рацию.

— Порядок, заходите.

Через считанные секунды в дверь ввалились пятеро мужчин и окружили все еще дрожащего, сбитого с толку Хейеса.

— Маклин Хейес, — объявил старший, — вы арестованы за препятствование отправлению правосудия, неправомерное лишение свободы, военные преступления, укрывательство наркосиндиката и вступление с таковым в тайный сговор, а также за преступную небрежность в использовании государственной собственности для подрыва гражданского автомобиля в общественном месте.

• Предыдущая
• 68/71
• Следующая