Василиса и Серый волк - Коваленко Мария Сергеевна - Страница 17

• Предыдущая
• 17/35
• Следующая

И когда в этом доме начнут подавать живых мышек?..

Время в душе пролетело незаметно. Горячие шлепки тел в брызгах воды, громкие стоны и глухой крик освобождения. Все не так как ночью. Уже не играя, без позерства и робости. Жадно облизывая друг друга, покусывая и рыча, они поскальзывались, ударялись о стекло кабинки, сжимали друг друга до боли, и снова растворялись в оргазме.

Когда через час под домом стояло такси, и за девушкой закрылась дверь, Кир устало рухнул на диван.

Отпускать не хотелось. И ведь насытился. Болят все мышцы, и сердце до сих пор колотится, как после спринта.

А все равно… Отпускать не хотелось.

Пусть на полдня. Пусть вечером увидятся снова. Пусть это всего лишь несколько часов, но отпускать… Нет, не хотелось.

- И как это понимать? - задумчиво спросил он у Рыжего.

Котенок потряс ушами и вздохнул. Совсем как взрослый.

Глава 9. Часть 2. Катастрофа или Вини-Пух и все-все-все

Василиса осторожно переступила через порог квартиры . Все, как прежде: те же вешалки, сломанная полка для шляп, бледно-розовые обои, их Вика со слезами на глазах умоляла купить, и веселенький половичок с надписью “Welcome”. Впервые за долгое время этот половичок ее не радовал.

Вики не было. Лишь коротенькая записка под магнитом на холодильнике. Василиса не стала подходить, почитает потом. Сейчас надо собирать себя. Поскорее обесценить прожитую ночь, замазать серыми красками, чтобы не ослепнуть от ярких эмоций.

Остался день-два…

Тяжело. Но не согласись она вчера, было б не просто тяжело - невыносимо! Думать о нем, мечтать и ничего не иметь. А сейчас есть. Крошечные синяки, свидетельства близости, ноющее ощущение внизу живота – все пройдет, память останется. О чутких прикосновениях, жадных поцелуях, влажных простынях и мучительно-нежном объятии на прощанье.

Только бы эта ночь не лишила ее покоя своими яркими красками. Добавить бы серого чуть-чуть…

Да… Прошло меньше суток, а жизнь сделала лихой поворот. У нее был мужчина.

Тряхнув головой, Василиса попыталась вернуться в настоящее. Надо было собираться и идти на кафедру. В воскресенье никого не будет и в тишине рабочей атмосферы, ворохе отчетов и журналов, все как-нибудь наладится.

Она еще раз за утро приняла душ, не глядя в зеркало. Удобно оделась и вышла.

Родной университет встретил полной тишиной. Ни скрипа дверей, ни спешащих студентов, ни занудной бабушки-вахтерши. Только на кафедре экономики кто-то шелестел бумагами и стучал по клавиатуре. Василисе не пришлось долго гадать, кто может в выходной день пропадать на работе. Профессор Грабовский сосредоточенным и вполне трезвым взглядом встретил ее у входа.

- Батюшки, кого я вижу! Краса и гордость белорусской экономики, - он точно не пил. - Каким ветром тебя занесло сюда в выходной? Вика что ли дебоширит?

- И вам здравствуйте. Шурик, про Вику ты почти угадал. В загуле наша красавица, - девушка сбросила пальто и сумочку на ближайший стул.

- Хм.. - профессор внимательно осмотрел ее уставшее лицо без макияжа и горящие глаза. - Кажись, не только у блондиночки весна пришла в январе! Деточка, а ты уже чье сердечко разбила?

- Грабовский, отстать! Не сочиняй!

- Васька, я тебя со школы знаю! Я тебя уже один раз вытягивал из полной… Второй раз не хочу. Так что давай, рассказывай сама! - он отложил подальше стопку курсовых и хищно прищурился - Мне тут студенты-юристы давеча рассказывали о способах допроса. Преинтереснейшая информация, я тебе скажу. Кипятильник и утюг - прошлый век!

Василиса сложила на груди руки. Ничего про Кира рассказывать не хотелось. Она сама еще не понимала до конца, что произошло, а тут лезет один специалист с ножками в душу.

- Александр, прошу, будь человеком, отстань! Сам то чего на работе? Жена опять выгнала?

- Обижаешь, Васенька! Моя Нюрочка - золото. Она меня только во время игр выселяет, - он тяжело вздохнул и сознался. - К золотку на пару недель мама приехала!

- Триллер “Фрекен Бок. Возвращение”?

- Типа того… - он потер шею, будто что-то душило. - Все никак не смирится, что его дочь вместо красавца-итальянца выбрала отечественного «Чебурашку».

- Ну, ее легко понять! - подлила масла в огонь девушка.

Грабовского это задело за живое. Он быстро вскочил на ноги и засеменил к ней.

- Васька! Издеваться над друзьями - дело незазорное, можешь сколько угодно тут язвить, - его карие глазки смотрели, казалось, прямо в душу. - Но я во всем этом твоем ехидстве слышу тревожные нотки. Ты по натуре девка добрая, гадости говоришь только в ПМС или когда плохо. Выкладывай!

- Я так понимаю, что ПМСом тебя не проведешь?.. - она уныло вздохнула. - Жаль.

В следующие полчаса пришлось подробно рассказывать и про ресторан, и про Вику с Лешкой, и про ночь в квартире. Даже при опущенных подробностях Грабовский понял: дело перешло из разряда легкого флирта в нежданную влюбленность.

Влюбленную Василису он не любил. Очень не любил, и было за что. Однако, сейчас хотелось верить в лучшее.

- Девочка моя, - профессор успокаивающе погладил ее по голове. - Ну может все и не так плохо. Не всегда же тебе будет вести на сволочей.

- Он уезжает скоро. В Москву свою, - смахнув непрошенную слезу, прошептала Василиса. - Сказочке конец…

- В гости кататься будете, это ж не так далеко!

- Грабовский, ты с дуба упал? - она подняла мокрые глаза. - Да я ж тут как привязанная, к кафедре этой. Вы ж меня только после кандидатской отпускать обещали. В какую-то Турцию или Египет на неделю и то вольной не допроситься.

Александр задумался. Почесывая густющую черную бороду, он что-то складывал в уме, сопоставлял, делал выводы. Зрачки бегали туда-сюда, даже не останавливаясь на Василисе. Таким же он был и на играх, только пьяный.

- Я тебе, конечно, не добрая фея, не любимая крестная, и даже не Гэндальф Белый, но одну неделю в Москве устроить могу!

- Как? – Василиса громко всхлипнула.

- Да я к приезду тещи командировочку себе выбил, на семинар в Московии. А раз такие дела… Поживу на кафедре, - и весело добавил. - Но с Викуська ужины и душ!

- Сашенька, да она тебе, если надо, и спинку потрет!

- Спинку не надо, у меня Нюрка ревнивая. Да и этот… Хахаль Викин еще в Отелло сыграет. Обойдемся пищей и кровом.

Василиса от счастья буквально повисла на невысоком крепком мужчине.

Это однозначно лучше любого Египта. Главное, чтобы Киру идея понравилось… Должна понравиться.

Они еще долго обсуждали особенности командировки, проезд, тематику, проживание. На улице начало темнеть, когда под окнами кафедры просигналил знакомый джип.

- Эй, твоя лягушонка в коробчонке приехала! - уведомил Грабовский, сидевший как раз возле подоконника. - Здоровое корыто… Иди уже!

Василиса тут же схватилась за пальто и стала одеваться. Сегодня у них встреча с друзьями дома.

Поскорее бы уже увидеть его, рассказать новости.

***

Джип немилостиво засыпало снегом. Погода к вечеру обещала в корень испортиться и обрушить на город тонны белых хлопьев.

Кир стоял возле машины, сутулился, привычно подняв воротник.

Василиса не сразу заметила в его руках маленький букет. Белые орхидеи, перевязанные шелковой голубой лентой.

Перепрыгивая через бордюры, ускоряя шаги, она неслась по скользкой бетонной дорожке к мужчине. Сердце предательски колотилось от волнения. А он стоял и заворожено смотрел. Снежинки опускались на ресницы, таяли на губах, забивались за шиворот.

Кир улыбался. Счастливо, как мальчишка.

Словно не было в жизни раньше свиданий, не ждал часам подруг под балконами, не целовался в пургу, не волновался…

И вот она уже в объятиях, уставшая, без макияжа, но безумно красивая. За одну единственную ночь - своя.

Провел огрубевшими подушечками пальцев по губам - такие нежные и теплые. Безумно захотелось целовать, жадно, долго и чтобы с последствиями…

И зачем он только повелся на это предложение? Зачем им сейчас дружеские посиделки?

• Предыдущая
• 17/35
• Следующая