Вилла «Аркадия» - Мойес Джоджо - Страница 9

• Предыдущая
• 9/97
• Следующая

– Тогда хорошо, что тебя не пригласили.

Джо не стал огрызаться в ответ: он никогда этого не делал. Но и не улыбнулся, даже когда Лотти, выходя из машины, пожала ему руку, как бы извиняясь. И уехал, не помахав.

– Ненавижу, когда мужчина дуется, – весело прощебетала Селия, нажимая на кнопку звонка. – Надеюсь, там не будет кокосовых кексов. Терпеть не могу кокос.

Лотти слегка подташнивало. В отличие от Селии, она не стремилась вращаться в обществе, – в основном, потому, что до сих пор испытывала неловкость, объясняя свои жизненные обстоятельства тем, кто ее не знал. Людям всегда было мало, если она просто говорила, что живет у Холденов. Они хотели знать, почему, как долго и скучает ли она по матери. На последнем приеме в саду у миссис Холден (в пользу бедных детей Африки) она совершила ошибку, признавшись, что больше года не виделась с матерью, а в результате оказалась объектом жалости, что было ей неприятно.

– Все снаружи, – открыв дверь, сообщила еще более мрачная (если вообще такое возможно), чем обычно, Марни. – Перчатки не понадобятся, – буркнула она, проводив девушек по коридору и показав рукой на черный ход.

– Тогда оставить или снять? – прошептала Селия.

Лотти прислушивалась к голосам снаружи и не ответила.

То, что это не привычный прием в саду, стало ясно в первую же секунду. Ни тебе шатра (миссис Холден неизменно расставляла шатер на случай дождя), ни раскладных столов. Как же они подадут еду? – рассеянно подумала Лотти и тут же мысленно выругала себя за то, что рассуждает, как Джо.

Они прошли внутренний двор, и Марни указала на ступеньки, которые вели на маленький отрезок частного пляжа. Именно там расположились гости. Они сидели или полулежали на разноцветных одеялах, вытянув босые ноги, и о чем-то беседовали.

Аделина Арманд, в бледно-розовом летнем платье из крепдешина, в белой мягкой шляпе с широкими полями, восседала на светло-зеленой шали с атласным отливом. Менее экстравагантной Лотти ее до сих пор не видела. Хозяйку окружали трое мужчин, включая Джорджа, который под сенью большого зонта срезал листья с какого-то необычного растения (артишока, как позже объяснила Аделина) и по одному передавал ей. На Френсис был купальник, открывавший на удивление худое загорелое тело. Она чувствовала себя явно комфортнее без одежды и сейчас, расправив плечи, от души смеялась над шуткой собеседника. По крайней мере четыре бутылки красного вина стояли открытыми. Никого из гостей Лотти не узнала. Она замерла, понимая, что в своем наряде и белых перчатках выглядит глупо. Селия уже пыталась снять перчатки, спрятав руки за спиной.

Джордж оторвался от своего занятия и увидел девушек.

– Добро пожаловать на наш маленький dejeuner sur l’herbe![7] – воскликнул он. – Идите сюда, присаживайтесь.

Селия, успевшая скинуть туфли, шла по песку, слегка покачивая бедрами, туда, где сидел Джордж. Лотти однажды застала ее дома за отработкой этой походки, когда Селия думала, что никто не видит.

– Проголодались? – поинтересовалась Френсис, которая выглядела непривычно веселой. – У нас сегодня форель и восхитительный травяной салат. Или, если хотите, холодная утка. Кажется, там еще осталось немного.

– Мы сыты, спасибо, – ответила Селия, опускаясь на песок.

Лотти присела за ее спиной, жалея, что мало кто из гостей остался стоять и нельзя среди них затеряться.

– Как насчет фруктов? Нам прислали роскошную клубнику. Кстати, Марни уже подала ее?

– Им нужно не поесть, а выпить, – заявил Джордж и тут же принялся хлопотать, наливая красное вино в два больших бокала. – Вот, – сказал он, поднимая один из них к свету. – Это для Красной Шапочки.

Селия бросила взгляд на свою юбку, а затем снова на Джорджа, довольная его вниманием.

– Выпьем за нежный цветок юности.

– О, Джордж. – Какая-то блондинка в огромных солнцезащитных очках перегнулась и фамильярно похлопала его по руке. Этот жест разозлил Селию.

– Пусть насладятся ею, пока она есть. – Блеск глаз и манера растягивать слова свидетельствовали о том, что он пил с самого утра. – Бог знает, сколько они будут так выглядеть, но, скорее всего, недолго.

Лотти уставилась на него в недоумении.

– Френсис знает. Пройдет лет пять, и они превратятся в тяжеловесных матрон, поборниц моральных устоев Мерхема, а за их юбки будет цепляться парочка отпрысков.

– Ничего подобного я не знаю. – Френсис с улыбкой скрестила длинные ноги на одеяле.

Что-то в тоне Джорджа заставило Лотти почувствовать неловкость, в то время как Селия взяла бокал и, словно принимая вызов, одним глотком осушила его наполовину.

– Только не я, – заявила она, усмехаясь. – Через пять лет вы меня здесь не найдете.

– Non? А где же ты будешь? – Шляпа не позволяла разглядеть лицо Аделины. Виднелся лишь аккуратный маленький ротик, сложенный в вежливую, пытливую улыбку.

– Не знаю. В Лондоне, наверное. В Кембридже. Возможно, даже в Париже.

– Только не в том случае, если твоя мама настоит на своем. – Что-то в нарочитой расслабленности Селии возмутило Лотти. – Она хочет, чтобы ты осталась здесь.

– Ничего. В конце концов она смирится.

– Это ты так думаешь.

– В чем дело? – спросил Джордж, склоняя красивую голову к Селии. – Родительница беспокоится за твое моральное благополучие?

Селия и Джордж обменялись такими взглядами, что у Лотти сжалось в груди.

– Ну-у… – лукаво протянула Селия. В ее глазах внезапно вспыхнул многообещающий огонек. – Как-никак вокруг бродит множество серых волков.

В конце концов Лотти пристроилась на шали Аделины и с трудом поборола желание смахнуть песок со складок. Она мучилась сознанием, что чересчур нарядна и провинциальна, с трудом следила за разговорами вокруг и чувствовала себя не в своей тарелке. Аделина, которая обычно старалась сделать так, чтобы девушка не испытывала неловкости, увлеклась беседой с каким-то мужчиной, которого Лотти раньше не видела. Она потягивала вино, стараясь не морщить нос, и время от времени брала вишни из вазы.

– Сказочный дом, Аделина, дорогая. Скорее модерн, чем деко. Как тебе кажется?

– Конечно, Рассел – идиот. А если он думает, что Иден обратит хотя бы малейшее внимание на него и всю эту ученую братию, то он безмозглый идиот.

– Я тебе говорил, что Арчи наконец представляет свою работу на Летней выставке? Картину повесили так, что она смотрится как почтовая марка, но нужно довольствоваться тем, что имеешь…

День тянулся долго. Кокосовых кексов не подавали. Лотти накинула на плечи кардиган, чтобы не загореть, и наблюдала, как медленно отступает море, расширяя береговую полосу и превращая затейливый замок из песка, который, должно быть, соорудили рано утром, в бесформенный холмик. За ее спиной как безумная хихикала Селия – видимо, порядком выпила. Девушкам позволялось пить вино только на Рождество, и от наперстка хереса, который они попробовали перед обедом в прошлом году, Селия раскраснелась и возбужденно разговаривала тонким голосом. Лотти выпила полбокала, а остальное украдкой вылила в песок. Но даже от этих нескольких глотков в голове стоял туман, мысли путались.

Когда Марни убрала последние тарелки, Лотти немного передвинулась, чтобы видеть Селию. Та как раз рассказывала Джорджу о своей «последней поездке в Париж». Тот факт, что она никогда не бывала в Париже, не повлиял на красочное описание, но Лотти, заметив, что между Селией и блондинкой накаляется атмосфера соперничества, подумала, что было бы непорядочно разоблачить ее сейчас. Блондинка продолжала улыбаться из-под солнцезащитных очков, но улыбка все больше походила на оскал, и Селия, почуяв победу, совсем отпустила тормоза.

– Разумеется, в следующий раз я обязательно пообедаю в «Ла Куполе». Вам случалось бывать в «Ла Куполе»? Мне говорили, что там подают восхитительных лобстеров.

Она вытянула ноги перед собой, позволив юбке задраться выше колен.

– Мне ужасно жарко, Джордж, – внезапно объявила блондинка. – Пойдем в дом.

• Предыдущая
• 9/97
• Следующая