Выйти замуж не напасть, или Оно нам надо? - Славачевская Юлия - Страница 6

• Предыдущая
• 6/74
• Следующая

Лорды, зная мой бешеный нрав, не стали дожидаться немедленной расправы и ударились в позорное бегство.

– Мой луноликий император, повелевающий сердцами своих подданных… – Вперед выползла престарелая советница-кицунэ [2]в скромном темно-синем кимоно. – Повелитель, дозвольте поговорить с вами наедине.

Знают, сволочи, кого подослать! Просьбу старой жрицы отвергнуть я не мог. Она моя кормилица, та, кто в юности заменил осиротевшему демоненышу родную мать. Кажется, предстоит тяжелый разговор.

Мы зашли в личные императорские покои. Кицунэ осветила полутемную комнату волшебным жемчужным шаром, закрывая от обычного и магического подслушивания.

Я раздраженно спросил:

– В чем дело?

Старушка пала на колени и прижала мою руку к своему сердцу. Девять хвостов ее поникли.

– Господин мой солнце ясное, не велите казнить, разрешите своей ничтожной служанке слово молвить.

Моя приемная мать использовала старинный сверхвежливый оборот, максимально принижающий говорящего. Мне ничего не оставалось, как терпеливо выслушать.

– Говорите…

– Умоляю вас, отпустите эльфийскую девушку, тут ей не место! – На меня уставились потерявшие зоркость мудрые лисьи глаза. – Даже если вас поразила ядовитая стрела неудовлетворенной любви, молю вас: утолите запретную страсть и немедленно расстаньтесь с нею. Эта девушка пришла сюда всем на го?ре.

– Почему вы так решили, уважаемая Инари? – медленно спросил я, поднимая с пола почтенную демоницу и подавляя в себе порыв возразить ей. Я всегда прислушивался к разумным словам наперсницы матери и никогда не жалел об этом.

Старуха поклонилась:

– О мой император… Я три раза по семь бросала деревянные палочки. Всякий раз выходило, что к вам придет великая любовь, а с ней большое зло, – печально поведала кицунэ. И взмахнула хвостами в знак подтверждения.

Да, веская причина для беспокойства. Гадания Инари были всегда поразительно точны. Видит Темнейший, обязательно послушался бы мудрого совета, если бы не… Я тяжело вздохнул.

– Наверное, вы правы, милая кормилица, но с этого пути мне не свернуть. Она не просто пища или девушка для удовольствия на один день, она моя Судьба, – честно признался единственному демону, которому мог доверять. – Взгляните сами, уважаемая матушка! – мягко указал на толстую нить зависимости, обвивающую мою эфирную оболочку.

– Ой! – испуганно воскликнула рыжемордая и в ужасе прикрыла пасть рукой.

– Помолитесь за меня духам предков, чтобы я обрел мужество вновь стать кормчим своей судьбы, а также нашел силы перенести любые испытания, – попросил я старушку.

– О-хо-хо! Беда! – загрустила желтоглазая Инари. – Да охранит вас Темный демон! Я воскурю благовония на его алтаре. – Сотворила надо мной знак благословения, отвращающий неприятности. – С вашего позволения, возьму на себя смелость сообщить новости советникам и скромно попытаюсь предупредить возможные беспорядки. Искренне желаю вам счастья. Господин, как зовут будущую мать ваших детей?

– Эрика, – тихо шепнул я. Кормилица с ее лисьим слухом обязательно услышит.

Да уж! Если кому и под силу избавить страну от смуты, вызванной недовольством невестой, мало подходящей для правителя, то только ей, обманчиво немощной и беспомощной старой лисице, держащей весь мой двор в крепких лапках интриг и утонченной хитрости.

Старушка исполнила данное обещание. Лорды скрипели зубами, кривились, но терпели. Даже – поразительное достижение лисьей дипломатии! – сдержались и не наговорили беспамятной эльфийке гадостей в день бракосочетания.

И мы с Эрикой поженились. Торопясь закрепить свои призрачные права, я убедил робкую, испуганную женщину, что для возвращения утерянной памяти ей жизненно необходим ритуал поклонения богам. В присутствии всех глав Родов, при полном стечении радостного народа я ввел невесту, одетую в богатые праздничные одежды, в столичный храм Йолара, обманом заставив Эрику пройти брачную церемонию. И под угрозой мучительной смертной казни всего Рода запретил кому-либо прояснять смысл ритуала или поздравлять вслух молодоженов.

Это только у дроу или эльфов при заключении союза происходят чудеса. У нас намного проще. Невесту вообще никто не спрашивает. Единственное право и обязанность новобрачной – поклониться будущему супругу, богу и духам предков, дать себя умыть набранной из Священного источника водой из ладоней мужа и в свою очередь омыть его лицо, руки и стопы той же водой. Все. Никаких тебе костров, тамтамов и богоявлений. В этом смысле мы обходимся без фейерверков.

Ну насчет салюта я, пожалуй, погорячился. Скорее, неудачно сформулировал – фейерверки-то как раз будут, на радость детворе и на потеху бедному люду. Мы любим праздничные ночные салюты и придаем им огромное значение. Это умиротворяющая благодарность духам стихий и единственно подходящий свет, принимаемый как подношение нашим пращуром – Демоном тьмы. Другое дело, что боги обычно храмы демонов вниманием не жалуют. Даже тот, кому мы испокон веку поклоняемся, – супруг Светлейшей, грозный Йолар.

Да… Ничего не понимающая Эрика оказалась легкой добычей. Вот только я стал по вине богов самым счастливым и самым несчастным, самым богатым и самым бедным существом в целом подлунном мире. И я жуткий, бессовестный лжец. Если демоны по праву считаются королями лжецов, то в этом случае я король королей, потому что я – правитель демонов-лжецов.

В нашем мире самые фанатичные поклонники родовой чести и пути воина – дроу, почитатели природы – светлые эльфы, наилучшие ремесленники – дворфы, мастера магии и воздуха – драконы…

Мы – беззастенчивые лгуны, морфы, имеющие тысячу обличий, самой природой предназначенные для того, чтобы дурить головы простым смертным. Давая отпить противоядие Эрике, я искренне рассчитывал впоследствии удачно манипулировать ее пошатнувшейся памятью, играть сознанием не уверенной в себе женщины до тех пор, пока не удастся приручить ее. Внушить смертной: ее место тут, рядом со мной. Единственное место, которое она может занимать.

Горький смех рвется сквозь сцепленные зубы. Я перехитрил самого себя.

После выпитого лекарства… этоне было Эрикой! Ее голос, лицо, глаза – все ее! Но лишь внешний вид. Внутри же не осталось ничего… выжженная пустыня, говорящее растение. Но и такую, малопригодную для моей обильной кормежки, слабую, больную и сломленную – я безрассудно любил ее. Нуждался в ней. И не смог полностью отказаться от необходимого питания и некоторых других радостей супружества, казня сам себя ежечасно, потому что отлично понимал: заставив ее лечь с собой в постель так скоро после родов, совершил преступление даже по меркам демонов. Слишком боялся потерять. Надеялся привязать ее дремлющую душу крошечным ребенком.

Не помогло.

Я устал, безумно устал ждать того дня, когда Эрика все вспомнит. Сколько можно находиться в гнетущей тревоге, с ужасом встречая каждый день? Уговаривать себя надеяться на лучшее, в то же время понимая: она уйдет, как только память вернется, уйдет немедленно. Потому что и сейчас, в беспамятстве, ее душа рвется к дроу.

Чем ты лучше меня, сволочь? Чем, Дарниэль?! Почему Рика не забыла свою любовь? Я ненавижу тебя, дроу, одна только Бездна знает, как же я ненавижу тебя! Завидую и ненавижу! Одним своим существованием ты отбираешь те жалкие крохи счастья, которые мне могли случайно перепасть.

Видят боги, я старался сделать ее счастливой! Так старался, как ни один из смертных. Но все усилия оказались бесполезны: душа Эрики словно находилась далеко-далеко, и мне не удавалось до нее достучаться. Уверенно полагая, что за пять лет эльфийка привыкнет и смирится, я жестоко ошибся. Причем дважды. Самонадеянный дурак! Второй серьезный промах в своих планах я допустил, не включив в расчет жестокие обычаи демонского двора и… себя самого.

Я настолько привык к ней как постоянному источнику энергии… теперь вообще не могу представить себя без нее и золота ее ауры! Меня рвет на части безысходность. Надежда на ее выбор в мою пользу умерла. И как ни горько сознавать, но я ошибся, полагаясь на свои силы. И все равно она моя! Моя! Как мне отпустить ее, отдать другому? Как?!

• Предыдущая
• 6/74
• Следующая