Строптивая принцесса - Райан Нэн - Страница 9

• Предыдущая
• 9/53
• Следующая

— Да нет, в общем, — ответил Вирджил. — Просто видел ее выступление…

— Так вы знаете эту женщину? — вмешался капитан Бэйлор.

Поерзав на стуле, Вирджил нехотя пояснил:

— Ну, как и все здесь сидящие…

— Тогда вы должны привезти ее, капитан.

— Но, сэр, я…

— Это приказ, Блэк, а не просьба! — хлопнул ладонью по столу Бэйлор. — Сейчас идите домой, отдохните, а с утра отправляйтесь в Лас-Крусес. Поедете на поезде, и чтобы через двое суток эта женщина была здесь!

— Есть, сэр.

— Вы хотите сказать, что она исчезла?

— Именно это я и сказал, — прохрипел бармен, пытаясь освободиться от крепких пальцев, сжимавших ворот его рубашки. — Королева «Серебряного доллара» исчезла пару недель назад, и с тех пор мы ничего о ней не слышали. — Бармен закашлялся. — Да отпустите же меня наконец! Вирджил Блэк отпустил его воротник.

— И не знаешь, куда она могла отправиться?

— Я же сказал, не знаю. И никто не знает. Однажды утром она не потребовала завтрак, поэтому мы и поднялись к ней. А ее и след простыл. — Он пожал полными плечами.

— Ни записки не оставила, ни…

— Ничего. Просто исчезла! Вирджил Блэк шумно вздохнул.

— Хорошо. Если увидишь ее или что-нибудь услышишь, дай мне знать по телеграфу в штаб. Я буду регулярно справляться о сообщениях. — Он повернулся и пошел прочь.

— Конечно, — ответил бармен. — А что она сделала? — крикнул он вдогонку. — Неужели она правда грабила банки?

Блэк не ответил.

Злясь на себя за то, что позволил ускользнуть рыжей красотке, которую держал в объятиях всего пару недель назад, Вирджил Блэк собирался дать объявление о розыске за вооруженное ограбление Королевы «Серебряного доллара».

— Привет, Кларенс, — поприветствовал Вирджил тощего лысого телеграфиста. — Мне нужно срочно разослать сообщения.

Кларенс скрестил руки на впалой груди.

— Не связано ли это с исчезновением Королевы «Серебряного доллара»?

— Вообше-то да, так что если ты…

— Говорят, ее разыскивают за вооруженное ограбление. Именно поэтому ты ищешь ее, да?

— Мы тратим драгоценное время, Кларенс. Разошли сообщения в…

— Прости, Вирджил, но я не могу послать телеграмму. — Телеграфист покачал лысой головой. — Линия оборвана.

— Черт возьми! — выругался Блэк.

— Но тебе повезло, — вдруг обрадованно затараторил Кларенс. — В последнем сообщении, которое успело прийти к нам, говорилось, что женщина, похожая по описанию на Королеву «Серебряного доллара», была замечена в Клаудкрофте.

Едва эти слова сорвались с губ телеграфиста, как Вирджил Блэк, торопливо развернувшись, бросился к двери.

— Эй, подожди минутку! — окликнул его телеграфист. — Не хочешь ли узнать… Вернись! Куда ты?

Вирджил на бегу обернулся:

— В Клаудкрофт.

Пожилая монахиня истово крестилась, идя по длинному коридору. Она молила Всевышнего дать ей сил и терпения, чтобы провести еще несколько томительных часов в обществе ее королевского высочества принцессы Марлены.

Сестра Мария Элизабет не могла дождаться момента, когда эта капризная красавица наконец покинет монастырь и жизнь в его стенах вновь войдет в привычную колею. Она мечтала о мире и покое, которые когда-нибудь снова воцарятся здесь. Просто поразительно, как присутствие хрупкой рыжеволосой женщины смогло так взбудоражить тихое существование целого монастыря.

Когда ее королевское высочество впервые появилась в этом отдаленном горном убежище, она была слишком слаба, чтобы причинять сестрам какие-то неудобства. Дав клятву хранить тайну, сестра Мария нежно заботилась о бедной, страдающей молодой женщине, чье хорошенькое личико по цвету напоминало лимон.

Принцесса была так слаба, что едва могла поднять голову от подушки, и с благодарностью прижимала к себе руку сестры Марии, когда та сидела у ее кровати долгими бессонными ночами. Успокаивая бедную, страждущую душу и молясь о ее скорейшем исцелении, монахиня искренне привязалась к ней.

Вскоре принцесса стала поправляться. Ее здоровье улучшилось, но характер остался тем же. Едва румянец снова заиграл на ее впалых щеках, а изумрудные глаза заблестели, Марлена стала неуправляемой и капризной. С каждым днем она становилась все требовательнее. Упрямая и нетерпеливая, привыкшая к поклонению, Марлена обращалась с монахиней так, словно та была ее личной прислугой. Сестра Мария сопротивлялась и иногда едва сдерживалась, чтобы не высказать все, что она думает об этой упрямице.

В свои семьдесят лет сестра Мария была слишком старой и умудренной опытом, чтобы спорить с испорченным королевским отпрыском. Она просто решительно стояла на своем, отказываясь быть чьей-то игрушкой или прислугой. Сдерживая резкие слова, которые так и норовили сорваться с языка в адрес принцессы, она попросту игнорировала Марлену, когда та сердито кричала из своей комнаты, что ей должны подать обед, и немедленно! Если ей становилось скучно, она требовала, чтобы ее развлекали. Ей хотелось выйти на улицу и полежать на солнце на дальней террасе. Кто может проводить ее туда? Если ей хотелось принять ванну, принцесса опять не желала ждать.

Монахине пришлось признать, что хотя она и была Христовой невестой и давала обет послушания, но все же не смогла до конца искоренить в себе мирскую суетность. Именно по этой причине она заставляла принцессу ждать, если та что-то нетерпеливо требовала. Она специально следила за тем, чтобы рассерженная принцесса принимала ванну лишь после того, как подойдет ее очередь.

Надменная принцесса была упрямой и несговорчивой, но и у сестры Марии тоже был сильный характер. И она знала это, потому и молила Бога даровать ей прощение. Она с нетерпением ждала того дня, когда принцесса покинет их монастырь. И сегодня, слава Богу, этот долгожданный день настал.

Накануне вечером в Клаудкрофт приехал телохранитель принцессы. В полдень он будет в аббатстве, заберет Марлену и отвезет ее на станцию, где они сядут в поезд и отправятся в Техас.

— Сестра! Сестра Мария Элизабет! — Звонкий голос принцессы отдавался эхом в пустом коридоре.

Сестра подняла глаза кверху, глубоко вздохнула, перекрестилась и посмотрела на часы, висевшие на поясе ее белого фартука. Девять часов. Напомнив себе, что ей осталось всего три часа терпеть эту испорченную девчонку, она направилась в комнату принцессы.

— Будьте любезны, перестаньте кричать, ваше высочество, — сердито сказала сестра, войдя в комнату Марлены. — Здесь много больных, и вы тревожите их покой.

К величайшему изумлению монахини, принцесса, выглядевшая такой милой в простом голубом платье, неожиданно произнесла:

— Ох, я забылась. Простите меня, мне очень жаль. — Она шагнула вперед и обняла монахиню за поникшие плечи. — Я была ужасной пациенткой, правда? Скажите, что вы прощаете меня, пожалуйста!

Обезоруженная этим неожиданным проявлением очарования и неподдельной искренности, монахиня, обняв молодую женщину, похлопала ее по спине.

— Конечно, я прощаю тебя, дитя мое, — растроганно ответила она.

— Благодарю, сестра. — Принцесса Марлена посмотрела ей в глаза. — Спасибо за все. Я никогда не забуду вас.

Сестра Мария посмотрела на красивую молодую женщину, которая совершенно изменила образ жизни в тихом монастыре, и вдруг поняла, что ей будет недоставать принцессы, несмотря на все ее капризы.

Сестра Мария Элизабет дотронулась до розовой щеки Марлены и с улыбкой призналась:

— Я тоже буду скучать. Без тебя здесь все будет не так.

Вирджил Блэк был первым среди пассажиров, сошедших с утреннего поезда на маленькой станции Клаудкрофт. Потянувшись, он расправил плечи и неторопливо пошел вдоль состава. Вирджил остановился возле третьего вагона, отодвинул тяжелую деревянную дверь и нетерпеливо заглянул внутрь.

— Ну, чего ты ждешь? — спросил он своего жеребца, который беспокойно бил копытом. — Мы прибыли. Давай теперь осмотримся.

• Предыдущая
• 9/53
• Следующая