Выбери любимый жанр

Собрание сочинений в 12 т. Т. 5 - Верн Жюль Габриэль - Страница 30

Перейти на страницу:

Изменить размер шрифта:

Следовательно, высота гранитной стены равнялась тремстам тридцати трем футам [7].

Тогда Сайрес Смит взял инструмент, который сделал накануне; угол между раздвинутыми ножками циркуля соответствовал угловому расстоянию от альфы Южного Креста до плоскости горизонта. Он точно отмерил этот угол та кругу, разделив его на триста шестьдесят равных частей. Угол оказался равным десяти градусам. Увеличив этот угол на двадцать семь градусов, отделяющих альфу от Южного полюса, и сделав поправку на высоту плоскогорья, на котором производилось наблюдение, он получил тридцать семь градусов. Итак, Сайрес Смит пришел к выводу, что остров Линкольна находится на тридцать седьмом градусе южной широты; но, учитывая, что несовершенство его наблюдений и выкладок могло привести к ошибке в пять градусов, он счел более правильным заключить, что остров находится между тридцать пятой и сороковой параллелью.

Чтобы иметь обе координаты острова, оставалось определить долготу. Сайрес Смит решил попытаться это сделать в тот же день, в полдень, когда солнце будет проходить через меридиан данной местности.

Воскресный день решили употребить на прогулку, или, вернее, на исследование той части острова, которая находилась между северным берегом озера и заливом Акулы, а если позволит погода, дойти и до северного склона мыса Южная челюсть. Для обеда намеревались сделать привал в дюнах и вернуться в Трущобы только к вечеру.

В половине девятого утра маленький отряд уже шел по берегу пролива, отделявшего остров Линкольна от островка Спасения, где, важно переваливаясь, расхаживали у воды короткокрылые пингвины, похожие на безруких людей. Они великолепно плавали и ныряли, и их сразу можно было узнать по характерному, очень неприятному крику, похожему на рев осла. Пенкрофа они заинтересовали лишь со стороны кулинарной, и он не без удовольствия услышал, что мясо этих птиц, хотя и темное, вполне съедобно.

У самого моря на песке ползали какие-то крупные земноводные животные - вероятно, тюлени, избравшие островок своим лежбищем. Помышлять о пригодности тюленей для еды было невозможно - их жирное мясо отвратительно на вкус; однако Сайрес Смит очень внимательно их рассматривал и, не поделившись ни с кем своими мыслями, сказал товарищам, что в скором времени надо будет наведаться на островок.

Берег, по которому шли колонисты, усеивали бесчисленные раковины; некоторые из них обрадовали бы зоологов, изучающих моллюсков. Среди этих раковин были фазианеллы, сверлильщики, тригонии и много других. Но куда более полезным открытием была устричная отмель, обнажившаяся при отливе; Наб обнаружил ее между рифами, милях в четырех от Трущоб.

- Наб молодец, даром времени не теряет! - воскликнул Пенкроф, осматривая отмель, тянувшуюся в открытое море.

- В самом деле, очень важная находка, - заметил журналист. - Говорят, каждая устрица дает в год пятьдесят - шестьдесят тысяч яиц, и, значит, у нас будет неистощимый запас устриц.

- Но, думается мне, устрицы не очень сытная пища, - сказал Герберт.

- Не очень, - подтвердил Сайрес Смит. - В устрице очень мало белковых веществ, и, если питаться одними устрицами, их надо съедать дюжин по пятнадцати - шестнадцати в день.

- Ну и что ж, - заметил Пенкроф, - мы можем глотать их сотнями, пока не уничтожим все это устричное поселение. Не захватить ли сейчас несколько дюжин на обед?

И, не дожидаясь ответа, Пенкроф и Наб принялись отрывать раковины от камней. Собранные устрицы положили в кошелку, сплетенную Набом из волокон гибиска; в ней уже лежала снедь, припасенная для обеда. Затем путники двинулись дальше по берегу, тянувшемуся мимо дюн.

Сайрес Смит то и дело посматривал на часы, чтоб успеть подготовиться к наблюдению, которое полагалось произвести ровно в полдень.

Вся эта полоса берега была дикой, голой, бесплодной вплоть до того скалистого мыса, который замыкал бухту Соединения и был назван Южной челюстью. Кругом виднелись только пески, раковины да каменные глыбы. На этот унылый берег прилетали морские птицы - бакланы, ширококрылые альбатросы и дикие утки, вполне заслуженно вызывавшие у Пенкрофа охотничье волнение. Он пустил было в них стрелу, но попытка осталась напрасной - утки не садились на землю, их можно было подстрелить лишь на лету. И тогда моряк еще раз сказал Сайресу Смиту:

- Сами видите, мистер Сайрес, как нам нужны ружья. Хоть бы парочку, хоть одно ружье! А то что у нас за снаряжение…

- Конечно, хорошо бы иметь ружья, Пенкроф, - ответил ему журналист, - но тут уж все зависит от вас! Достаньте сталь для ствола, сталь для казенной части, селитры, древесного угля и серы - для пороха, ртути и азотной кислоты - для запала и, наконец, свинца для пуль и дроби, - и Сайрес сделает вам первоклассное ружье.

- Да, да, - подтвердил инженер. - И все эти материалы, несомненно, найдутся на острове, но изготовить огнестрельное оружие - дело сложное, тут нужны хорошие инструменты и приборы большой точности. Но ничего, потом посмотрим…

- Эх, зачем мы выбросили за борт оружие, которое лежало в гондоле, и все наши инструменты, и даже перочинные ножи! - воскликнул Пенкроф.

- Да ведь если б их не утопили, шар нас самих утопил бы в океане, - возразил Герберт.

- Пожалуй, правильно ты говоришь, голубчик, - согласился моряк и тут же добавил: - Хотел бы я видеть физиономию Джонатана Форстера и его приятелей! Пришли утречком на площадь, а там пусто - улетел шар!

- Вот уж нисколько меня не беспокоят переживания этих господ! - сказал журналист.

- А кому пришла в голову мысль воспользоваться для бегства их шаром? Мне! - с гордым видом заявил моряк.

- Да, прекрасная мысль вам пришла, Пенкроф, - смеясь, заметил Гедеон Спилет, - благодаря ей мы и оказались на необитаемом острове!

- По-моему, лучше быть на необитаемом острове, чем в руках мятежников! - заявил Пенкроф. - А с тех пор как мистер Сайрес опять с нами, я нисколько не жалею, что мы очутились здесь.

- И я тоже, честное слово! - отозвался журналист. - Да и чего нам тут не хватает? Все есть.

- А может, наоборот? Ровно ничего нет, - проговорил Пенкроф, расхохотавшись, и повел своими широкими плечами. - Ну, не беда, рано или поздно, а уж мы придумаем, как нам отсюда выбраться.

- И, быть может, скорее, чем вы полагаете, друзья мои, - сказал инженер, - если только остров Линкольна не слишком далеко отстоит от какого-нибудь обитаемого архипелага или материка. Через час мы будем это знать. У меня нет карты Тихого океана, но я очень ясно представляю себе его южную часть. По широте, которую мы с вами сегодня установили, остров Линкольна, несомненно, должен быть расположен на параллели, пересекающей на западе Новую Зеландию, а на востоке - Чили. Но между двумя этими пределами расстояние не меньше шести тысяч миль. Теперь нам надо установить, в какой же точке этой обширной полосы океана находится наш остров, и мы это сейчас установим, надеюсь, с достаточной точностью, когда определим географическую долготу острова.

- Мне кажется, на той же широте ближе всего к нам лежит архипелаг Туамоту. Верно? - спросил Герберт.

- Да, - подтвердил инженер, - но и до него все-таки тысяча двести миль.

- А там что? - спросил Наб, с напряженным вниманием слушавший этот разговор, и указал рукой на юг.

- Там ничего нет, пусто, - ответил Пенкроф.

- В самом деле пусто, - подтвердил инженер.

- Так что ж, Сайрес, - спросил журналист, - как нам быть, если окажется, что от острова Линкольна до Новой Зеландии или до берегов Чили всего двести или триста миль?

- Тогда мы не станем строить себе дом, а построим корабль, и капитан Пенкроф поведет наше судно…

- А что ж, мистер Сайрес, - воскликнул моряк, - я готов… Могу и за капитана сойти, если только вы сумеете построить такое суденышко, чтоб оно держалось на волнах!

- Построим, если понадобится, - сказал Сайрес Смит.

Пока эти люди, поистине не знавшие сомнений, вели меж собой такой разговор, приближался час, когда следовало произвести задуманное наблюдение. Но как же Сайрес Смит осуществит его? Как он, не имея ни одного прибора, уловит момент прохождения солнца через меридиан острова? Герберт не мог этого понять.

вернуться