Василиса и Серый волк - Коваленко Мария Сергеевна - Страница 34

• Предыдущая
• 34/35
• Следующая

Как только мелодия затихла, Василиса вырвалась из крепких объятий и вышла в коридор.

За ней никто не последовал.

Уставший, но сытый профессор держал все под контролем. От его внимания ни ушло ни единого жеста, ни одной эмоции, отразившейся на лице подруги. Как жаль что его подопечная оказалась упрямее, чем следовало.

- Что же, и на эту гайку найдется болт с хитрой резьбой… – пробубнил он, подливая себе вина.

Как только еще один танец закончился, тамада объявил печальную новость: “У нас тут украли… Нет, не невесту! Свидетельницу! Нашедшему награда - поцелуй пленницы”.

Рядом, потирая руки, стояли Димон и Гошка. А вот от профессора и след простыл.

Глава 16. Часть 2. Лямур… и все такое

Красивую свидетельницу в красном платье отчетливо запомнили все женатые и неженатые мужчины мероприятия. Оттого новость о ее пропаже взбудоражила сознание каждого. Незаметно увиливая от драгоценных законных жен, они поодиночке или вдвоем отправлялись на охоту. Уж очень хотелось получить заветный поцелуй.

Кир Юрьевич Пивоваров грустно взирал на все это безобразие с высокого барного стула. Он свой приказ “сидеть и не рыпаться” получил загодя. Вот и сидел, ожидая с моря погоды. Лешка только похлопал его по плечу и вернулся на место к молодой жене. В такой обстановке за компанию могли выкрасть и Вику, так что рисковать не стоило.

Двое других друзей куда-то исчезли. Сегодня эти сводники играли роль исполнителей. Всех тонкостей блестящего плана Грабовского Кир не знал. Профессор не счел нужным ставить “соискателя” в известность о деталях. Даже припугнув лишением премии, добиться ничего не удалось. Александр Михайлович был его самым смелым работником, профсоюзом и партячейкой - в одном лице.

Оставалось ждать сигнала.

Заслоняя своими спинами дверь сторожки, скромная компания из двоих празднично одетых мужчин уже десять минут мерзла в огромном неотапливаемом гараже. Тот, что был пониже, вечно причитал и жаловался, а который повыше – постоянно поглядывал на часы, словно его взгляд мог совершить чудо, и стрелки побежали бы быстрей. Стрелки не слушались, а холод все усиливался. Они находились здесь с крайне важной миссией, потому даже минутная отлучка была недопустима.

Пытаясь согреться, один из «сторожей» трясущимися руками разлил по пластиковым стаканчикам водку.

- Как думаешь, Гошка, ¬- прошептал он сиплым голосом. - У этого странного профессора все получится?

- Димосик, ты видел, какие Василиса с Кирочкой взгляды бросали друг на друга весь вечер?

- Ага, как я после дежурства на сытный ужин!

- Про ужин не знаю… Но очень плотоядно у них выходило, - Гошка опрокинул рюмку и слегка скривился. - Может, Лешика попросим закусочки организовать? А то ведь сопьемся тут, нахрен…

- Нет, приказано внимания не привлекать! - строго, как в армии, возразил Димон. - Легенду помнишь? Мы в поисках! Так что пей так, не в первой.

Друг больше вопросов не задавал и смирно наполнил рюмки по второй.

Совсем рядом пробежал незнакомый парень. Вид его был напряженным, сосредоточенным. Ищущим. Это был уже третий счастливчик, решивший попытать счастье в студеном подземном гараже. На что только не шли шустрые свадебные гости, чтобы первым отыскать «пропажу»

Друзья в очередной раз переглянулись и плотнее стали у двери. Не хватало еще, чтобы Серого волка кто-то опередил. В последний момент. И так “добрая крестная” еле уговорила Василису на добровольное заточение. Грабовский либо пустил вход весь свой дар убеждения, либо грубо воспользовался служебным положением. Правды никто никому так и не сказал.

Пока с обратной стороны в стельку напивались и грелись два лучших друга Пивоварова, внутри стояла тишина. Александр Михайлович открыл потрепанный блокнотик и что-то там черкал. Василиса упорно смотрела в маленькое окошко и думала о своем.

Так они просидели целых десять минут, девушка даже стала замерзать, но говорить первой не хотелось. Шурик ведь не так просто ее увел, и друзья эти пивоваровские рядом - тоже не проветриться вышли. Сегодня все сговорились, и даже ее собственное тело, которое готово было из платья выпрыгнуть, как только Кир еще в лимузине ее поцеловал. А сейчас… Сейчас надо решаться: рискнуть и вновь с головой окунуться в чувства или переболеть.

Первого она боялась, а второе очень хорошо умела. Настолько хорошо, что даже удовольствие от своего горя получать научилась. “Несчастная Василиса Кошкина, гордая и одинокая красавица, которую все предали!” - очень убедительно. Только что-то внутри, глубоко в душе, зудело, требовало ярких красок и волнительных эмоций. Это что-то не давало ей покоя все четыре месяца. Все совсем не было похоже на разрыв с Олегом! В привычный шаблон невозможно было вписать все ее терзания, обиды, эротические сны и ярость.

Три года назад после больницы в душе царила пустота. Понятная, серая пустота. В этот раз ничего подобного не было. Пусть внешне она и горевала, но внутри теплилась коварная надежда, не давала покоя и забытья.

И вот сейчас эта надежда, такая будоражащая и вполне реальная, ждала ее в торжественном зале.

- Ну, ты как? - поинтересовался Грабовский. - Уже до конца психоанализ провела? Выводы готовы, или мозги подправить еще необходимость есть?

- Саш, боюсь я…

- Естественно! Кто ж это, дожив до двадцати восьми довольной холостяцкой жизни, так просто решится на серьезные отношения. А вдруг он ужины потребует каждый день или еще одного кота заведет?

- Не издевайся! Я серьезно!

- Так я тоже! Любишь ты его. Хочешь обратно, но трусишь.

- Да что ты такое говоришь?! - возмутилась девушка.

- Ну ладно, доказываю, - он открыл блокнот и зачитал. - “Этот сукин сын мне всю душу вывернул!” или “Я ведь, как дура, влюбилась, поверила, в Москву приперлась”, но больше всего мне вот это нравится “этот наглый сексуальный маньяк у меня еще помучается”. Твои цитатки, между прочим.

Василиса рассмеялась. Она действительно все это кричала и Киру, и сама себе в подушку, когда думала, что никто не слышит.

- Ну! И кто тут будет мне говорить, что не любит по уши господина Пивоварова?

- Сашка, обещай, что поможешь мне его труп спрятать, если что…

- Да не вопрос! Закопаем в лучшем виде! - довольно отмахнулся профессор. - Я, если надо, всех своих двоечников припашу, потом и экскаваторами не дороют!

- Ты действительно думаешь, этот мерзавец на самом деле меня любит? - уже тихо, почти шепотом, она задала самый сложный вопрос.

Профессор повернулся и прямо в глаза тихо, ласково ответил:

- Васька, мужчина, который добровольно усыновил твоего кота, не может быть мерзавцем! - он развел руками и извинительным тоном добавил. - Вот я, твой лучший друг, ни за что бы Фильку не взял, а он принял. Мается с ним, возит туда-сюда, никому не отдает. Разве это не любовь?

- Саш, ну и тебя логика…

- Да ты представляешь, как он детей твоих боготворить будет? Эх, что ж ты у меня такая глупая? Тебе счастье на четырех колесах привалило, а ты тут все в лягушку обратиться хочешь и на болото ускакать.

Против такого не возразишь! Они еще немного посидели, а потом девушка сама выперла профессора за дверь. Дальше оттягивать неизбежное смысла не было. Будь, что будет!

В комнатке сторожа стало совсем тихо. Она сбросила с плеч старый шарфик, что выдал ей друг, и приготовилась ждать. Столько, сколько понадобится. Лягушонке вдруг остро захотелось стать принцессой, и чтобы у ног был только лучший, красивый и достойный принц, а лучше - Серый волк.

Напряжение куда-то ушло, словно уже было сделано самое важное дело. В голове бессвязно кружились мысли, ветер стучал в грязное окошко, а она ждала.

Дверь отворилась тихо. Ни противного скрипа ржавых петель, ни треска ссохшихся досок - просто открылась дверь, и вошел он. Привычный мир качнулся и рухнул в пропасть.

Никто из них так и не понял, как девушка оказалась плотно прижатой к старому столу, а горячие мужские руки добрались до платья и сразу же стали его стаскивать. Досадное препятствие. Не до него. Вслед за платьем в угол полетел пиджак и рубашка. Лишь черная строгая бабочка и брюки - на нем, и кружевное алое белье - на ней. Василиса больно укусила Кира за губу и притянула к себе.

• Предыдущая
• 34/35
• Следующая