Пустой Трон (ЛП) - Корнуэлл Бернард - Страница 54

• Предыдущая
• 54/71
• Следующая

Пощады не будет. Все пленники умрут, и Хайвел заставил их посмотреть на девятерых мертвых христиан, чтобы они знали, почему умирают. Норвежцам повезло. Несмотря на гнев валлийцев, они умерли быстро, от удара меча в шею. Поселение воняло дымом и кровью, слишком много было крови. Некоторые пленники, очень немногие, умоляли сохранить им жизнь, но большинство смиренно отправились на казнь. Никому не было позволено держать в руках меч, что само по себе наказание. Рёгнвальда заставили смотреть. Он был крупным человеком с толстым брюхом, твердым взглядом, морщинистым и покрытым чернильными линиями лицом. На одной его щеке распростер крылья орел, по лбу извивалась змея, а ворон летел на другой щеке. Его волосы были седы, но намазаны маслом и расчесаны. Он смотрел, как умирают его воины, и на его лице ничего не отражалось, но он наверняка знал, что напоследок убьют и его, и что эта смерть быстрой не будет.

Я похромал, волоча ноги вдоль ряда пленников. Какой-то мальчишка встретился со мной взглядом. Я сказал "мальчишка", но ему было лет шестнадцать или семнадцать. У него были светлые волосы, голубые глаза и вытянутое лицо, на котором отражалась происходившая мысленная борьба. Он знал, что вот-вот умрет, и хотел расплакаться, но также хотел и выглядеть храбрым, прилагая к этому все усилия.

- Как тебя зовут? - спросил я его.

- Берг.

- Берг, а дальше как?

- Берг Скаллагриммрсон, господин.

- Ты служил Рёгнвальду?

- Да, господин.

- Подойди сюда, - велел я ему. Один из валлийских стражников пытался помешать ему покинуть ряды пленников, но Финан рявкнул на него, и тот отступил. - Скажи мне, - заговорил я с Бергом на датском наречии и очень медленно, чтобы он мог меня понять, - ты помогал убивать христиан?

- Нет, господин.

- Если ты мне лжешь, - сказал я, - я это выясню. Спрошу твоих товарищей.

- Не помогал, господин, клянусь.

Я ему верил. Он дрожал от страха, взирая на меня с вытаращенными глазами, будто чувствуя, что я его спасение.

- Когда вы напали на монастырь, - спросил я его, - там нашли меч?

- Да, господин.

- Расскажи мне о нем.

- Он лежал в склепе, господин.

- Ты его видел?

- У него была белая рукоять, господин, я его видел.

- И что с ним произошло?

- Его забрал Рёгнвальд, господин.

- Погоди, - сказал я и побрел обратно в поселение. Тела свалили с одной стороны, где почва почернела и провоняла кровью, а в освежающем ветерке кружился дым от догорающих домов. Я подошел к Анвину.

- Я прошу об одолжении, - обратился я к нему.

Священник смотрел, как умирают норвежцы. Он наблюдал, как их ставили на колени, заставляя смотреть на девять тел, всё еще привязанных к столбам. Наблюдал, как мечи или топоры прикасались к шеям, как пленники вздрагивали, когда клинки поднимались для неизбежного смертельного удара. Наблюдал, как отделялись от тела головы и из дергающихся тел брызгала кровь.

- Говори, - холодно отозвался он, по-прежнему не отводя глаз.

- Подари мне одну жизнь, - попросил я.

Анвин взглянул на ряд пленников и заметил стоящего рядом с Финаном Берга.

- Хочешь спасти этого парня?

- Именно об этом одолжении я и прошу.

- Почему?

- Он напоминает мне сына, - ответил я, и то было правдой, хотя просил я не по этой причине, - и не принимал участия в резне, - я кивнул в сторону замученных христиан.

- Это он так говорит, - мрачно заметил Анвин.

- Он так говорит, и я ему верю.

Анвин уставился на меня на несколько мгновений, а потом поморщился, словно одолжение, о коем я его просил, было слишком необычным. Но тем не менее, он подошел к королю, и я наблюдал, как они переговариваются. Хайвел взглянул на меня с седла, а потом на мальчишку. Он нахмурился, и я решил, что он собирается отказать в моей просьбе. Да и зачем я так поступил? В то время я и сам не понимал. Мне понравился взгляд мальчишки, потому что он был честным, а лицом напомнил Утреда, но вряд ли этой причины было достаточно. Много лет назад я спас жизнь юноше по имени Хэстен, что тоже казался открытым и правдивым, но потом превратился в коварного и лживого врага. Я не был уверен, зачем мне понадобилось сохранять Бергу жизнь, хотя теперь, многие годы спустя, я знаю, что это судьба.

Король Хайвел сделал мне знак. Я подошел к его стремени и уважительно склонил голову.

- Я намерен уступить твоей просьбе в благодарность за помощь, что ты оказал на берегу, но есть одно условие.

- Господин? - спросил я, подняв на него глаза.

- Обещай сделать мальчишку христианином.

Я пожал плечами.

- Я не могу принудить его поверить в твоего бога, - ответил я, - но обещаю, что отдам его на обучение хорошему священнику, и ничто не будет мешать его обращению.

Король некоторое время обдумывал это обещание, а потом кивнул.

- Он твой.

Так Берг Скаллагриммрсон поступил ко мне на службу.

Судьба неумолима. Тогда я этого не знал, но я только что исполнил мечту Альфреда об Инглаланде.

- Идем со мной, - велел я Бергу и повел его обратно на берег. Со мной направились Финан, Эдит, сын и остальные.

Wyrd bi? ful ar?d.

Я не видел, как умер Рёгнвальд, но слышал его. Его смерть не была быстрой. Он был воином, настроенным умереть с достоинством, но перед тем, как валлийцы закончили, он рыдал, как ребенок. Чайки тоже печально кричали, но их заглушали крики человека, желавшего смерти.

Флот Сигтрюгра исчез. Сгоревшие корабли затонули, оставив лишь два уменьшающихся облачка дыма, которые ветер сдувал на запад. Я услышал, как валлийцы затянули погребальную песнь, и понял, что они хоронят своих мертвецов - девять мучеников и полдюжины воинов, погибших в стычке на берегу. Мертвые норвежцы по-прежнему лежали там, тела затягивал отлив, а вверх по берегу, где полоска плавняка отмечала границу последнего высокого прилива, валялась груда одежды, шлемов, мечей, щитов, топоров и копий. На камнях был разложен плащ, нагруженный собранными с мертвецов и пленников монетами и кусками серебра, а рядом с ним под охраной двух молодых воинов стоял большой золотой ларец, где покоилось тело Святого Дэви, и большое серебряное распятие с алтаря.

- Найди свой шлем и меч, - велел я Бергу.

Он недоверчиво поглядел на меня.

- Мне дадут меч?

- Конечно, - отозвался я, - теперь ты служишь мне. Ты поклянешься мне в верности, а если я умру, то присягнешь моему сыну.

- Да, господин.

А пока Берг разыскивал собственный меч, я осмотрел кучу сложенного оружия, и нашел его. Вот так просто. Рукоять из слоновой кости Ледяной Злобы ни с чем не спутаешь. Я нагнулся, содрогнувшись от внезапного приступа боли, и вытащил клинок. Меня трясло, хотя день был теплым.

Я вытащил меч из ножен. Я привык к тяжести Вздоха Змея, но этот клинок был намного легче. Кнут всегда утверждал, что его выковали в колдовском огне, что холоднее льда и горит в ледяных пещерах Хеля. Он говорил, что это меч богов, но я знал лишь, что это тот клинок, что меня пронзил, а епископ Ассер наложил на него свои христианские чары, чтобы меня мучить. Солнечные лучи отражались на мече серебром, на нем не было никаких узоров и совсем никаких украшений за исключением одного слова в основании рукояти:

?VLFBERH?T

Я показал это Финану, и он перекрестился.

- Это один из его мечей, - тихо произнес он.

Мой сын тоже подошел посмотреть и вытащил Воронов Клюв, и на его лишенном украшений клинке было то же самое слово.

- Это магический меч, точно, - сказал Финан. - Боже, да тебе повезло, что ты выжил в схватке с ним!

Я повернул клинок Улфберта, разглядывая отражения на гладкой стали. Он был прекрасен, настоящее орудие убийства, с единственным украшением - рукоятью из слоновой кости. На мгновение я подумывал сменить Вздох Змея на этого гладкого убийцу, но отверг этот порыв. Вздох Змея хорошо мне служил, и отказаться от него значило искушать богов, но я всё равно почувствовал это искушение. Я дотронулся до острого края Ледяной Злобы, ощутив оставленные битвой зазубринки, а потом до ее кончика, что было острым, как игла.

• Предыдущая
• 54/71
• Следующая