Люди и призраки - Панкеева Оксана Петровна - Страница 63
- Предыдущая
- 63/96
- Следующая
– А что я там забыл? – холодно пожал плечами Мафей. – Мой дом здесь. Дом – это там, где тебе хорошо. Где тебя любят. Где у тебя есть друзья. А место, где на тебя даже слуги смотрят сверху вниз только потому, что ты байстрюк, сложно назвать домом. Уж по тебе и вредным дочкам тетки Лисаветы я меньше всего скучал.
Кондратий опустил глаза и вздохнул.
– Правильно батя говорил. Все до последнего слова. И в тот раз, и в этот. Он говорит-то раз в два года, но если уж скажет, то точно в яблочко…
– Это ты о чем? – не понял Мафей.
– О тебе. И о нас. Я попробую по порядку как-нибудь, а то, я вижу, тебе так и непонятно, почему я приперся и что мне от тебя надо…
– А кстати, – заметил Мафей, – Как это вышло, что дед вдруг передумал?
– Ничего он не передумал, не знаешь ты деда, что ли? Я тайком от него попросил Силантия проводить меня сюда, потихоньку, чтобы дед не знал. У Силантия было какое-то срочное дело к Шеллару, что-то по поводу драконов, вот я с ним и увязался. А тут оказалось, что его дома нет, Силантий показал мне, где тебя найти и тут же помчался в Эгину… А с тобой вот такое получилось… В общем, вышло, что меня полдворца видело, и остается только надеяться, что до деда это не дойдет, а то ведь правда проклянет, старый скандалист… Так вот, о чем я хотел… с мысли сбился…
Мафей в очередной раз покосился на зеркало, понимая, что поморский кузен затеял разговор основательно и надолго, и вырваться посмотреть как же там дела не получится. И тут его осенило.
– Ты не торопись, соберись с мыслями, – посоветовал он. – А я сейчас быстренько сбегаю в одно место, принесу нам выпить. Ты когда-нибудь пробовал шестидесятиградусный самогон, настоянный на апельсиновых корках?
– Это что, мистралийский рецепт?
– Да нет, – засмеялся Мафей. – Это наш шут такую делает. Алхимичит немного на досуге. Я сейчас к нему сбегаю, а ты подожди…
И поскорей, пока Кондратий не успел возразить, рванул в кабинет к Жаку. Там действительно хранились запасы самогона, и еще там было потайное окошко, через которое можно было заглянуть в гостиную без всякой магии и посмотреть, что происходит. К окошку-то он первым делом и метнулся, подумав, что самогон и так никуда не убежит.
Мизансцена в комнате слегка поменялась – теперь молодой мистик, посрамленный, стоял под стеночкой, Элмар и Флавиус тихо переговаривались чуть поодаль, а над пациентом колдовал мэтр, одновременно умудряясь читать нравоучения всем окружающим.
– Ваша беда, молодой человек, состоит в том, что вы самонадеянно полагаете, будто ваша школа является единственно верной и достойной внимания, – вещал он. – Именно из-за этого, сталкиваясь с незнакомой вам магией, вы начинаете пытаться перебить ее, взять инициативу в свои руки и делать так, как вас учили. А это есть неправильно. Незнакомую магию нужно почувствовать, понять и постараться под нее подстроиться, если уж вы не знаете, что это такое и даже где находится тот неведомый помощник, который вам так мешал. А в идеале, конечно, другие школы следует знать хотя бы поверхностно, чтобы по крайней мере узнавать, когда вы с ними сталкиваетесь. Сегодня ваше невежество едва не стоило жизни пациенту. А вам, ваше высочество, следовало сразу послать за мной.
– Я послал, – начал оправдываться Элмар. – Простите, а разве вас не позвали? Как вы, в таком случае, догадались сюда наведаться?
– Потом объясню, это не столь важно. Господин Флавиус, а вы почему здесь топчетесь вместо того, чтобы делом заняться?
– Во-первых, – невозмутимо ответствовал глава департамента, – Я жду, когда вы освободитесь, поскольку мне необходима ваша консультация как специалиста. Дело в том, что два моих сотрудника, которые должны были охранять дом, найдены спящими в кустах, и разбудить их до сих пор не удалось, хотелось бы услышать ваше мнение по этому поводу. А во-вторых, я ожидаю, чем все закончится, чтобы иметь возможность предоставить его величеству полный и исчерпывающий доклад по вопросу.
– В таком случае, можете смело докладывать, что жизнь этого молодого человека вне опасности… Кстати, доктор, можете работать. Я еще немного поколдую, для верности, но мне кажется, все уже нормализовалось, и, если я правильно определил школу магии, так мешавшей кое-кому, то с минуты на минуту пациент придет в сознание.
– А вы обезболили? – спохватилась Тереза.
– Разумеется, юная дама, как я мог об этом забыть? А позвольте поинтересоваться, вы чувствовали эту постороннюю магию, или вы не чувствуете таких вещей?
– Обычно нет, но сейчас чувствовала и даже узнала. Я… я с ней сталкивалась…
– Совершенно верно, вы с ней сталкивались… Что ж, моя помощь здесь более не нужна. Если не требуется приводить в чувство Жака, то я к вашим услугам, господин Флавиус. Где ваши сонные сотрудники?
Завидев, что мэтр поднимается, Мафей поспешно отпрыгнул от окна и чуть было не смылся из кабинета, от греха подальше, но вовремя вспомнил про самогон.
– Вообще-то, в чувство его уже привели, – донеслось между тем из гостиной. – Но неплохо было бы его немного успокоить, а то он весь трясется. Он, знаете ли, вошел сюда и увидел эти художества у камина…
– А так же вас, ваше высочество, – проворчал мэтр. – Извольте посмотреть на себя. Когда вы отучитесь вытирать руки о собственную одежду? Уж скоро двадцать лет исполнится, как я вам об этом напоминаю, и все без толку. Стоит вам хоть немного выйти из равновесия, и ваши варварские манеры так и лезут из вас! Осмелюсь вам напомнить, что ваша прачка тоже человек, и ее труд следует уважать!..
Мафей тут же живо вообразил героя Элмара, смущенно ковыряющего паркет громадным сапогом, и зажал себе рот ладонью, чтобы не захихикать. Затем осторожно и почти бесшумно открыл дверцы тумбочки, где Жак хранил запасы готовой продукции, выбрал бутылку покрасивее и поторопился покинуть помещение, пока его не засекли.
Глава 11
Все закончилось как-то резко и неожиданно. Крутизна склона в очередной раз изменилась, словно кто-то невидимый рывком наклонил доску-качели, и вместо горы под ногами оказалась почти ровная поверхность. От резкого толчка Кантор не удержался на ногах и плюхнулся плашмя прямо на лед. Вернее, в лужу, поскольку лед растаял так же стремительно, как и выровнялась поверхность земли. Его спаситель, тоже не сумев удержать равновесие, с размаху сел на пятую точку и с облегчением рассмеялся.
– Вот и все. Пойдем, я тебя провожу. Мне тоже на выход, а то ведь действительно на работу опоздаю.
– Что это было? – поинтересовался Кантор, пытаясь утереть с лица жидкую грязь. Безуспешно, так как руки были в грязи по самые локти.
– То, что и требовалось, – беззаботно пояснил Доктор, огляделся, обо что бы вытереть руки и вытер их о собственные штаны. – Кто-то тебя держит. И кто-то очень крутой, судя по тому, как резко изменилась реальность. Так что, я тебе больше не нужен, и могу спокойно вернуться к своим пациентам, к моим родным коматозникам, психам и умирающим. А ты можешь ради практики сам нащупать направление и проводить меня на выход. Можешь даже сам подняться, но я бы тебе не советовал. Больно будет.
Кантор, чуть не свернув себе шею, с грехом пополам утерся плечом и кивнул.
– Пойдем. Только я, наверное, все-таки поднимусь. Интересно, чем же все кончилось.
– Как хочешь, – пожал плечами мальчишка. – Ну, куда?
– Туда, – уверенно махнул рукой Кантор.
– Верно, – коротко кивнул Доктор. – Пошли.
Некоторое время они молча шагали бок о бок по раскисшему талому льду пополам с грязью. Потом Кантору надоела тишина, которую оживляло только противное хлюпанье и чавканье под ногами. От этого мерного чавканья в тишине ему опять начало казаться, что он сходит с ума. Хотя, если подумать, в Лабиринте это невозможно. Вернее, в Лабиринте невозможно было быть нормальным. Или, еще вернее, чувствовать ту неясную черту, что разделяет рассудок и безумие. Как бы то ни было, молчать было тягостно, и Кантор спросил первое, что пришло в голову:
- Предыдущая
- 63/96
- Следующая
