Жена Кукловода (СИ) - Данцева Юлия - Страница 70

• Предыдущая
• 70/82
• Следующая

Вдохнула полную грудь воздуха, будто собралась нырять в холодную воду.

- Ты можешь играть с Анной. Если конечно она согласится, – закончила Людмила и сжалась, ожидая боли. Но боль не пришла. Серый, липкий туман безразличия затопил ее душу окончательно.

- Но ты… - Руслан все еще не верил. – Тебе же больно…

- Мне не больно, - ответила Людмила тихо.

И добавила еще тише:

– Уже не больно.

Снова повисла тишина.

Где-то в самом далеком уголочке сердца, там, где еще жила наивная юная Мари, влюбленная в своего сказочного Принца, она надеялась, что он скажет «нет». Но эта надежда была такой слабой, такой хрупкой…

Людмила вслушивалась в тишину, и сквозь нее все явственнее проступал тоненький и едва уловимый хрустальный звук… Это замерзала, прорастала острыми иглами, превращалась в лед, та самая, последняя надежда.

Руслан молча подошел к ней сзади и обнял за плечи. Людмила не сопротивлялась, безвольно отдаваясь его рукам. Он взял ее раскрытую ладонь и прижался к ней губами. Она впервые не почувствовала ничего.

Позвонить Анне Людмила решила сама.

- Если это будешь ты - выйдет двусмысленность. Словно у нее нет выбора, – заявила она Руслану спокойно и решительно.

- Ну я хотя бы съезжу …

- Нет, – твердо ответила Людмила. – Не смей на нее давить!

Анна не взяла трубку. «Видит мой номер и специально не отвечает, - подумала Людмила.

- Дай свой телефон, - потребовала она у Руслана.

Он нахмурился, но спорить не стал.

В телефоне Руслана Анна значилась под своей фамилией Черкасская. Людмила нажала вызов. Ровно три гудка…

- Слушаю.

«Она не назвала его «Господин», - подумалось Людмиле.

- Анечка, это Людмила. Хотим пригласить тебя к себе. Есть разговор. Приедешь?

В динамике повисло напряженное молчание, только еле слышно потрескивали помехи.

- О чем?

Людмила ответила не сразу, тщательно подбирая слова.

- О тебе, обо мне. О Руслане. О нас.

Снова молчание. Секунда, две, три, пять, тик-так, тик-так…

- Хорошо. Я приеду.

Через два часа Людмила смотрела, как Анна сидит на самом краешке кресла, напряженная, будто струна, не поднимает глаз и нервно теребит шарфик – розовый в голубую полоску. Людмила вспомнила, что этот шарфик они купили год назад вместе, разгуливая по «Пассажу». Как раз после возвращения Анны к Шталю. Они обе тогда были так счастливы, так беззаботны.

Снова будто в сердце воткнули тупую ржавую иголку. Вдох-выдох, вдох-выдох… Боль отступила.

Руслан напряженно молчал, не зная как начать этот странный и тяжелый разговор. Людмила, поняла, что эта честь снова принадлежит ей, тихо и спокойно спросила:

- Давай договоримся сразу: ты ни в чем не виновата. И я тобой горжусь.

Анна подняла на нее отчаянные, полные слез глаза.

- Я не… у нас… ничего не было, - пролепетала она, готовая разрыдаться.

Людмила села с ней рядом и сжала ее руку, гладя другой по плечам.

- Не плачь, пожалуйста, - тихо сказала она, - я знаю. Ты отказалась.

Анна всхлипнула и кивнула.

- Потому что не хотела сделать больно мне?

Опять всхлип и судорожный кивок.

- Спасибо, - сказала Людмила тихо и сжала руку Анны.

Потом встала и отошла к окну, посмотрев выразительно на мужа, давая ему понять, что дальнейшее ее уже не касается.

Руслан присел рядом с девушкой и тихо сказал:

- Если хочешь уйти, я тебя отпущу. Как-нибудь уладим все с Райшнером. А если откажется, наймем адвоката, попытаемся доказать недействительность оговорки. Хочешь?

Людмиле хотелось сесть рядом с Анной, поддержать ее, чтобы услышать: «Да! Конечно хочу!»

Но девушка будто оцепенела, на ее лице вдруг отразился такой ужас, будто ей зачитали смертный приговор.

Она сдернула с шеи шарф, словно он ее душил, и заговорила, быстро, сбивчиво:

- Отпустить?! Прогоняете… Я мешаю, конечно… Ну тогда у меня только один выход…

Всхлипнув, Анна закрыла лицо руками.

У Людмилы снова стало горячо в груди. «Неужели … Анна…у нее есть чувства к Руслану?!»

Она совершенно не ожидала такой реакции девушки. Ей казалось, что Анна тяготится этой оговоркой, навязанным ей договором, мечтает о свободе, о новой, другой жизни без рабства, без приказов и ограничений. Но предложение Руслана повергло ее в такой ужас…

- О чем ты? Какой выход?!

Анна опустила руки на колени, несколько раз судорожно вздохнула. Она немного успокоилась, но все равно выглядела потерянной.

- Не знаю, можно ли меня понять, - сказала она грустно. - Наверное, нет. Я очень жалею, что не смогла уйти вместе с Мастером. Как-то он назвал себя моим Создателем. Это правда. Я могу дышать только по одной причине. Я исполняю его волю.

Людмила заглянула Анне в глаза. Там была пустота. Безысходная, абсолютная пустота. Будто из этой девушки вынули душу, и осталась пустая оболочка, что продолжает движение по заданной программе.

- Мастер заботится обо мне, даже оттуда. Я должна получить прощение. За то, что не ушла с ним. Что уже посмела ослушаться. Выполняя его волю, я служу ему.

Чужие слова, сказанные безразличным механическим голосом. Страшные слова. Людмила поняла, что Анна ни за что не уйдет. Ни с деньгами, ни без них. Пока не исполнит завещание Шталя полностью.

Робкая надежда, что девушка откажется от игр с Русланом рухнула.

Людмила вдруг поняла до конца, насколько искалечена психика Анны, как глубоко вбито в нее рабское начало. Птица, выросшая в неволе. Отпусти на свободу – и она погибнет.

Вспомнилась вдруг история, прочитанная в сети на одном из тематических ресурсов, когда еще они с Русланом только начинали знакомиться с Игрой. История девушки-рабыни, жившей в лайф-стайл отношениях и умершей от голода, когда ее топ попал в аварию и пролежал в коме больше двух месяцев. Тогда она решила, что это просто небылица. Но в глазах у Анны был настоящий фанатизм. Людмиле стало по-настоящему страшно.

- Аня… тебя никто не прогоняет, - мягко сказал Руслан.

- А к чему тогда этот разговор? – всхлипнула девушка и снова начала разглядывать ковер под ногами.

Руслан помолчал, поерзал в кресле, потом посмотрел на Людмилу. Она поняла – снова решающих слов он ждет от нее.

- Анечка. Ты знаешь, что мы с Русланом… - Людмила запнулась, подбирая слова, - тоже были в Игре. Но теперь я больше играть не могу.

Анна хотела что-то сказать, но вдруг смутилась, поняв, наконец, к чему клонит Людмила.

- Ты… вы… хотите…чтобы я…

Ее губы задрожали, по щеке скатилась слезинка.

- Но… как же?! Как же ты…

- Это мое решение. Только мое.

Людмила из последних сил пыталась быть спокойной. Не дрогнуть, не разреветься. Не показать, что вчерашнее оцепенение отступало, будто заморозка после посещения стоматолога, опять начинало гореть в груди.

- По оговорке завещания договор заключен на тех же условиях, что и раньше, - проговорил осторожно Руслан.

Анна едва заметно вздрогнула от звука его голоса и еще ниже опустила голову.

- Но я не потребую его выполнения в полном объеме, – голос Руслана стал тверже и громче. - Только сессии раз в две недели, скажем, по пятницам. Можешь пересмотреть и дополнить свой список хард-лимит. Я приму любой. И я оставляю за тобой право уйти в любой момент.

- Хорошо, - шепнула Анна почти беззвучно. – Я согласна.

Людмила замерла у окна, изо всех сил стараясь не расплакаться. Опять в груди разливалась горячая боль. Но Людмила сжала зубы, не желая показывать сейчас своей слабости. Только не сейчас.

Она ушла на кухню, чтобы не упасть в обморок на глазах у мужа и Анны, но еще ловила краем уха, помимо воли, как Руслан продолжил что-то говорить. И его деловитый, воодушевленный тон резал по сердцу хуже осколков битого стекла.

Нащупала на привычном месте в шкафчике таблетки, накапала валокордина, выпила. Впервые за все время ее болезни Руслан не заметил, что ей нехорошо. Не вскочил, как обычно, не бросился за тонометром. Не взял за запястье, считая пульс.

• Предыдущая
• 70/82
• Следующая