Последний еврей Багдада (СИ) - Кратер Макс - Страница 47

Путешествие будет безопасным. Леон устроил все так, что напасть на купца никто не посмеет. Люди Хамида их не тронут, остальные шайки также строго-настрого предупреждены.

Это последняя возможность покинуть город, не опасаясь за свою жизнь. Затем, как решил отец, бандам отдадут приказ грабить всех подряд. Таков был его план. Накануне решающей схватки персов и греков в самом сердце вражеской державы следовало сделать все возможное для того, чтобы посеять хаос и панику.

Оставаться в самом городе опасно еще и потому, убеждал Элай, что очень скоро и здесь все переменится. Начнутся стычки между персами и вавилонянами. Вчерашняя операция только на первый взгляд выглядела провальной. На самом деле сработал план «бета». Охрана Ферзана с оружием вошла на священную землю. Уже накануне возле храма собралась возмущенная толпа, и персов дважды забрасывали камнями.

Утром Агния вновь спустилась в беседку. Уезжать не хотелось. Девушка попыталась разобраться почему, но получалась какая-то несуразица. Конечно, сколько она себя помнила, отец всегда был рядом. Неужели все из-за боязни расстаться с ним? Но родитель и сам со всем справится. За него она почти не переживала. Но откуда же тогда это беспокойство в душе?

Греки приняли решение затаиться. Ночью ушел Леон, у которого были какие-то неотложные дела, остальные оставались в доме.

Агния присела на ту самую скамью, на которой несколько часов назад лежал Кайс, взяла незаконченное плетение — заготовку под корзину. Почему-то нахлынули воспоминания. Кончики пальцев вновь ощутили прикосновение к гладкой коже на мускулистой груди. Вот она — причина тревоги!

В полдень юноша будет ждать ее в яблоневой роще. Не дождется и снова полезет через забор. Результат предсказать не трудно: отец без колебаний зарежет его. Он ненавидит персов, а тут такой случай подвернется. Местные законы на этот счет предельно конкретны. Владельца дома легко оправдают.

При мысли о том, что зеленоглазому персу может угрожать опасность, сердце гречанки заколотилось. Значит, — сказала она себе, — надо что-то предпринять.

Кайс, конечно же, наглец и хам. А как он на нее смотрел! Как беззастенчиво прижимал к себе! Это возмутительно, и этого нельзя прощать. Но как быть с тем, что она обещала?

Нет, — отвечала сама себе девушка, — она согласилась на свидание, под давлением. У нее просто не было выбора, а значит, данное обещание ничего не стоит.

Если бы была возможность как-то предупредить юношу, но из дома не выбраться. Не лезть же, как он, через стену. Да даже если и отважиться на подобный поступок (в последние часы с ней происходили какие-то невероятные перемены, и решимости теперь было не занимать), то совершить его невозможно. На прямоугольной крыше под тентом постоянно дежурил один из подчиненных отца. Находясь в тени, да еще за парапетом, он был почти незаметен, а сам внимательнейшим образом наблюдал за всем происходящим вокруг. Ему была видна и улица перед домом, и часть уходящего от нее переулка, и сад с беседкой, и даже стена соседнего двора, через которую перебирался Кайс.

Люди Элая вымуштрованы превосходно, и надеяться на то, что кто-либо из них покинет свой пост или уснет, было глупо. Мало того, под рукой у наблюдателя — специальная труба с хитро устроенными отшлифованными кварцевыми стеклышками. При взгляде в нее все далекое становилось близким.

Солнце давно поднялось. Снаружи доносились привычные звуки городской жизни. Агния украдкой посмотрела на крышу. О побеге точно можно было забыть: дежурил Фаон. Молодой грек чаще поглядывал не на улицу, а на увитую виноградом беседку, в которой находилась девушка.

Да и не будет она никуда бежать. Это опрометчиво. И вообще надо забыть о том, что случилось сначала в храме, а затем здесь.

Но забыть не получалось. Сверху упала и покатилась по песку, оставляя небольшую бороздку, ягода. Своим оливковым оттенком она напомнила цвет глаз Кайса, а оставленная ею линия так походила на линию его лба. Девушка отломила от недоделанной корзины ивовый прут. Заготовка была загублена, но Агния об этом как-то даже не подумала. Кончиком тонкой ветки она попробовала дорисовать профиль юноши. Получилось очень похоже. Просто загляденье.

Ну, уж нет! Разозлившись на себя, дочь Элая топнула ножкой и безжалостно смела рисунок. Шлепнулась на скамейку, закусила губу. Сквозь резные листочки прокрался, заставив зажмуриться, солнечный зайчик. Фаон, не отрываясь, следил за беседкой при помощи доверенного ему хитроумного приспособления. Так еще пропустит что-нибудь важное снаружи.

— Свежайшая вода из чистейшего источника, — протяжно пропели вдалеке.

Ну да! Конечно же! Внутри гречанки все возликовало: водовоз. Как же она раньше-то не додумалась. Дважды в день он объезжает со своей бочкой их квартал. Агния аккуратно отодвинула листву. Отсвечивавшей на солнце линзы под тентом уже не было. Это и понятно. Фаон сейчас на другой стороне крыши рассматривает нарушителя спокойствия. Водовоз должен у него — новичка в их доме, не знавшего привычный дневной распорядок, вызвать подозрение.

Времени на раздумья не оставалось. Девушка вскочила и стремглав побежала по саду. У дальней стены быстро, не оглядываясь, оперлась одной ногой о ветку растущей рядом черешни, взобралась на дерево и уже с него разглядела выбоину в кирпичной кладке. Еще через мгновение она оказалась в соседнем дворике.

Страшно подумать, что будет, если ее поймают. Спасало то, что думать-то как раз было некогда. Агния устремилась вперед, тут же едва не полетела кубарем в неглубокий, затянутый ряской бассейн, в котором плавала пара важных золотисто-красных рыбин. Перепрыгнув через водную преграду, гречанка еще через десяток шагов оказалась у внешней двери, запертой, по счастью, на обычную задвижку.

Когда шла по городу, убедила себя в том, что караван Арианта, в конце концов, можно и нагнать. Пусть отправляется без нее.

Яблоневая роща почти примыкала к дворцу Амитис. Между ней и величественным, утопавшим в зелени пирамидальным зданием находился канал. По преданию, рощу посадили тогда же, когда строили Висячие сады. Кайс знал, где назначать встречу. Даже в полуденную жару там, под раскидистыми деревьями рядом с водой на ковре из мягкой травы было прохладно.

По пути Агнию вновь охватили сомнения: до условленного времени был еще почти час. По всему выходило, что придет она раньше, а делать этого не следовало. Вдруг Кайс вообразит себе, будто девушка специально прибежала заранее, потому, как ждать сил никаких уже не было. Не расскажешь же про осадное положение в доме.

Можно было, конечно, побродить по городу, но и это не выход. А ну как ее описание, и правда, уже передали всем стражникам? В результате Агния решила идти прямо к фонтану и выбрать удобное для наблюдения место. А вот когда он сам придет как бы первым…

Плану не дано было осуществиться. Едва гречанка приблизилась к фонтану, как сразу заметила юношу. Он о чем-то горячо беседовал с одетым в черную военную форму мужчиной. Примечателен субъект был тем, что щегольская одежда офицера никак не сочеталась со всей остальной его внешностью. Невысокий, с редкой, мышиного цвета выгоревшей шевелюрой, он производил крайне неприятное впечатление. Оба возбужденно жестикулировали. Закончился разговор тем, что коротышка коснулся кулаком плеча юноши, как бы ставя точку в споре. Кайс недовольно отвернулся. Его угольно-черные брови сошлись к переносице, но тут же вновь разлетелись в стороны, а лицо его вмиг просияло: он увидел Агнию.

— Ты знаком с бессмертным? — удивленно спросила девушка, когда непрошеный ночной гость стремительной поступью приблизился к ней.

— Да, — растерянно пожал плечами юноша, — что в этом такого?

Какие у него все же чудные глаза, с замиранием сердца подумала девушка, а вслух произнесла совсем другое:

— Говорят, они сущие демоны.

— Они кто?

Юноша мысленно проклял себя за то, что убегал с уроков греческой истории. Вот и влип. Как теперь поддерживать разговор?