Одиночество Калли и Кайдена - Соренсен Джессика - Страница 13

• Предыдущая
• 13/58
• Следующая

– Брат заставил меня сделать это. – Я подгибаю ноги под попу и закрываю лицо руками. – Он сказал, что, если я украду для него мяч, он не расскажет маме, что это я разбила маленького единорога из ее коллекции. – Я замолкаю, и становится очень тихо. Наконец набираюсь храбрости и бросаю взгляд сквозь щелку между пальцами. – Мне очень стыдно.

Кайден долго, пристально смотрит на меня, а потом начинает улыбаться:

– Калли, я просто хотел поддержать разговор. Мне на самом деле все равно, сделала ты это или нет. Просто забавно.

– Нет, это не забавно. Это ужасно. Наверняка у твоего брата были проблемы.

– Нет, ему тогда уже исполнилось восемнадцать. – Кайден убирает руки от моего лица. – Когда отец попытался вставить ему клизму, он просто уехал.

– Я чувствую себя клизмой. Думаю, мяч так и лежит у брата в комнате. Я могу заставить его вернуть.

– Это ни к чему. – Кайден все еще держит мою руку и кладет ее мне на колено. Я ощущаю его пальцы на своем запястье, прямо над стучащим молоточком пульса, и меня раздирают противоречивые побуждения: вырвать руку или нет. – Моему папаше и без того хватает барахла.

– Ты уверен? – Я не могу отвести глаз от его руки на моем запястье. – Клянусь, я могу его вернуть.

Кайден тихо смеется и гладит пальцами внутреннюю сторону моего запястья. По всему телу пробегает дрожь.

– Ему от этого никакого вреда. Уверяю.

– Мне очень стыдно, прости, – повторяю я.

Кайден как-то странно смотрит на меня, будто не решается на что-то. Он облизывает губы, потом сжимает их, задерживая дыхание.

Я часто задумывалась, как будет выглядеть парень, который захочет меня поцеловать. Произойдет ли это так же, как с тем моим первым и единственным поцелуем – с торжеством победителя в зрачках? Или это будет происходить совершенно по-другому? Менее пугающе? С большей страстью и желанием?

Отвернувшись к скале, Кайден отпускает мое запястье, и у него начинает дрожать рука. Он сгибает ее, распрямляет пальцы и вздыхает.

– Что у тебя с рукой? – спрашиваю я, сдерживая дрожь в голосе. – Ты поранился, пока залезал наверх?

– Это ничего. – Кайден сжимает кулак и опускает его на колено. – Я сломал несколько костей не так давно, и теперь иногда такое случается.

– Это мешает тебе играть?

– Иногда, но я справляюсь.

На костяшках пальцев шрамы. Я смотрю на них и вспоминаю тот вечер, когда они были все в крови.

– Можно задать тебе вопрос?

– Конечно. – Кайден вытягивает ноги и отклоняется назад, опираясь на ладони.

– Откуда у тебя эти шрамы на руке?

Прикасаюсь к ним. Так хочется почувствовать его, что на время я забываю о своих опасениях, но жизнь берет свое, и я быстро убираю пальцы.

Переместив вес на одну руку, Кайден поднимает вторую и выставляет перед собой. У основания каждого пальца – толстый белесый шрам.

– Я ударил кулаком в стену.

– Что?

– Так, без причины, – добавляет он и проводит пальцем по каждой костяшке и впадинке между ними. – Иногда происходят аварии.

Вспоминаю, как отец бил его кулаком по лицу.

– Да, бывает, но иногда неприятности происходят, когда дурные люди распускают руки.

– Пойдем лучше назад. – Кайден кивает, потом встает на ноги и отряхивает грязь с джинсов. – Мне надо писать работу по литературе.

Он подает мне руку, чтобы помочь подняться, но я не могу заставить себя взяться за нее. Вместо этого встаю на колени, отталкиваюсь от земли и поднимаюсь.

– Теперь мне осталось только спуститься, – говорю я со вздохом, подойдя к краю и глянув вниз.

– Не бойся. – Кайден идет сзади и тихонько посмеивается. – Я тебе помогу, если ты позволишь.

Глаза у меня расширяются от его слов и от перспективы спуска. Ну и дилемма. Но один раз я уже доверилась ему, почему бы не попробовать снова? Молю Господа, чтобы этот парень не столкнул меня вниз и не разбил на куски, я и так уже разваливаюсь. Не знаю, сколько еще ударов я способна вынести.

Помогая Калли спускаться, я нервничаю. Нет, не думаю, что она может упасть. Я поддерживаю рукой ее спину и ощущаю ее вес. Она в безопасности. Это меня радует.

Проблема во мне. Всю дорогу, пока мы спускаемся, сердце так и стучит в груди. Мне хочется запустить руку ей под рубашку и потрогать кожу, захватить ртом ее губы, даже погладить попу. Никогда я еще никого так не хотел, и меня это жутко пугает. Когда мы сидели на вершине, я на секунду представил, как целую ее, но это было бы неправильно с моей стороны. Не только потому, что мне не следует целовать такую милую девушку, как Калли, но еще и потому, что у меня есть подружка и это было бы нечестно по отношению ко всем.

Наш разговор на вершине длился совсем недолго, но был глубже всех, какие я веду обычно. С Дейзи мы, как правило, болтаем о пустяках вроде того, когда я приеду домой, что она собирается надеть да где будет следующая вечеринка. Такая жизнь по мне. Все просто. Мне хватает сложностей, запертых в глубине души, чтобы покрыть весь мир мраком.

– Ты уверен, что мы не упадем? – Калли крепко хватается за мою руку, зарываясь пальцами в рукав рубашки, а сама смотрит вниз и часто моргает. – Я чувствую, ты меня сейчас уронишь.

– Я тебя не уроню. Обещаю. – Я покрепче обхватываю ее спину и прижимаю к себе. – Не волнуйся. Мы почти внизу.

Спускаю ногу на следующий уступ и держу руку чуть ниже талии Калли, а самого так и тянет крепко ухватиться за ее попку. Калли подает мне руку, опирается на мое плечо и переставляет ноги на нижний выступ. Вот она твердо встала на камень, тут же расслабляется и соскакивает вниз.

Я отпускаю ее, как только она оказывается на земле.

– Видишь, я же говорил, что не уроню тебя.

Немного рисуясь, я перескакиваю с камня на камень, игнорируя боль в икроножных мышцах, и приземляюсь перед Калли:

– Напомни мне, чтобы я больше никогда не затаскивал тебя на высоту.

– Прости. – Калли делает виноватое лицо и смахивает травинки с рубашки. – Я должна была предупредить. Хотя разве это настоящее скалолазание? Мы были больше похожи на ящериц или что-то в этом роде.

Не могу удержаться от смеха. Давно мне не было так весело, и как же это здорово!

– Но куда же ты любишь ходить? Надо ведь строить планы на будущее.

Калли выглядит растерянной. Я сам чувствую себя так же.

– Никаких идей.

– Ну ладно, подумай об этом. – Я направляюсь по тропинке к тому месту, где припаркована машина. Калли идет за мной. – В следующий раз, когда я приглашу тебя прогуляться, ты скажешь, куда мы пойдем.

– А что, может быть следующий раз? – Калли морщит лоб и смотрит в сторону, на холмы.

– Разумеется, – беспечно говорю я. – Почему бы и нет?

– Не знаю. – Она смотрит на меня и пожимает плечами.

Кажется, ей известно множество причин, которые могут заставить меня убежать от нее, прежде чем она докопается до моих скелетов в шкафу. Но, как всегда говорил мой отец, я не настолько умен, к тому же у меня такое чувство, что в стороне от этой девушки мне не удержаться.

Мне приснился чудный сон. Мы с Калли спускаемся со скалы. Вот она оказывается на земле, закусывает нижнюю губу, прижимается спиной к камню, с виду она ужасно взволнована.

Я не свожу взгляда с ее губ, упираюсь ладонями в каменную стенку, так что голова Калли оказывается как в ловушке между моими руками. Она дрожит всем телом. Я наклоняюсь и тяжело дышу ей в шею. Мне нравится ее трепет, хочется заставить ее дрожать еще сильнее.

Мои ладони скользят вниз по камню, острые выступы царапают кожу. Боль смешивается с диким желанием, адреналин наполняет кровь. Я хватаю ее за бедра, она приоткрывает рот, откидывает голову набок и стонет.

– Скажи мне, что хочешь большего, – требую я, потому что чувствую: она этого еще никому не говорила.

• Предыдущая
• 13/58
• Следующая