Персональный ад моей души (СИ) - Флёри Юлия - Страница 64

• Предыдущая
• 64/66
• Следующая

 -- Лера, поехали домой. – Тихо проговорил Арсен и из-за её спины вышел.

 Она не ответила, но готова была поддаться и пойти за ним, Синицкой не отпускал её взгляда, стоял спокойно и молчал, но напряжение между ними чувствовалось и на расстоянии.

 -- Арсен, им нужно поговорить.

 -- Лера, пойдём… Я ему не доверяю.

 Арсен себя сдерживал, Синицкого ему уважать было не за что, в отличие от Маши, тот в подробностях знал эту историю, и с каждой секундой его терпение накалялось всё сильнее.

 -- Лера, нам нужно поговорить. – Наконец, сделал шаг вперёд Синицкий, но Арсен сделал ответный шаг ему навстречу.

 -- Арсен, не надо, я поговорю с ним.

 -- Лера…

 -- Но он ведь пришёл…

 Арсен выругался на непонятном многим языке, но руку её отпустил, на всякий случай, напомнив, что будет за дверью.

 -- Лера, ты беременна от меня? – Нерешительно начал Синицкий, как только закрыл за собой дверь.

 -- Давай пока остановимся на том, что я просто беременна.

 -- Ты ничего мне не сказала.

 -- Ну, почему же, -- она колко улыбнулась и гордо вскинула подбородок, -- я сказала, а ты мне ответил. Или ты не помнишь, что конкретно ответил мне два дня назад. Напомнить?

 -- Лера, что происходит?

 Она как раз хотела присесть, но остановилась, понимая, что его слова нужно выслушать стоя, слишком уж решительно тот начал, даже как-то неожиданно.

 -- Ты что-то конкретное имеешь в виду?

 -- Не играй со мной. Хватит, наигрались так, что дальше некуда. Мне не нужны твои шипы, я просто хочу поговорить.

 -- Говори.

 -- Борис сказал… Лера, это правда… ты знала, что он не может иметь детей?

 -- Правда. – Она произнесла это с такой лёгкостью, что Синицкий не сразу и вспомнил, что нужно что-то ответить. Неуверенно моргал и не понимал, что всё это значит.

 -- И-и это всё, что ты хочешь сказать?

 -- Давай конкретнее, я устала и хочу отдохнуть.

 -- А я, значит, тебя задерживаю? – Лера взглянула на него, намекая, что сейчас уйдёт и он продолжил. – Хорошо, давай по-другому. Почему ты мне об этом не сказала?

 -- Я сказала, что ребёнок от тебя, что ещё ты хотел услышать.

 -- Сказала? Лера, да ты тогда сама себе не верила. Ты твердила, что ребёнок от меня, но я чувствовал твою неуверенность, твой страх, ты сама себе не верила. Сама себя ненавидела в тот момент, сама себя мучила. Но я сейчас не о том. Что произошло в промежутке времени, когда ты вышла от Бориса, но ещё не дошла домой. Я ведь правильно понимаю, что-то произошло именно тогда?

 -- Правильно понимаешь.

 -- И что?

 -- Ничего, просто я поняла, что будет правильнее сделать так, как ты сказал.

 -- Ты сейчас врёшь.

 -- Глупости. Я говорю чистую правду.

 -- Он сказал, что ты обрадовалась, что хотела поделиться этим со мной, что к отцу его на приём пошла и всё было хорошо.

 -- Да.

 -- Но мне ты ничего этого не сказала, почему?

 Лера отошла ближе к окну и попыталась всматриваться вдаль, только чтобы не заплакать, потому что уже чувствовала, что проигрывает. Ногтями до боли впивалась в свои ладони, закусила губу, чтобы хоть как-то отвлечь ту боль, которая скопилась внутри, попыталась спокойно вздохнуть, но получился порывистый, шумный всхлип.

 -- А что ты мне сказал, в тот вечер, когда я вернулась домой, ты помнишь?

 -- Помню. – Он поджал губы и сделал шаг вперёд. – Но ты уже тогда приняла решение, ведь так?

 -- Так.

 -- Что произошло?

 -- Ничего особенного, просто один человек открыл мне глаза.

 Она тяжело вздохнула, губы уже начинали дрожать, но пока слёзы можно было сдерживать.

 -- И кто этот добрый человек?

 -- Случайный прохожий.

 -- Ты издеваешься?

 -- Что ты, как я могу. Это действительно был обычный прохожий мужчина. Я сидела в парке, перед детской площадкой, а он пришёл туда со своими детьми. Два мальчика и маленькая девочка. – Голос Леры задрожал, и первая слеза покатилась по лицу, она ловко её сбила и старалась улыбаться. – Они весело играли, он ещё заботливо так, за мальчишками приглядывал, колготки им подтягивал, сопли вытирал… Они резвились на горке, на качелях, бегали, просто ураган какой-то, а не дети, а он только приговаривал, чтобы осторожнее были. Девочка была немного младше и не могла за ними угнаться, а он над ней только посмеивался. Мы разговорились, он начал рассказывать про них, хвалить, и знаешь, с таким теплом отзывался о детях, никаких различий между ними не делал, он всех их любил одинаково. Он их просто любил, без всяких «но». Я ещё тогда подумала, что и ты так же будешь любить наших детей… я ведь думала, что их будет много. – Лера со смехом выдохнула и сдержанно улыбнулась, стараясь скрыть слёзы. – А потом появился мужчина, обычный, ничем не примечательный, он тихо подошёл к мальчикам, взял их за руки и повёл в сторону. Я тогда крикнула ему, но он улыбнулся и сказал, что это его сыновья. Я не поняла, а тот, с кем я разговаривала, пояснил, что это дети жены от первого брака, а родная ему только дочь. Он сказал, что любит их, потому что это дети его любимой женщины. Да, абсолютно нормальный ответ, согласись. Вскоре он ушёл, а я осталась и вдруг подумала: неужели ты любишь меня меньше, чем этот человек любит свою жену? Ведь ты говорил такие слова, смотрел, а потом вот так просто отказался от меня, от того, что было для меня важно…

 -- Лера, ты не права. Я не отказывался от тебя. Ты просто не знаешь, что тогда творилось в твоей голове.

 -- Конечно. – Усмехнулась она.

 -- Ты каждый день приходила и смотрела на меня, ты хотела, чтобы я принял какое-то решение, ты советовалась, но мой ответ тебя вроде как не устраивал. Ты твердила, что ребёнок от меня, а на самом деле просто хотела в это верить, хотела, но и сама не верила. Тебе было больно и обидно, я понимаю, но ты не готова была тогда родить, Лера. И ты хотела, чтобы именно я принял это решение… и я его принял

 -- Да, я этого хотела, чтобы именно ты принял решение, потому что ты мой муж, потому что ты старше и опытнее, но я ждала от тебя поддержки! – Не сдержалась Лера и зарыдала, Синицкого к себе не подпустила, когда тот кинулся утешать. – А ты меня оттолкнул. И дело было вовсе не во мне, и даже не в измене. Дело в тебе, ты просто не готов был стать отцом. Ты струсил, тебе было удобнее свалить всё на меня, обвинить меня. – Она нервно тыкала пальцем в свою грудь, суетно растирала лицо, убирала с глаз пряди волос. – Я только сейчас это поняла, когда увидела, как ты на Кристину смотришь, как придерживаешь её за руку, как говоришь с ней на полутоне, но ведь ты её не любишь, всё дело в её беременности. На меня ты никогда не смотрел с таким трепетом. Я только тогда поняла, для чего было всё это, -- она обвела руками вокруг, заодно проглотила повисший в горле ком, -- ты и женился на мне тогда лишь для того, чтобы я рядом была, под боком. Чтобы к тому моменту, когда ты созреешь для семьи и детей, я была с тобой… а другого выхода, кроме как жениться на мне, ты не видел. Но не удержал. Да, если бы мы дожили до сегодняшнего дня вместе, ты бы так же держал меня за руку и приговаривал ласковые слова, но этого нет. И уже никогда не будет. На меня все смотрели как на взрослую, самостоятельную, даже родители бросили меня, как только исполнилось пятнадцать. Конечно, я ведь могу сама зарабатывать, могу сама о себе заботиться, но я была ребёнком, Саша! И когда мы с тобой встретились, я всё так же была ребёнком, пусть и умным, и самостоятельным, но ребёнком, и ты это знал. Ты знал об этом, когда женился, когда давил на меня с абортом, потому что тебе так было удобно, так было выгодно, чтобы я была твоя, для тебя, для твоих детей. Но ты не спросил, что нужно мне… и сейчас не спрашиваешь.

• Предыдущая
• 64/66
• Следующая