О пользе проклятий - Панкеева Оксана Петровна - Страница 71

• Предыдущая
• 71/82
• Следующая

– Это она тебе сказала?

– Нет, не мне. Я подслушал. А как надо, чтобы было хорошо?

– Глупенький, это не от техники зависит. Попробуешь – сам почувствуешь.

Мафей сокрушённо вздохнул и замолк. Король тоже помолчал, подумал, потом спросил:

– Малыш, почему ты так за меня боялся?

– Как – почему? Я же тебе объяснил…

– Скажи честно, ты видел сон?

– Видел, – сдался Мафей.

– И никому не сказал?

Эльф покачал головой.

– В прошлый раз я сказал, и оказалось, что кто-то услышал… И Жаку сказали. Знаешь, как он боялся. Вот я и не стал тебе говорить.

– Надо было сказать. Я не Жак. Я не боюсь. И давай договоримся: если тебе ещё что-то приснится, обязательно рассказывай мне. Кто бы ни приснился. А теперь расскажи, что именно ты видел.

– Ты лежишь в кресле, бледный, как смерть, на тебе окровавленная повязка… Рядом стоит на коленях Элмар и уговаривает тебя не умирать… Это было страшно, Шеллар, очень страшно.

– Но ведь обошлось.

– Обошлось. Но могло и не обойтись. Если бы меня нашли чуть позже, ты мог умереть. Как ты мог так неосторожно… Зачем ты полез в перестрелку? Надо было спрятаться за креслом.

– Ты бы спрятался? – кратко спросил король.

Мафей печально понурился и опять замолчал. Конечно, как советы раздавать, так мы все мудрые. А окажись ты сам на моём месте, неужели бы спрятался за кресло? То-то, малыш. Хорошо хоть, что ты это понял. Ты у нас умненький и понятливый маленький эльф…

Мафей поёрзал на стульчике и спросил:

– Шеллар, а ты теперь женишься?

– Я же дал слово.

– А на ком?

– Ещё не знаю.

– А когда я вырасту, я тоже должен буду жениться?

– Если захочешь.

– А это не обязательно?

– Нет.

– А почему тогда к тебе все так пристают, чтобы ты женился?

– Потому что я король. И мне обязательно. А теперь давай помолчим.

– Ты устал?

– Да, малыш, устал.

– Тогда спи. Тебе надо спать, – наставительно сказал Мафей и украдкой оглянулся на зеркало.

– Ты так больше не делай, – попросила Ольга. – Так же можно навеки заикой остаться.

– Извини, – покаялся Кантор. – Я больше не буду. Просто не удержался. Когда надо мной без спросу колдуют, я от этого зверею.

– А кто это был? На кого ты так раскричался?

– Не знаю. Какой-то извращенец за нами наблюдал.

Ольга уткнулась носом в его плечо и тихонько захихикала.

– Что здесь смешного? Или тебе нравится, когда на тебя смотрят в такой момент?

– Нет, – отозвалась она, продолжая хихикать. – Просто это не извращенец. Это один любопытный молодой человек, которому ужасно интересно, как это делается.

– Ты его знаешь? – оживился Кантор. – И кто этот засранец?

– Не скажу. А то ты ему и правда уши оборвёшь, что он тогда делать будет? Лучше я на него настучу, кому надо, и ему попадёт.

В дверь просунулась взлохмаченная голова Элмара.

– К вам уже можно?

– Можно, – разрешила Ольга и стала выбираться из бассейна. Кантор последовал за ней, поскольку к бассейну устремилась Этель, а находиться с ней рядом он опасался.

– Ну как? – спросила она, выныривая и встрёпывая головой. – Я была права? А, Ольга? Я была права насчёт стресса и прочего?

– Абсолютно, – безмятежно согласилась Ольга, набросила на себя простыню и растянулась на ковре. – Причём после таких вещей, видимо, то ли обостряется чувствительность, то ли ещё что-то…

– А, ты об этом, – засмеялась Этель. – Да нет, это совсем другое. Но тоже замечательная вещь, согласна. С эмпатами всегда так, получаешь двойное удовольствие.

– Ой! – спохватился Кантор. – Элмар, отдай мой амулет! Я про него и забыл…

– Лови. – Элмар бросил ему амулет и в очередной раз расплескал полбассейна. Этель немедленно прыгнула на него, пытаясь свалить с ног, но он удержался, поймал озорницу за ногу, поднял на вытянутой руке и несколько раз макнул головой в воду.

– Шуток не понимаешь! – возмутилась Этель, отфыркавшись. – А ты что, на себя этот амулет напялил? Ну, Элмар, ты половину удовольствия потерял.

– Почему?

– Потому, что наш мистралийский друг так здорово эманировал, что мы с Ольгой получили незабываемое впечатление. А ты в своём амулете ничегошеньки не почувствовал.

– Спасибо, мне хватило, – проворчал Элмар и вдруг, спохватившись, устремил взор на дверь в оранжерею. – Ой, а как же Тереза? Она тоже все это… незабываемое впечатление… получила?

– Ой-ой-ой… – ужаснулась Ольга. – Что же с ней сейчас? Кто-нибудь знает, как оно на неё могло подействовать?

– Если мне кто-то объяснит, что с ней не в порядке, что она так всех боится, – сказала Этель, – то я попробую предположить. А ещё проще – сходить и посмотреть.

– Ольга, сходишь? – спросил Элмар. – Вдруг ей плохо или ещё чего-нибудь…

– Не ходи, – сказал Кантор. – Она плачет. Лучше расскажите, действительно, что с ней происходит.

Он повертел в руках амулет и бросил в кучу своей одежды.

– Я же тебе рассказывал, – неохотно проворчал Элмар, выбираясь из бассейна.

– Значит, мне расскажи, – настояла Этель. – Может, ей лечиться надо, а может, с ней поколдовал кто.

– Поколдовал, – так же неохотно проворчал Элмар. – Десяток солдат-завоевателей. Такие ребята колдуют безотказно… Как я понял, их страна была оккупирована врагом, и там шла партизанская война, вроде, как в Мистралии. Тереза работала в больнице, и они там тайком лечили раненых партизан. И как-то их поймали. Врачей расстреляли сразу, а сестёр сначала пустили в круг, а потом уже добили… вот так вот. Так мало того, ещё и перемещение. Знаешь, что она первое сказала, когда начала говорить? Спросила «Я сошла с ума?». Её долго пришлось убеждать, что она не сошла с ума и что это все на самом деле. Так, во всём остальном, она нормальная, ты же видела. А вот насчёт мужчин…

– А с Жаком она как? – перебила его Этель.

– По-братски в щёчку. Но он всё ещё надеется на дальнейший прогресс, и Азиль его обнадёживает. Говорит, что постепенно все получится, и что чёрная паутина с неё потихоньку опадает. Только уж очень медленно, на мой взгляд.

Кантор отвернулся и поспешно схватил амулет, чтобы, не приведи небо, вдруг не поделиться с окружающими непреодолимым желанием застрелиться на месте. Азиль, радость моя, ну что ж ты так непомерно болтлива… Если ты видишь на людях чёрную паутину, неужели обязательно нужно говорить об этом вслух в присутствии кучи народу? Это только я не знал, что означает эта проклятая паутина, а они ведь все знают… Только не говорите ничего… и не смотрите на меня. О небо, они ведь знали с самого начала… И Ольга тоже знала… И Элмар, и Жак, и та же Тереза… не смотрите на меня, я ведь спиной чувствую, когда смотрят.

– Пойду, схожу в оранжерею, – как можно спокойнее сказал он и встал, стараясь не слишком торопиться. – Не заходите туда пока.

– Не надо, – попытался остановить его Элмар. – Ты её только напугаешь.

– Не напугаю, – возразил Кантор, на ходу надевая амулет. – Да и вообще, должен же я извиниться.

Когда он скрылся за дверью в оранжерею, Этель посмотрела ему вслед, чуть прищурившись, и сказала:

– Что с ним случилось? Мужик убежал в полнейшем шоке. Что мы такого сказали?

– Да ничего, – пожал плечами Элмар. – Видимо, мы ему что-то напомнили… Или просто он более чувствителен, чем кажется. А с чего ты взяла, что он в полнейшем шоке?

– А разве не видно? – удивилась Этель. – Вроде, я так увидела, не колдуя… Да ладно, это его проблемы. Плохо другое – он меня почему-то опасается и категорически не желает иметь со мной дела.

– И с чего бы это? – саркастически вздохнул Элмар. – Почему-то боятся мужчины нашу дорогую подругу… То в королевских кабинетах от неё прячутся, то в оранжереях… А она ведь такая скромная, такая ненавязчивая…

– Да ну тебя с твоими шуточками! – беззлобно отмахнулась нахальная волшебница. – Ладно, раз он спрятался и не велел за ним ходить, пойду попробую разбудить Жака. Может, он уже отдохнул, и если с ним чуть-чуть поколдовать… А ты не лодырничай, герой, а развлеки девушку подобающим образом, раз уж её кавалер убежал. А то сразу лопать, куда только влезает…

• Предыдущая
• 71/82
• Следующая