По ту сторону отражения - Джейн Анна - Страница 92

• Предыдущая
• 92/153
• Следующая

– Алина, поднимись, – снова предприняла я попытку поднять на ноги девушку, но она не слушала меня. Так и продолжала стоять на коленях, грациозно, а не униженно, упершись бледными ладонями в мокрый газон. Ее белые руки с длинными бордовыми ногтями, по которым тоненькой змейкой извивался черный узор, контрастировали с сочной зеленой травой.

Человек стоит передо мной на коленях, так на что же я обращаю внимание? Почему мне жаль эту девушку с порой сумасшедшим взглядом, но почему одновременно с этим меня охватывает чувство несправедливой победы и злорадства, которое больше присуще Ниночке, чем мне?

Ошибаешься. Твое злорадство всегда с тобой – как и все другие пороки. Ты просто не показываешь их так открыто, дурочка! Эта стерва распласталась перед тобой, она сейчас беззащитна в своих чувствах – сделай ей еще больнее, пусть мучается дальше!

И что мне делать? Сказать, что нет, милая Алина, Антона я тебе не отдам, он мой парень, и он любит меня, как и я его. А ты… ты оставайся с Кеем – пусть он пьянит тебя собой сколько ему угодно!

Да, точно, будь с Кеем. Стань зависимой от него.

– Катя, войди в мое положение. Пожалуйста, уступи. Я сделаю все что угодно, – тихо произнесла Алина, не смахивая холодных капель дождя, попадающих на ее шикарные волосы и тонкое лицо с болезненными глазами.

Она и так алкоголичка! Кей – ее личный сорт виски.

Воспоминание о Кее чуть-чуть раздуло во мне слабый, но яркий огонек злости, которую так старательно взращивал этот самовлюбленный идиот!

– Алина, нет, прости, – твердо сказала я, – встань, пожалуйста, с колен. Это смущает меня.

Это раздражает!

– Пока ты не согласишься, я не встану, – так же упрямо ответила Алина.

Эй, девочка с волосами цвета дерьмовой тьмы, а где же покаяние в твоем голосе? Нинка куда лучшая актриса.

– Я не могу согласиться на такое! Что за бред? – воскликнула я, смахивая со щеки капли дождя. – Арин, сделай что-нибудь!

Парень вновь обернулся и отрицательно покачал головой. Он не мог вмешаться, хотя очень хотел это сделать. Вероятно, вид его всегда гордой сестры (сестры – она его сестра, я не могу свыкнуться с этим, обманщик!) не нравился музыканту. А возможно, он просто волновался за нее – хоть эта девушка и зла, и стервозна, но переживает она свою ныне неразделенную любовь к Антону (или к Кею – кто ее знает) серьезно, очень эмоционально.

– Катя, отдай Антона, возьми себе Кея! Ты все равно не знаешь, какой он, Антон, а когда узнаешь, он не будет тебе нужен, – твердила Лескова, не двигаясь и глядя прямо мне в глаза. – Антон… он нужен только мне. Что ты знаешь о нем? Бери Кея. Он знаменит, он красив, он богат! И он тебя любит! А Антон – он только… он только меня любит. С тобой играет, как с куколкой. Для него ты – кукла. Романтичная девочка-барышня из начала XIX столетия. Добрая и прелестная. Понимаешь? Это трудно осознать, но, – Алина засмеялась сквозь слезы, – Антон – он плохой. Кей – хороший. Они две противоположности.

– Не говори так! – огонь разгорелся еще больше, и я повысила голос. – Антон – очень хороший парень, куда достойнее Кея!

Черт, а если это все же один человек? Какого я защищаю Антошку? Я же видела, каким он был сегодня после экзамена. А его знакомство с ректором – уж не потому ли мне вдруг стало так везти, словно неожиданно я стала человеческим аналогом комбинации «777»?

Но для Алины-то их двое, и для Арина!

– Катя Радова, маленькая хорошая девочка, – Алина вспомнила, что вообще-то не я стою сейчас на коленях, и поменяла тон, – Катя, Антон – не тот милый, спокойный и нежный мальчик, как ты считаешь, поверь мне. Почему, думаешь, они с Кеем не общаются? Потому что Кей – плохой и обижает милого ласкового паренька Антошика? О, нет, – она опустила голову, и мне показалось, она засмеялась. – Это Антон не может ужиться с Кеем. Он бывает просто чудовищен, Катя. Он наглый, спесивый подонок. И этот подонок играет людьми, как куклами. Куклы Катя, Алина, Маша, Оля, Настя – у него их было много. Ты – барышня. Я – женщина-вамп. Ему весело.

– Почему же ты хочешь быть вместе с ним? – я опустилась на корточки перед Алиной и заглянула в ее лицо. – С подонком?

– Подонки так очаровательны, – прямо отвечала девушка, – и я люблю его. Несмотря ни на что. А ты бери Кея. Он… неплох. Он лучше Антона. Пожалуйста.

Моя доверчивость утонула в этом дожде. Ты знала об этом?

Что Лескова несет? Она думает, я поверю ей? Или мне нужно поверить ей? Пусть даже их двое (а облегчение ли это теперь?), и Антон – кто-то, кто еще хуже Кея, я не хочу выбирать Кея. Из-за Нины не хочу, из-за своей недавно проснувшейся гордости, из-за самой Алины, из-за чувства противоречия.

Хочу сделать ей назло! Хочу сделать ей больно – она же заставляла страдать Антона… или Кея.

А как сделать ей больно? Надо сделать что-то неожиданное – неожиданное для себя. Обмани ее.

Обмани, так надо, я чувствую.

Главное, не обмануть себя. Что за идиотская ситуация? Почему рядом нет Нинки – она бы, не сомневаюсь, унизила Алину по самое ее Лесковское «не хочу».

– А зачем же ты сидела у ног Кея в тот раз? Плакала, кричала, что любишь?

– Тебе не понять, – зашептала Алина, нервно смеясь. – Это игра, странная игра. Антон, мой любимый, сказал мне, что будет со мной, если я соблазню его брата. Кей, он… он меня любил.

– С ним ты встречалась 5 лет, а потом ушла от него к Антону? – догадалась я.

– Да, – согласно кивнула она, – нет. Вернее, Кирилл просто увидел нас вместе, он не вовремя пришел и… не простил меня. Не прощает и теперь. Но я должна выполнить условие Антона.

Арин при этих словах крепко сжал снятую перчатку. Тоже не испытывает теплых чувству к Антону?

Обмани. Прикидывайся глупой сострадательной овечкой до самого конца.

– Я не могу выбирать, Алина, – жалостливо сказала я. – Я люблю их обоих, но… – я постаралась сделать так, чтобы мой голос задрожал, – выбрать кого-то одного… предательство. Понимаешь?

Хорошо включаешь дурочку. Умница.

– Понимаю, – согласилась брюнетка, – но помоги мне, умоляю, помоги. Ведь и себе ты этим сделаешь хорошо – твой выбор будет правильным, не сомневайся! А если ты не согласишься, – она гордо вздернула подбородок – ты пожалеешь.

Ой, я так боюсь тебя. Хотя… вообще-то, правда, боюсь.

– А что будет, если я выберу Кея? – осторожно спросила я, морщась – капля влаги попала мне прямо в глаз. – Я люблю этих двоих одинаково – и мне трудно будет выбирать. Если я отдам тебе Антона, то что ты дашь мне?

Арин так удивленно посмотрела на меня, словно я сморозила очередную глупость. Он даже слегка головой покачал. Кстати, сейчас он, такой же мокрый от дождя, как и его сестричка, являл собой просто воплощение аристократического вампира. Вот же пара: вампир да ведьма.

– Я сделаю все, что ты захочешь, – твердо отвечала Алина. И как ей еще не надоело на мокрой траве стоять?

– Обещаешь?

– Да. Я сделаю все, что ты захочешь. Я буду твоей должницей!

Ой, что-то плохо верится.

– Хочешь, поклянусь?

– Нет, – поспешно отказалась я. – Я тебе верю. Скажи, почему ты любишь Антона?

Она, наконец, опустила голову.

– Не знаю. Я просто люблю его. Без ума от него. Его лица. Его тела. Его голоса. Его характера. Я знаю, что он играет мной, но как только он зовет меня, я бросаю все и лечу к нему.

Арин глубоко вздохнул.

– Он совершенен.

Совершенный подонок, ага.

Но так ли Антон Тропинин плох?

– А что у вас было с Кеем в отеле? – продолжала расспросы я.

– Позвонил Андрей, и ему срочно пришлось уехать. – Я видела, как она хочет спросить, что делали мы, но Лескова сдерживала себя, продолжая стоять на коленях.

– А ты… уверена, что Кей лучше Антона? Ведь мне нужно выбрать кого-то из них, – я усиленно вложила в свой голос нерешительность.

– Да. С виду он спесивый придурок, но… он лучше. Он больше тебе подходит, Катя.

– Арин, – обратилась я к ее молчащему брату. – Кей, он ведь лучше Антона?

• Предыдущая
• 92/153
• Следующая