Маршал Советского Союза. Трилогия - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 8

Тухачевский закрыл глаза и немного пошатнулся. Сказалась слабость. Ведь от ранений он еще толком оправиться не смог.

– Товарищ Тухачевский, – мгновенно отреагировал на это Сталин, – присаживайтесь, – кивнул он на ближайший к нему стул.

– Спасибо, – сдержанно улыбнулся Михаил Николаевич, сел и продолжил свое сольное выступление. – Так вот. Сделав ставку на неудовлетворенные амбиции и внутренние противоречия в партии, Троцкий преуспел в деле создания оппозиции. Уже в тридцать третьем году у него получилось сколотить крепкую организацию, которая занялась подготовкой сложной комбинации. Насколько я смог разобраться, она состоит из четырех этапов. Первый этап являлся подготовительным. В его рамках создавался мощный, но формально лояльный товарищу Сталину блок в армейской среде, управляемый исключительно сторонниками Троцкого. Этому делу Троцкий уделял особое внимание. Кроме того, проводилась большая работа по формированию аналогичных организаций в других наркоматах.

– И много товарищей удалось собрать под знамена Троцкого? – поинтересовался Молотов, пользуясь паузой.

– В каждом наркомате не меньше трети руководства, которое всемерно продвигает на местах разнообразных удобных в управлении и преданных делу людей, вне зависимости от их способностей и талантов, из-за чего идет развал работы. Но для дела это не столь важно. Главное, чтобы, когда начался второй этап, оказалось как можно больше «счастливых» голосов.

– Вы считаете, что за вами пойдет армия? – задумчиво спросил Ворошилов.

– В армии сейчас много командиров, прошедших Гражданскую войну и относящихся к самым разным идеологическим платформам. Там и анархистов, и эсеров, и прочих «кадров» хватает. Многим пришлась не по вкусу ваша с товарищем Фрунзе работа по пресечению партизанщины и прочих пережитков военной демократии в рядах РККА. Для них Троцкий – отец родной, ради которого они пойдут на многое. Кроме того, в рядах командного состава РККА очень много командиров, имеющих весьма посредственное образование. Этакие рубаки времен Гражданской войны, которые остались в том времени и на том уровне личного развития, отставая от передовой военной мысли. Для них выступление на стороне Троцкого – это единственный шанс сохранить свое положение, так как в противном случае рано или поздно их заменят молодые командиры с куда лучшей подготовкой.

– Но простой рабочий и крестьянин-то? Разве он их поддержит? – уже слегка распалившись, продолжил Ворошилов.

– К нашему огромному сожалению, Троцкий очень хороший демагог. Уровень политической грамотности простых красноармейцев и младшего командного состава очень низкий. Они охотно поверят любым глупостям, которые заявят им агитаторы, главное, чтобы они были красивыми и идеологически верными. С армией ситуация очень сложная. Скорее всего, она расколется на две неравные части…

– И большая поддержит Троцкого? – спросил Каганович.

– Совершенно верно, – кивнул Тухачевский.

– Что должно произойти во время второго этапа? – поинтересовался Молотов.

– Рано или поздно подобная деятельность должна вызвать разумный гнев со стороны руководства Советского Союза и закономерную реакцию – попытку взять ситуацию в свои руки. Всей стратегической глубины замысла, по мнению Троцкого, вы понять не должны, остановившись на чем-нибудь вроде обычного заговора сторонников.

– Самонадеянно, – усмехнулся Калинин.

– Он всегда таким был, – грустно улыбнулся Тухачевский, – оттого и проиграл в двадцатых.

– Товарищи, давайте вернемся к более важному вопросу, – одернул едва начавшуюся процедуру промывания костей Троцкому Молотов. – Ну выявили мы заговор. И что дальше?

– Дальше важнейшая часть второго этапа – Ягода. Дело в том, что как нарком внутренних дел он очень слаб. Да и Троцкий его оценивает невысоко, считая разменной фигурой, которая окажется не способной справиться с поручением товарища Сталина по сдаче других разменных фигур. Поэтому на сцену должен выйти кто-то из его замов. Основная ставка сделана на Ежова, который уже сейчас используется втемную. Например, он занимается с одобрения товарища Сталина разработкой Ягоды, ведущего себя откровенно подозрительно.

– Что не так в Ежове? – скептически, со слабой улыбкой поинтересовался Микоян.

– Его душевное состояние. Он относится к такому типу чекистов, которые рвутся в первые ряды борцов за народное счастье и качество борьбы с врагами народа подменяют количественными показателями. Насколько мне известно, уже сейчас его люди фабрикуют дела для того, чтобы поднять самого Ежова как грамотного руководителя и чекиста. В этом деле новая оппозиция ему всемерно помогает, скармливая в основном самых неуправляемых или вышедших из-под контроля участников. Впрочем, чисткой своих рядов от случайных или невменяемых оппозиционеры не ограничиваются, отдавая на растерзание Ежова и его подручных – всех, кто мешает держаться на местах сторонникам Троцкого. Например, на заводах под удар попадают не только вредители, но и рационализаторы, а также те, кто критикует не всегда разумную и взвешенную работу заводоуправлений. После того как Ягода будет, скорее всего, расстрелян, а Ежов займет пост наркома, эта практика получит поистине колоссальный масштаб, превратившись во что-то вроде Якобинской диктатуры. Нет никакой уверенности в том, что Ежов справится с этой задачей, но создать видимость личной, немотивированной угрозы для широких масс руководителей во всех наркоматах страны сможет. Для него количество выявленных врагов народа значительно важнее реального положения дел.

– Он хочет спровоцировать что-то вроде Термидорианского переворота? – уточнил очень задумчивый Каганович.

– Именно так. Чуть переработанный вариант, но это не меняет сути вещей.

– И что дальше? Ведь успех второго этапа – это триумфальное возвращение Троцкого в Москву. Но вы сказали о еще двух компонентах стратегической комбинации Иудушки, – тихо произнес Ворошилов.

– Да. Я раньше сам думал, что все закончится именно так, как вы сказали. Но летом прошлого года меня стали посещать странные мысли и беспокойное любопытство, которое мне хотелось удовлетворить. Поэтому волей-неволей я взялся за распутывание клубка противоречий. И вот что получилось. – Тухачевский задумался на несколько секунд, после чего продолжил: – Первые два этапа очень хорошо и ясно вписывались в Термидорианский переворот и подготовку для него. Однако в случае, если бы это все было именно так и не имелось никакого третьего этапа, то Троцкий, безусловно, сосредоточился бы на укреплении армии, в которой у него имелось много сторонников. А вот тут уже всплыли противоречия. Инструкции, которые получал лично я, плохо пересекались с тем, что нужно делать в преддверии Термидорианского переворота.

– И что вы такого делали? – спросил явно заинтересованный Ворошилов.

– Одной из моих задач было курирование перспективных, но не актуальных разработок наравне с насущными, которые – по возможности лучше не уводить дальше экспериментальных и опытных образцов. Например, опыты с динамо-реактивными пушками, вроде пушки Курчевского. Интересная разработка, которую практически нигде в той форме, в которой ее подают, нельзя использовать. Что не отменяет очень высокой перспективности работ по этому направлению. Формально, в случае провала группы путчистов на втором этапе, эта разработка окажется вредительством, а люди, ею занимающиеся, угодят в лагеря или еще того хуже – будут расстреляны как пособники мировой буржуазии.

– Какая может быть перспектива у пушки Курчевского? – искренне удивился Ворошилов.

– Как у пушки – никакой. Однако при дальнейшем совершенствовании на базе этого динамо-реактивного орудия можно сделать ручной противотанковый гранатомет, позволяющий любому красноармейцу с дистанции сто-двести метров поражать танки противника.

– Но как?

– Сейчас в ряде стран мира идут разработки так называемых кумулятивных снарядов, способных прожигать броню направленной огненной струей. Если вложить вот такой реактивный снаряд, хотя бы трехдюймового калибра, в легкую пусковую установку, переносимую одним бойцом, то мы получим очень серьезное усиление пехоты. Причем не только обычной, но и морской пехоты, воздушно-десантных войск, горных стрелков и прочих. Однако насущная перспективность подобной разработки серьезно страдает, потому что наладить массовое производство реактивных кумулятивных снарядов в ближайшее время мы не сможем. Хорошо если к середине сороковых что-то путное начнет выходить. Этот проект носит долгоиграющий характер.