Эркюль Пуаро и Путаница в Гриншоре - Кристи Агата - Страница 10

• Предыдущая
• 10/21
• Следующая

– Да, я только что с ней расстался.

– Она ведь тожа Фоллиат, троюродная сестра из Тивертонской ветви, ага. Ох и любит же сад, эт што-то… Все вот эти кусты, это она насадила, ага. Даже кады имение в войну отобрали, а два молодых жентельмена ушли воевать, она все ухаживала за кустарниками, глядела, штоб их, значицца, не затоптали, ага.

– Ей, наверное, пришлось тяжело, когда она узнала о смерти своих сыновей.

– Да уж, жисть у ней была чижолая, эт точно. Особливо проблемы с ее хозяином, да и с молодыми хозявами тож, ага. Но не с мастером[20] Генри. Он был весь в деда, оченно приличный молодой юношь – любил лодки, вот и пошел во флот; а вот мастер Джеймс – это было што-то, ага. И долги, и женщины, да еще и характер – не приведи боже, ага. Ну, то ись один из тех, кого тока могила исправит. А вот поди ж ты, пошел на войну – и все переменилось. Как говорится, получил свой шанс, ага. Ведь многие, кто были пустыми людишками в мирной жизни, умирают на войне храбрецами, ага.

– И что же, – поинтересовался Пуаро, – в Гриншоре не осталось больше Фоллиатов?

Словесные излияния старика мгновенно прекратились.

– Как скажете, сэр.

Пуаро с любопытством посмотрел на старого слугу.

– Вместо них у вас теперь есть сэр Джордж Стаббс. А что о нем говорят в округе?

– У нас все знают, што он зверски богат.

Говорил старик сухим тоном, с некоторым даже изумлением.

– А о его жене?

– А чего? Она приятная леди из Лондона, ага. Но не садовница, ни в коем случае. Говорят, што у ней вот здеся чуток не хватает, ага. – И старик со значением постучал себя пальцем по лбу. – Потому она и не всегда дружелюбна и добра, ага. Приехали сюды с год назад. Купили дом и отделали его как игрушку, ага. Я помню ихний приезд как сейчас, ага. Вечером приехали, точно, а накануне был страшенный шторм – я такого и не упомню. Деревья и справу, и слеву повалило – прям на дорогу. Нас всех согнали убирать по-быстрому, штоб, значицца, дорогу высвободить, ага. А вон тама, наверху, свалился здоровенный дуб, и еще много деревьев повалил – наделал делов, ага.

– Ах да. Это там, где теперь стоит храм?

– Можа, для вас он и храм, а для нас таки полная ерунда, все новомодные штучки-дрючки. – Старик отвернулся и в сердцах сплюнул. – Никаких храмов у нас здеся при Фоллиатах отродясь не водилось, ага. Это все идеи ее степенства, ага. Построили недели через три опосля их приезда. И это все она подговорила сэра Джорджа, ага. По-дурацки выглядит эта торчащая штуковина, прям как капище какое-то, ага. Вот супротив хорошего летнего дома на деревенский манер, с цветными стеклами, я б не возражал, ага.

Пуаро слабо улыбнулся.

– Да уж, эти лондонские леди, – сказал он. – Все-то у них какие-то причуды. Жаль, что времена Фоллиатов закончились.

– И не думайте так, сэр. – Старый лодочник хрипло кашлянул. – Пока есть Гриншор, будут и Фоллиаты, ага.

– Но ведь дом принадлежит сэру Джорджу Стаббсу.

– Ну, это, можа, и так, но Фоллиат там все равно есть. Они ведь очень исключительные и хитрые, эти Фоллиаты, ага.

– Что вы хотите этим сказать?

Старик бросил на сыщика косой взгляд.

– Ну, ведь миссис Фоллиат живет в сторожке, нет, ага? – спросил он требовательным тоном.

– Да, – медленно согласился Пуаро. – Миссис Фоллиат живет в сторожке, а мир очень зол, и все люди в нем тоже очень злы.

Старик уставился на него.

– А, – сказал он. – Можа, Господь вас чем-то и наградил, ага.

И он прошаркал назад, на свое место.

– И чем же он меня наградил? – в раздражении задал сам себе вопрос Пуаро, медленно поднимаясь по холму к дому.

На следующее утро Пуаро спустился к завтраку в девять тридцать утра. Завтрак был накрыт так, как это делали перед войной. Длинный ряд блюд с горячей едой стоял на электрическом нагревателе. Сэр Джордж поедал полноразмерный английский завтрак, состоявший из яичницы-болтуньи, бекона и почек. Миссис Оливер и мисс Бревис ели несколько модифицированный вариант того же завтрака. Перед Майклом Уэйманом стояла полная тарелка с холодной ветчиной. И только леди Стаббс, не обращая внимания на горячие блюда, отламывала крохотные кусочки от тоста и запивала их черным кофе.

Только что принесли почту. Перед мисс Бревис лежала целая гора писем, которые она быстро сортировала по разным стопкам. Любое письмо на имя сэра Джорджа с пометкой «лично» мисс Бревис, не открывая, передавала прямо адресату. Остальные письма она открывала и раскладывала по категориям.

Леди Стаббс получила три письма. В двух из них были счета, которые она небрежно отбросила. Потом открыла третье и вдруг громко и четко воскликнула:

– Ой!

Возглас был таким неожиданным, что все головы повернулись в ее сторону.

– Это от Пауля, – объяснила женщина. – От моего кузена Пауля. Он приплывает сюда на яхте.

– Позволь мне взглянуть, Хэтти, – сказал сэр Джордж, протягивая руку.

Она передала письмо мужу. Тот разгладил листок рукой и прочитал то, что на нем было написано.

– А кто такой этот Пауль Лопес? Ты говоришь, он твой кузен?

– Мне так кажется. Или скорее троюродный брат. Я его плохо помню… точнее, совсем не помню. Он был…

– Да, дорогая?

Женщина пожала плечами.

– Неважно. Все это было очень давно. Я тогда была еще маленькой девочкой.

– Неудивительно, что ты его плохо помнишь. Что ж, придется принять его получше, – сердечно произнес сэр Джордж. – Правда, сегодня у нас этот праздник, но мы обязательно пригласим его на обед. Может быть, стоит подумать, где его разместить на пару ночей, и показать ему немного округу.

Сэр Джордж явно играл роль добродушного помещика.

Леди Стаббс промолчала – она не отрываясь смотрела на дно своей кофейной чашки.

Разговор неизбежно перешел на предстоящий праздник и стал общим. Только Пуаро оставался в стороне от дискуссии и внимательно наблюдал за тонкой экзотической фигурой во главе стола. Он задавал себе вопрос, о чем думает сейчас эта женщина. Именно в этот момент леди Стаббс подняла глаза и бросила взгляд через стол именно туда, где сидел сыщик. Взгляд ее был таким проницательным и оценивающим, что Пуаро был просто потрясен. Но когда их взгляды встретились, проницательность уже куда-то испарилась, и на ее место вернулась привычная пустота. Однако сыщик все равно запомнил тот, предыдущий, взгляд – холодный, наблюдательный, анализирующий…

Или ему это показалось? В любом случае ведь говорят же, что люди, у которых есть небольшие психические отклонения, иногда проявляют такое коварство, которое удивляет даже тех людей, которые их хорошо знают.

Пуаро решил сам для себя, что леди Стаббс, без сомнения, была загадочной женщиной. Казалось, что люди иногда имели о ней диаметрально противоположные мнения. Мисс Бревис в частной беседе намекнула, что женщина прекрасно знает, что она делает. В то же время миссис Оливер явно считала ее просто полоумной, а миссис Фоллиат, которая знала ее дольше и ближе других, говорила о ней как о человеке не совсем нормальном и поэтому нуждающемся в уходе и защите.

Мисс Бревис была, скорее всего, предвзята. Она не любила леди Стаббс за ее праздность и замкнутость. Пуаро подумал, была ли мисс Бревис секретаршей сэра Джорджа до того, как тот женился на леди Стаббс. Если да, то она вполне могла восстать против новых веяний в жизни ее работодателя.

Сам же Пуаро с удовольствием согласился бы с мнениями миссис Оливер и миссис Фоллиат, то есть согласился бы с ними до сегодняшнего утра. Да и мог ли он вообще полагаться на какое-то мимолетное впечатление от взгляда хозяйки?

Леди Стаббс резко встала из-за стола.

– У меня разболелась голова, – заявила она, – я пойду к себе и прилягу.

Заволновавшийся сэр Джордж тоже мгновенно встал.

– Дорогая девочка, с тобой точно все в порядке?

– Это просто головная боль.

– Но к обеду ты поправишься, правда?

• Предыдущая
• 10/21
• Следующая