Небесные овации - Лукадо Макс - Страница 6

Вы там бывали. Поднимались от сыпучих песков долины к гранитной твердости

Его скалы. Вы поворачивались спиной к мирскому шуму и вслушивались в Его зов.

Уйдя от людской суеты, вы следовали за Наставником, ведущим вас по вьющейся

тропе к вершине.

Его вершина. Чистый воздух. Ясная панорама. Свежий ветер. Шум ярмарки

остался внизу, а здесь — вид с высоты.

Ваш Наставник ласково предлагает вам сесть на камень под деревьями и

смотреть вместе с Ним на древние горы, которые никогда не поколеблются. «Все, что

необходимо, по-прежнему незыблемо, — доверительно говорит Он. — Просто

помни:

завтра ты не придешь туда, где бы Я уже не побывал;

истина все равно восторжествует;

смерть все равно будет повержена;

победа — твоя;

и радость в одном решительном шаге от тебя — сделай его».

Священная вершина. Место постоянства в меняющемся мире.

Задумайтесь об окружающих вас людях. Можете назвать кого-то, кто побывал на

Иго вершине? О, житейские проблемы у них точно такие же. И встречающиеся на их

пути трудности ничуть не меньше. Но есть и постоянная ясность, их осеняющая.

Уверенность в том, что в нашей жизни далеко не главным оказывается это наше

вечное сведение концов с концами и пересадки с самолета на самолет.

Безмятежность смягчает уголки их губ. Заразительное веселье светится в их глазах.

15

А в их сердцах властвует непоколебимая убежденность, что жизнь в долине

можно выдержать, и даже с радостью, коль скоро лишь один решительный шаг

отделяет тебя от вершины.

Недавно я читал о человеке, который дышал воздухом этой вершины. Его подъем

на нее начался довольно рано и придавал ему сил до конца жизни. За несколько дней

до его смерти к нему в больницу пришел священник. Войдя в палату, священник

увидел пустой стул рядом с кроватью. Священник спросил больного, приходит ли к

нему кто-нибудь. Старик улыбнулся:

— Я усаживаю сюда Иисуса, и мы с Ним разговариваем.

Священник был озадачен, и больной пояснил:

— Много лет назад один человек сказал мне, что молиться так же просто, как

говорить с хорошим другом. И вот я каждый день придвигаю стул поближе, приглашаю Иисуса сесть, и мы беседуем.

Через несколько дней дочь этого человека пришла в церковь, чтобы сообщить

священнику, что ее отец только что скончался.

— Он выглядел таким умиротворенным, — рассказала она, — и я на пару часов

оставила его одного. Вернувшись в палату, я увидела, что он мертв. Однако я

заметила странную вещь: он лежал головой не на подушке, а на стуле, стоявшем

рядом с кроватью3.

Примем урок от этого человека со стулом возле кровати. Вспомним об

учительнице музыки и паузах. Поднимемся вместе с Царем на горную вершину. Она в

девственной чистоте, она безлюдна, она — вершина мира. Непреходящая радость

начинается с глубокого вдоха там, на ее высоте, прежде чем вы спуститесь к этой

нашей суете внизу.

Ой, кажется, я слышал, что там объявили ваш рейс...

16

Блаженны нищие духом...

Глава 3

БОГАТЫЙ НИЩИЙ

Мы могли бы начать со смеха Сарры. Ее морщинистое лицо прикрыто костлявыми

ладонями. Плечи трясутся. В легких — свисты и хрип. Она знает, что не должна

смеяться — совсем не кошерно смеяться над словами Бога. Но, едва переведя дух и

утерев слезы, она опять вспоминает сказанное, — и новый приступ хохота сгибает ее

пополам.

Мы могли бы начать со взгляда Петра. Это удивленный взгляд. Глаза у него — как

грейпфруты. Он забывает о рыбе, до колен заполнившей лодку, и о плещущей через

борт воде. Он не слышит требовательных криков очнуться наконец и помогать

остальным. Петр онемел, он поглощен одной мыслью – мыслью слишком нелепой, чтобы высказать ее вслух.

Мы могли бы начать с отдыха Павла. Три дня он боролся с собой, а теперь

отдыхает. Он сидит на полу в углу комнаты. У него изможденный вид. В животе у него

пусто.

Запекшиеся губы. Под невидящими глазами набрякли мешки. Но на лице

проступает улыбка. В застойный пруд хлынул свежий поток, и воды его сладки.

Но давайте начнем не со всего этого. Начнем с другого.

Начнем со сделки, подготавливаемой одним новозаветным яппи.

Он богат. Итальянская обувь. Костюм от модного модельера. Его капитал

надежно инвестирован. Даже пластиковая карточка у него платиновая. Все в его

жизни — только класса «люкс».

Он молод. Усталость он смывает с себя в фитнес-клубе, а старость выбивает из

себя на теннисном корте. Живот подтянутый, взгляд колючий. Энергичность — его

девиз, а до смерти еще целая вечность.

Он очень влиятельный человек. Не верите — спросите его сами. У вас вопросы? У

него — ответы. У вас проблемы? У него — решения. У вас загадки? У него — отгадки.

17

Он знает чего хочет и завтра этого добьется. Он из нового поколения. Поэтому

старикам лучше не отставать, или им пора собирать вещички.

Он освоил азбуку яппи — Активность, Богатство, Власть. Он — богатый юноша из

начальствующих1.

До сегодняшнего дня жизнь его была легкой поездкой по залитой неоновыми

огнями авеню. Но вот перед ним встал вопрос. Движет ли им чисто познавательный

интерес или настоящий страх? Мы не знаем. Мы знаем только, что он пришел за

советом.

Ему, настолько привыкшему обращаться с людьми покровительственно, обращаться за помощью к этому сыну плотника как-то неловко. При его положении в

обществе советоваться с деревенщиной — далеко не обычный образ действий. Но и

вопрос у него необычный.

— Учитель, — спрашивает он, — что сделать мне доброго, чтобы иметь жизнь

вечную?

Сама формулировка вопроса свидетельствует о том, что он не понимает главного.

Он думает, что сможет получить вечную жизнь так же, как получает все остальное —

благодаря собственным усилиям.

«Что я должен сделать?»

Какие здесь требования, Иисус? Какой проходной балл? Обойдемся без лишних

рассуждений. Перейдем сразу к общему итогу. Сколько и чего я должен вложить, чтобы быть уверенным в результате?

Ответ Иисуса должен был бы его огорошить.

— Если же хочешь войти в жизнь вечную, соблюди заповеди.

Человек, хоть наполовину совестливый, только руками всплеснул бы, услышав

такой ответ. «Соблюсти заповеди? Соблюсти заповеди? Да ты знаешь, сколько их?

Давно ты последний раз перечитывал Закон? Я старался — честно, очень старался —

но не смог».

Это и следовало бы сказать юноше, но он весьма далек от того, чтобы

исповедоваться в грехах. Вместо того чтобы просить о помощи, он хватается за

бумагу и ручку и просит диктовать помедленнее.

— Какие? — щелкнув ручкой, он приподнимает бровь.

Иисус идет ему навстречу:

— Не убивай, не прелюбодействуй, не кради, не лжесвидетельствуй, почитай отца

и мать и люби ближнего твоего, как самого себя.

«Отлично! — радуется яппи, дописывая строку. — Вопросы к экзамену у меня

есть. Посмотрим, сдам ли я».

«Убийство? Разумеется, нет. Прелюбодеяние? Ну, ничего такого, чего не сделал бы

любой другой нормальный человек. Воровство? Кой-какие махинации, но все в

рамках закона. Лжесвидетельство? Гм-м... ладно, дальше. Почтение к родителям?