Вилла «Аркадия» - Мойес Джоджо - Страница 78

• Предыдущая
• 78/97
• Следующая

– Нет, – поспешила заверить его Дейзи. – Абсолютно нет.

– Уверены?

– Я просто устала. Рука немного болит.

– Сами справитесь?

Она взглянула ему в лицо:

– Справлюсь.

Они стояли на расстоянии нескольких шагов друг от друга. Джонс, пытаясь скрыть неловкость, перебрасывал ключи от машины из одной руки в другую. «Почему же вы не уходите?» – хотелось закричать Дейзи.

– Ах да, – сказал он. – Вы забыли кое-что в багажнике.

– Что?

– Вот. – Он обошел машину и с помощью устройства в виде брелока открыл багажник.

Дейзи пошла за ним, придерживая на плечах кардиган. Перевязь натирала ей шею, и она подняла здоровую руку, чтобы поправить узел. Когда она закончила, Джонс по-прежнему смотрел в багажник. Она проследила за его взглядом. Там, на большом сером одеяле, лежало витражное окно, едва различимое в тени от крышки багажника.

Дейзи замерла.

– Я видел, как вы смотрели на него, – смущенно проговорил Джонс, переминаясь с ноги на ногу. – Вот и купил для вас. Мне показалось… что ангелок немного похож на вашу девочку.

Дейзи услышала ветер, шумевший в соснах, и тихий шепот травы в дюнах. Но эти звуки почти утонули в звоне, стоявшем у нее в ушах.

– Это знак благодарности, – сурово произнес он, по-прежнему глядя в багажник. – За все, что вы сделали. За дом и все остальное.

Потом он поднял голову и внимательно на нее посмотрел. И Дейзи, небрежно держа сумку здоровой рукой, перестала слушать. Она видела перед собой темные грустные глаза и лицо, уже казавшееся не грубым, а очень даже милым.

– Мне очень нравится, – сказала она тихо, не отрывая от него взгляда.

Она шагнула к нему и невольно протянула перебинтованную руку, не в силах дышать. Но остановилась, потому что в эту секунду распахнулась дверь и вылившийся наружу свет упал на них обоих.

Дейзи обернулась и заморгала, пока ее глаза привыкали к силуэту, возникшему в дверном проеме, силуэту, который никак не мог принадлежать и не принадлежал Лотти Бернард. Дейзи закрыла глаза и тут же открыла снова.

– Привет, Дейз, – произнес Даниель.

На этот раз она исполнила угрозу.

Лотти строила для Элли башню из кубиков, поглядывая на террасу, где стояли двое. Она повернулась к Эйдану и поднялась с пола:

– Кто?

Она успела забыть, сколько раз за день приходится опускаться на пол и подниматься, если в доме маленькие дети. С Камиллой ей почему-то было легче. И даже с Кейти. Спина так не болела.

– Твоя любимица, что живет в конце улицы, мадам Шерстяные Гетры, или как там ее зовут. Ты это видела? – Он подошел к ковру и протянул местную газету, открытую на странице писем. – Призывает всех здравомыслящих людей пикетировать отель. Чтобы не позволить миляге Джонсу торговать алкоголем.

– Что такое? – Лотти читала заметку, рассеянно протягивая цветные кубики девочке. – Чертова дуреха, – сказала она. – Можно подумать, несколько калек-пенсионеров с плакатами что-то изменят. Ей нужно проверить голову.

Эйдан взял кружку чая, не замечая, какая она горячая, из-за слоя штукатурки на пальцах.

– Огласка, однако, пойдет нехорошая. Вряд ли хозяин обрадуется, если ему придется расчищать себе дорогу сквозь толпу покрашенных синькой пенсионерок.

– Это просто смешно, – сказала Лотти, пренебрежительно возвращая газету. – Несколько порций джина с тоником ничего для нашего городка не изменят.

Эйдан наклонился в сторону, когда заметил Дейзи с неизвестным ему мужчиной.

– Ого! – воскликнул он. – А у нашей Дейзи появился новый кавалер в ночную смену.

– Тебе что, делать нечего? – огрызнулась Лотти.

– Это как сказать, – отозвался он, выдержал длинную паузу, чтобы окончательно разозлить Лотти, и только потом не спеша ушел.

Это был отец ребенка. В этом она не сомневалась, сразу поняла, как только открыла ему дверь вчера вечером: такие же темные волосы и глубоко посаженные карие глаза, как у Элли.

– Что вам угодно? – спросила она, догадываясь, что сейчас скажет незнакомец.

– Могу я видеть Дейзи Парсонс? – В руках он держал сумку с вещами. Лотти сочла, что при данных обстоятельствах это наглость. – Я Даниель.

Она намеренно даже бровью не повела.

– Даниель Винер. Я… отец Элли. Мне сказали, что Дейзи здесь.

– Ее сейчас нет, – ответила Лотти, окидывая взглядом его напряженное лицо, модную одежду.

– Разрешите войти? Я только что с поезда. Кажется, здесь нет поблизости ни одного паба, где я мог бы подождать.

Она молча провела его в дом.

Разумеется, это было не ее дело. Она не могла указывать девушке, что делать. Но если бы решать предстояло ей, то она велела бы ему сматывать удочки. Лотти сцепила руки, сознавая, что безмерно сердита на этого человека из-за Дейзи. Сначала бросил ее с ребенком совсем одних, а потом решил, что может просто так вернуться, словно ничего не произошло. Дейзи и без него прекрасно обошлась, это каждый скажет. Лотти посмотрела на девочку, задумчиво кусавшую уголок деревянного кубика, потом перевела взгляд на террасу, где две фигуры стояли неподвижно на расстоянии нескольких шагов друг от друга – она что-то внимательно рассматривала на горизонте, а он – на своих туфлях.

«Я должна пожелать тебе жить с отцом, Элли, – мысленно произнесла Лотти. – Я, как никто другой».

Дейзи сидела на скамейке под фреской, между банками с кистями разного размера, а Даниель стоял спиной к морю и разглядывал дом. Она украдкой посматривала на него, испытывая неловкость, что он может это заметить.

– Ты отлично поработала над домом, – сказал Даниель. – Я бы его не узнал.

– Мы все много работали. Я, бригада строителей, Лотти, Джонс…

– Как мило с его стороны, что он подвез тебя из Лондона.

– Да, действительно. – Дейзи глотнула чая.

– А что с тобой случилось? Что с рукой? Я хотел спросить вчера вечером, но…

– Порезалась.

Он побелел.

Она не сразу догадалась, о чем он подумал.

– Нет-нет. Ничего подобного. Я упала сквозь стеклянную дверь. – Ее кольнула досада, что он все еще полагал, будто так важен для нее.

– Болит?

– Немного, но мне дали обезболивающее.

– Хорошо. Это хорошо. Я не про руку. Про таблетки.

А начиналось все не так напряженно. Увидев его вчера вечером, она на секунду подумала, что сейчас лишится сознания. Затем, когда Джонс быстро выгрузил витражное окно и сразу уехал, она прошла в дом и, ухватившись за перила, ударилась в слезы. Он обнял ее, извиняясь, тоже разрыдался, а она еще сильнее расплакалась, потрясенная, что его объятие, такое знакомое, сейчас казалось чужим.

Появление Даниеля было таким неожиданным, что она даже не знала, что чувствовать. Вечер, проведенный с Джонсом, все всколыхнул в ее душе, а потом вдруг перед ней предстал Даниель, чье отсутствие омрачало чуть ли не каждую минуту прошлых месяцев и чье появление теперь вызвало столько противоречивых чувств, что она могла только смотреть на него и плакать.

– Я очень виноват, Дейз, – сказал он, хватая ее за руки. – Очень, очень виноват.

Она не сразу пришла в себя, но, когда наконец немного успокоилась, налила здоровой рукой по большому бокалу вина. Закурила сигарету, заметив его удивленный взгляд и попытку спрятать удивление. Потом она сидела, глядя на него и не зная, что сказать, что спросить.

На первый взгляд он не изменился: такая же стрижка, те же брюки, те самые кроссовки, которые перед уходом он носил по выходным. Те же манеры: он то и дело проводил рукой по макушке, словно удостоверяясь, что она еще там. Но она присмотрелась внимательнее, и он показался ей другим – старше, что ли? Изможденным – да, без сомнения. Ей стало интересно, изменилась ли она.

– Тебе лучше? – наконец решилась она спросить. Вопрос показался ей самым безопасным.

– Я больше не… не растерян, если ты это имеешь в виду, – ответил он.

Дейзи сделала большой глоток вина. На вкус кисловатое: видимо, она уже чересчур много выпила.

• Предыдущая
• 78/97
• Следующая