Домашняя работа - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 61
- Предыдущая
- 61/68
- Следующая
Его величество потер лоб. Потом затылок.
Пользы не прибавилось.
Ганц Тримейн был одним из лучших. И если уж он не смог разобраться в ситуации быстро, значит, все не так просто, как в изложении Джеса.
М-да. А как хорошо все выглядело. Толстая дура, которая закатывает истерики, потому и сидит в поместье круглый год.
Только вот… Его величество посмотрел на золотое перо в своей руке. На чернильницу.
Подарки Августа оказались неожиданно удобны. И его величество приказал секретарю озаботиться. Теперь гусиные перья исчезнут из его жизни. Хотя и непривычно. Но золотое перо удобнее. Гусиные каждый раз одинаково не очинишь, приходится приноравливаться, поворачивать в руке… С этим не так. Макнул в чернильницу, стряхнул избыток чернил, и пиши. Не затупится, не поломается… Даже если и поломается, заказать новое – дело минуты.
Да и чернильница – насколько ж удобнее!
Секретарь уже оценил, и вовсю пел ей дифирамбы.
Когда приходится писать, поневоле чернильницу ставишь поближе. И рано или поздно, то рукавом заденешь, то опрокинешь, то еще что… Всякое бывало. А пергамент – штука дорогая.
Сложно даже представить, что это придумала та самая «тупая колода», которую так ругал Джерисон.
Эдоард еще раз вздохнул.
Джес и Лия.
Точнее, Лия и Джес.
Его старшие дети от любимой женщины. Дети, перед которыми он всегда будет виноват. За что? За то, что не подумал о последствиях.
Они с Джесси были молоды, они были влюблены, для них на небе всегда светило солнце. И они даже не думали, что у них будут дети… То есть думали, но как-то отстраненно. И реальность ударила исподтишка. Зло и резко.
Когда Джессимин первый раз сообщила ему о своей беременности, он дико обрадовался. Сначала.
А потом задумался.
Внебрачный ребенок был позором. Для юной девушки – тем более. После такого ей оставалась только одна дорога. Срочно замуж. Хоть за последнего нищего. В противном случае она стояла бы на одной ступени со шлюхами и воровками. Так на нее бы и смотрели. Этого он для своей девочки допустить не мог.
Как же их тогда выручил Джайс! Срочно женился, переговорил с женой. Кстати, Алисия Иртон сейчас где?
Ну да, состоит в свите принцесс. Вот ведь…
Стерва, сплетница, та еще гадюка, но… с него причитается. За их с Джесси спокойствие.
Алисия признала обоих детей своими. Но была и еще одна беда.
Если Джесси могла проводить с детьми ну не слишком много, но хотя бы какое-то время, то у Эдоарда и того не было. Он видел детей раз в год, и чаще никак не получалось.
Не стоит забывать, у него была Имоджин, которая не одобряла встреч супруга с фавориткой, были законные дети, отец, государственные дела. Тут и захочешь – время не выберешь.
Детей Имоджин, Эдмона, Рика, Эдоард брал с собой на приемы, рассказывал, показывал, учил, как его когда-то отец, как сейчас учат маленьких принцесс. Со старшим сыном он этого сделать не смог. Может, и зря. Но выбора не было. И рос его ребенок кое-как.
Алисии до него не было дела, Джайс – чего уж там, старый друг тоже был по уши занят. Государство – ноша тяжкая. Если кто-то хочет подставить плечо, тяжести хватит на всех.
И все же, все же…
Джес – умный талантливый мальчик. Ну как он мог не разглядеть такое в своей семье?
Нет, что-то тут нечисто.
Август Брокленд посмотрел на Тариса Брока.
– Тарис, я тебя, наверное, опять отправлю путешествовать.
– Далеко?
– К Лилюшке.
– Господин барон!
– С чего такое страдание в голосе. Ты вроде о ней добром отзывался?
– Да не в том дело. Лилиан Иртон – чудесная женщина, замечательная хозяйка, умница, красавица. Но добираться туда в сезон штормов?! Я с прошлого-то раза чуть живой.
Август фыркнул:
– Ладно. Сам понимаешь, дочку я без помощи и защиты не оставлю.
– Да у нее там отряд вирман!
– И что с того? Возьмешь почтовых голубей, все я понимаю, но кто захочет – доберется. Да и ты ей сможешь помочь. Ты говорил, управляющего она выгнала?
– Даже собраться не дала. В единый вечер выкинула за ворота.
– Моя кровь…
Тарис не спорил. Всем известно – для каждого отца все лучшее у ребенка от него, а все худшее – от тещи.
– Так вот. Я письмо напишу, денежку передам, а ты останешься и поможешь ей управляться с Иртоном. Да и у короля надо получить приглашение.
– Как скоро мне собираться?
– Дней через десять.
Тарис обреченно вздохнул. Но куда деваться…
Август ухмыльнулся в бороду:
– Да ладно. Доберешься до Альтвера. А из Альтвера уже и в Иртон.
Тарис печально вздохнул, понимая, что поездки не избежать.
Ганц Тримейн графиню порадовал:
– Ваше сиятельство, это работорговцы. Как я понял из допроса, они не первый раз сюда приходят.
– Потому нам так легко удалось их взять.
– Ну да. Расслабились, не ждали подвоха.
Лиля кивнула. Что есть, то есть. Практически все раны, которые она зашивала или перевязывала – поверхностные. Только парочка колотых. Толкового сопротивления работорговцы оказать не успели. И жалеть их совершенно не тянет.
– Большую часть ваши люди перебили, но кое-кто важный остался. Ваше сиятельство, вы знали, что боцман на одном из кораблей имел родственника в Ручейке?
– Я подозревала, что у них был сообщник, но не знала точно, кто. Кто-то из старост.
– Так чего бы проще. Взять всех и пытать, – пожал плечами Ганц. – Хотя это и сейчас не поздно. Ваше сиятельство, по утверждению этого сообщника…
– Эрк Грисмо?
– Он самый. Так вот. По его утверждению, здесь на побережье есть пласт янтаря.
– Это хорошо.
– Очень. И разрабатывали они его долго и осторожно. Сами знаете, слезы моря дороги, так что сбывали понемногу – на жизнь хватало. И им и детям.
– А что потом изменилось?
– А вы приехали, ваше сиятельство. Появился управляющий, который узнал о маленьком бизнесе, и его пришлось брать в долю. И Эдор с каждым днем становился все жаднее и жаднее. За что и поплатился в результате.
– Ну да. Я его выгнала. Хотя и рано.
– Очень рано. Вы не знали, ваше сиятельство, но Эдор хранил у себя сундучок с янтарем. Ну и часть денег… Вы из него кое-что вытряхнули, как я понял?
Лиля вздохнула.
– Я же не знала об истинных масштабах. Но на вирман хватило. И на закупки тоже.
– Вижу я, как вам хватило. Ни одна женщина не будет продавать свои одежды, не нуждаясь в деньгах. Не скромничайте, ваше сиятельство.
Лиля опустила глазки. А то ж! Само смирение и скромность!
А в душе пело ехидное: десятка!!!
Она с радостью избавилась от розовых тряпок. Но если самый простой ее поступок расценили как жертву, значит, своей цели она достигла. И видит в ней Ганц страдающую одинокую женщину.
Есть!!!
– Давайте лучше про управляющего, лэйр Ганц.
– А с управляющим все просто. Он влез в янтарные дела. И принялся давить. Так что семейство Грисмо…
– Семейство?
– Эрк и два его братца.
– Понятно.
– Так вот, ваше сиятельство, они решили, что с этим бизнесом пора заканчивать. Собирались выбрать побольше с пласта, завалить разработку и уехать. Благо на корабле был их родственник.
– Так я не поняла. Работорговцы…
– Они приплыли именно за рабами. Изначально. А янтарь оставался у братьев. Они не зарывались, утаить было несложно.
Лилю любопытство разбирало хуже чесотки – сколько ж стоит янтарь? Но приходилось молчать. А то спросишь так…
– Но пласт они еще не завалили?
– Хотели выгрести побольше. Не успели еще, госпожа графиня.
Лиля потерла нос.
– Отлично. Значит, надо разрабатывать. Лэйр Ганц, посоветуйте, как это лучше организовать?
– С удовольствием, ваше сиятельство. И посмотрю, и помогу советом, и задержусь у вас на какое-то время, все ж таки неординарный случай.
– Буду только рада и вашей помощи, и вашему обществу, лэйр Ганц.
- Предыдущая
- 61/68
- Следующая
