Тень ее высочества - Ежова Лана - Страница 70

• Предыдущая
• 70/125
• Следующая

– Не здесь, – резко перебил рыжий маг и, взяв Сиеллу за руку, ускорил шаг. – Лучше в библиотеке.

– Почему не у тебя?

– В моих покоях утренняя уборка.

Сиелла, напряженно закусив губу, кивнула и последовала за ним. Нетерпение непростительно для магистра, но она столько ждала! И должна узнать правду. Но судьба словно смеялась над ней: молодых магов остановила мать Карима Анна.

– Оцените мою работу? – попросила мастер Земли. – Боюсь, что в защите окажется брешь, и в следующий раз без жертв не обойтись.

Сиелла наморщила лоб, вспоминая, какую защиту готовила Анна. Хозяйка дворца рассказывала ей накануне за ужином, а она слишком погрузилась в воспоминания, чтобы запомнить. Стыдно, если обнаружится ее невнимательность.

Сам того не зная, Лавджой пришел на помощь:

– После того как моя дорогая сестричка разгромила лабораторию, дядя работает только в школьной. Говорит, что вернется в семейную, если защита будет идеальна.

– Вы нашли след Лавинии? – Будучи побратимом Лавджоя и Карима по боевой четверке, магистр знала немало тайн рода Эспинс. Среди них самой неприглядной считался некромантский дар младшей сестры целителя.

Необъяснимое для магов встречается нечасто – по своей природе они страстно ищут разгадку. Почему в роду, берущем начало от Антара, появился некромант? Как получилось, что сестра целителя повелевает мертвой материей? Вопросы оставались без ответов, которые продолжали истово искать Эспинсы.

– Нет, – Лавджой сердито поджал губы, – моя сестричка пропала, словно ушла за Грань.

– Боги с тобой, мальчик! Не накликай беду! – Анна испуганно вывела в воздухе защитный знак.

– Да ладно, тетя, – мужчина пожал плечами, – с невероятно одаренной некроманткой Зои ничего не случится. Ей покровительствует Смерть.

Сиелла невольно улыбнулась. Зои – Зараза Особо Истеричная – детское прозвище, данное старшим братом зловредной сестренке. Лавиния умела добиваться своего и не гнушалась разных способов, чтобы достигнуть желаемого. Крики, слезы, ложь, мелкие пакости – в ход шло все. Подростком она обхитрила взрослых магов и заполучила в учителя пленного некроманта из Аг-Грассы. И через много лет, своевольно нарушив запрет, отправилась на его поиски, предварительно разрушив семейную лабораторию, где хранились амулеты, настроенные на ее поиск. Девушка рассчитала верно: без этих артефактов родственники ее не найдут.

– Как вам моя работа? – Анна встала в центр пустого зала, такого огромного, что эхо, подхватив ее слова, вернуло их назад.

Магистр Воды перешла на магическое зрение. Белые свежеокрашенные стены горели защитными узорами насыщенного зеленого цвета. Пересечение линий, завитки, сплетенные растительные орнаменты. Рисунки казались живыми существами – они размеренно менялись, перетекая друг в друга. Такие стены выстоят и после пожара, и после землетрясения, даже если стихийные бедствия произойдут внутри лаборатории. Совершенная защита.

– Тетя, ты бесподобна, – первым похвалил племянник.

– Соглашусь с Лавджоем, Анна. Ты – лучшая в защитной магии Земли.

Женщина от удовольствия покраснела.

– Преувеличиваете, дети, но спасибо. Ладно, идите, куда собирались.

Мать Карима потянула за нить силы. Завершающие штрихи – и в лабораторию можно будет вернуть мебель и вещи ее любимых исследователей. Она улыбнулась своим мыслям и, не обращая внимания на присутствие племянника и его гостьи, вернулась к делам.

Как только двери библиотеки закрылась, Сиелла дала волю чувствам.

– А теперь, мой друг, расскажи, как двенадцать лет назад ты на самом деле позаботился о самой большой ценности в моей жизни.

От гнева, засверкавшего в невозможно синих глазах магессы, Лавджой невольно попятился.

– О чем речь, Си? Я выполнил твою просьбу в точности, как просила.

– Не лги мне! – Волной силы мага отбросило на книжные стеллажи.

Удар выбил из рыжего весь воздух. Лихорадочно пытаясь вздохнуть, отдышаться, Лавджой одновременно поднял щит. Девушка без усилий смяла его, точно лист бумаги.

– Мне нужна правда, Лавджой.

Мужчина скривился. Магесса загнала его в ловушку: отвечать боевым заклинанием он не желал, а сбежать она не даст.

– К чему тревожить тени прошлого? Зачем будить боль?

– Будить?! Да она никогда и не засыпала! – Сиелла зло смахнула слезу. – Разве такое забывают, Джой?!

Маг умоляюще поднял руки, развернув ладонями к девушке:

– Нет, конечно, не забывают. Не плачь, Си, пожалуйста! Я тоже не забыл и разделяю твою боль. Но почему ты спрашиваешь? Разве что-то изменилось?

Магесса убрала с глаз прядь синих волос. Стараясь справиться с волнением, она прошлась взглядом по библиотеке. Приятный мягкий свет камней-светляков освещал затертые корешки тысяч книг. Высоченные стеллажи, теряющиеся в темноте под потолком, длинный стол в окружении удобных стульев. В годы учебы в поисках новых знаний она проводила здесь бесчисленные часы. Но ни в одном фолианте не найти ответ, как справиться с горем и совладать с виной и сожалением.

– Двенадцать лет назад лихорадку Мульхема остановили в пределах пригорода. В самой Элевтии в тот год не умер ни один человек.

– О боги, Си! – Лавджой растерялся. – Я не знал!

– А должен бы, – гневно возразила магесса. – Я доверилась тебе, как другу, ты пообещал позаботиться. Разве ты не вел наблюдение?

Целитель, волнуясь, сжал кулаки и оперся спиной о стеллаж.

– Нет, обустраивала и присматривала Вейра…

– Вейра… Что?!! Ты ей поручил нашего с Каримом ребенка?!

Толстая книга грохнулась в паре шагов от них. Маги испуганно обернулись. Заклинание невидимости развеялось, открыв их взорам Карима. Потрясенный арбитр вцепился в край стола с такой силой, что побелели костяшки пальцев. И язычки пламени перепрыгивали с них на мебель. Огонь жадно накинулся на потемневшую от времени дубовую доску.

Сиелла опустила голову, скрыв за волосами лицо. Лавджой попытался исправить положение:

– Карим, на самом деле то, что ты слышал…

– …неправда? – насмешливо закончил арбитр. – Не лги, брат, хватит с меня и твоего предательства.

– Я не предавал тебя, – заявил целитель и опустил глаза под взглядом огневика.

– Разве? Тогда почему я не знал, что у меня есть ребенок? От Сиеллы можно ждать чего угодно, она эмоциональная женщина. Но ты, Джой…

Тягостная тишина давила на троих, некогда близких по духу людей. Рядом пылал старинный стол.

– А теперь рассказывайте и постарайтесь быть убедительными.

С неловким чувством магесса и целитель обменялись взглядами попавшихся заговорщиков. Карим скрестил руки на груди в молчаливом ожидании правды. Он имел право знать. Сиелла обреченно вздохнула и начала рассказ:

– Давая согласие Харису занять место магистра, я еще не знала, что стану матерью. Потом отказываться было поздно: мы не успевали латать дыры в Грани. Вы ведь помните те дни, когда не то что поспать, поесть не успевали? Наступило относительное спокойствие – и магистр отправил меня к западной Грани проверять посты. Столько усилий пришлось приложить, чтобы никто не заметил, что я в положении! Там я поднаторела в иллюзиях… А когда подошло время родов, я вызвала Джоя, потребовав его поклясться, что ты не узнаешь о сыне.

– У меня сын? – встрепенулся Карим.

Сиелла поморщилась, хоть радость бывшего возлюбленного была понятна: для арбитров важен наследник, ведь только по мужской линии передается дар видеть правду.

– Вернувшись домой, я устроила ребенка в Акве и виделась с ним каждый день до тех пора, пока в городе не начали происходить ритуальные убийства магов. Харис, расследуя их… – Взволнованный голос магессы надломился. Она прервалась, откашлялась и, сев в дальнее от Карима кресло, продолжила: – Магистр попался в ловушку башевистов. Потом произошел новый разрыв Грани – и меня посвятили в магистры. Я попросила Лавджоя найти для племянника безопасное место. Сама же погрязла в новых обязанностях и сражениях. Мне стыдно признаться, но я вспомнила о сыне, лишь когда Джой сообщил о его смерти от лихорадки Мульхема…

• Предыдущая
• 70/125
• Следующая