Стезя чародея - Глушановский Алексей Алексеевич - Страница 23

• Предыдущая
• 23/71
• Следующая

Наконец Олег закончил припев и отложил гитару:

– Ну как?

Бер уважительно склонил голову:

– Вы талантливы, лэр. Почему я не слышал о вас раньше? Вам надо обязательно их записать, вместе с мелодией. Я прежде не слышал ничего подобного! Позвольте пригласить вас как-нибудь в гости. У меня работают несколько весьма опытных писцов. Ваши песни заслуживают известности! Вот только… У меня возник один вопрос. Кто такой черт?

– Одна из разновидностей демонов среднего уровня. Отличаются высокой физической силой, – улыбнулся Олег.

– Ты в своем репертуаре, – протелепатировала Вереена. В ее «голосе» так и сквозило ехидство. – Выбираешь себе противников послабее? Ну что может противопоставить бедный черт, всего-то среднего уровня, Высшему демону класса «пожиратель душ»?

– Я же говорил, что ты зря стесняешься, – хлопнул Олега по спине Олаф. – Давай еще!

Это требование было бурно поддержано всеми посетителями трактира. Однако Олег в ответ только помотал головой.

– Ваша очередь, лэр, – заявил он, передавая гитару Беру.

– Интересная разновидность лютни, – заметил тот, осматривая незнакомый инструмент и пробуя взять несколько аккордов. Затем, приспособившись к инструменту, тронул струны мягким перебором:

В полной противоположности напористой и боевой песне Олега Бер пел мягко, с легкой грустью в голосе. И хотя, исполняя песню, он ни на кого не смотрел, почему-то всем сразу стало понятно, для кого эта песня исполняется. Взгляды всех присутствующих разом устремились к замершей в полной, невозможной для живых людей неподвижности Вереене, не сводящей с исполнителя наполненных печалью глаз.

«Надежда… – обезумевшим калейдоскопом мелькали мысли в голове у вампирессы. – Хорошо, когда она есть, эта надежда… Ты все же человек, поэт и, увы, многого не понимаешь. Как жаль… Надежда есть у живых. У мертвых нет ни надежды, ни выбора, ни любви. Даже если они и могут ходить, говорить и сражаться. Лишь мечты. Пустые мечты о несбыточном. Но тебе не стоит этого знать, гордый барон. Будет лучше, если ты никогда ничего не узнаешь, да и вообще забудешь эту встречу, как пустой предрассветный сон.

Вереена медленно, явно преодолевая себя, отвела взгляд. А песня продолжалась:

С завершающим аккордом Бер отложил гитару и, ни на кого не глядя опустошил свою кружку.

– Ну вот… – огорченно пробурчал Олаф. – А так хорошо сидели…

– Тебе не понравилась песня? – резко обернулась к нему Вереена.

– Песня-то понравилась… Чего уж там… Я, хоть и наемник, да только вежество понимаю. Сам великий Бер, то да се… но вот только настроение, что эта песня принесла, мне не нравится! Предыдущая куда как повеселее была!

– Что поделать… – неожиданно серьезно откликнулся Бер и произнес, явно кого-то цитируя: – Такова жизнь. Есть время для смеха и веселья, а есть для горя и печали. Время веселой и хмельной ярости боя, что ярко-алой волной захлестывает тебя с головой, заставляя забывать обо всем, кроме наслаждения убивать, – и время после битвы, когда приходится хоронить изувеченные тела и молиться всем богам, чтобы среди них ты не обнаружил своих друзей… Такова жизнь, – печально повторил он.

– И смерть! – неожиданно добавила Вереена.

– Пойдем. – Олег встал из-за стола. Настроение внезапно резко упало. По каналу связи доносилась острая печаль, испытываемая девушкой, и пить вино больше не было никакого желания.

Он окинул взглядом компанию. Тонкая, гордо выпрямленная фигурка Вереены как-то очень органично смотрелась рядом с гигантским силуэтом барона Торасского, сгорбившегося над столом. Слегка перебравший Олаф клевал носом над своей кружкой. В окно был виден клонящийся к горизонту ярко-алый диск солнца.

– Пойдем, – повторил он. – Скоро закат. Нам пора.

Со вздохом сожаления Вереена вышла из-за стола.

– Прощай… – Она протянула руку Беру. Тот мягко поцеловал ее.

– Прощайте, миледи. Мы еще встретимся?

– Мы же договорились быть на «ты», – улыбнулась девушка. – А насчет встречи… Не знаю… Как судьба сложится. Но вряд ли. До турнира мы с Ариохом будем слишком заняты тренировками, а после покинем Хорив.

– Я все же буду надеяться…

Олаф на прощание не сказал ничего. Правда, при богатом воображении легкое всхрапывание можно было квалифицировать и как некий аналог «до свидания». Но… это при действительно ОЧЕНЬ богатом воображении!

Обратно шли быстрым шагом. Солнце клонилось к горизонту, и Вереена, нервно поглядывая на огненный диск, все ускоряла и ускоряла движение. Под конец они почти бежали. Впрочем, разговору это не помешало. Первым начал Олег:

– Если хочешь, я могу тебя освободить. Я наконец-то разузнал у Висса, как разрывается клятва пламенной крови.

– ЧТО?!! – От изумления Вереена даже споткнулась. – К чему это ты?

– К тому! – недовольно пробурчал Олег. – Если ты думаешь, что я не видел, как вы с этим Бером друг на друга смотрели, там, в таверне, то ты глубоко ошибаешься! Я не слепой! Да и по каналу твои эмоции едва ли не хлестали! Знаешь, мне, конечно, грустно и неприятно… Но, раз уж ты влюбилась и приходится выбирать, то я предпочту сохранить твою дружбу, а не место в твоей постели!

– Спасибо. – Вереена улыбнулась. – Знаешь, мне приятно это слышать. Я ведь и правда, похоже, влюбилась. Никак не понимаю, почему такое возможно! Вот только насчет свободы… Ничего не получится.

– Почему? Ритуал простенький. Ничего сложного. Если хочешь, проведем сегодня, и ночью навестишь своего поэта. – Олег изо всех сил сдерживал рвущуюся из груди горечь.

– Почему? Потому что, едва я освобожусь от твоей власти, как твой запрет не будет меня больше сдерживать. И мне придется его убить. Законы рода отменить могут только боги! Так что… Спасибо за предложение, но не надо. И знаешь, я очень рада, что ты мой друг! – Вереена порывисто обняла Олега.

– Да ладно… – улыбнулся тот. – Мы уже пришли. Прошу вас, миледи. – Выдавив из себя шутливый тон, Олег распахнул перед вампирессой калитку.

Ту-тиририм-ту-ту-ту-ту, – немилосердно фальшивя, пропели фанфары, и герольд объявил:

– Бой номер тридцать шесть третьего тура Великого турнира! Вызывающая сторона: благородный лэр Вадилен, барон Огильский. Обороняющаяся сторона: благородный лэр Ариох, ненаследный княжич Бельский. К оружию!

Легким телепатическим посылом Олег направил Ворона к западному концу турнирного поля. На восточный в это время выезжал его нынешний противник. Трибуны взревели. За два предыдущих боя, проведенных в придуманной самим Олегом манере – увернись от копья, а после – булавой по затылку! – он обзавелся множеством поклонников и противников. Поклонников, впрочем, было значительно больше. В Трире умели ценить неожиданные решения и нестандартную боевую тактику. Некоторые, конечно, ворчали, что, мол, нечестно это и недостойно благородных рыцарей – вертеться ужом под конским брюхом, однако их голоса заглушались восторженным ревом остальных зрителей, которым очень даже понравились выделываемые Олегом цирковые номера.

• Предыдущая
• 23/71
• Следующая