Твоя, только твоя - Райан Нэн - Страница 1

• 1/63
• Следующая

Мемфис, штат Теннесси 1862 год

Наконец-то зашло солнце. Закончился самый длинный день года. Наступила ночь, но все еще было душно и очень влажно. Пора было ложиться спать, но легкий ветерок даже не колыхал дамастовые занавески, обрамлявшие высокие, до потолка, окна. Снизу, с реки, так и не потянуло прохладой. Впереди были долгие, томительные ночные часы, не сулившие отдыха от невыносимого дневного жара.

Мэри Элен Пребл поняла, что больше этого не выдержит.

Нет, ни минуты дольше! Довольно ей мерить шагами душный сумрак гостиной! Женщина решительно покинула комнату, проскользнула по выложенному мрамором коридору в прихожую и вышла из дома.

Приподняв тяжелые горячие юбки, измученная хозяйка Лонгвуда быстро пересекла широкую галерею и сбежала по ступенькам парадного крыльца.

Пережив развод и будучи тридцати одного года от роду, Мэри Элен была уже достаточно умудрена жизнью, чтобы понимать, что ей не следует одной ходить по занятому северянами городу. Но июньская жара и удручающее одиночество в огромном пустом доме толкнули женщину на несвойственное ей безрассудство.

Усадьба Лонгвуд – семейное гнездо Преблов – стояла на высоком утесе Чикасо, откуда открывался прекрасный вид на Миссисипи. Обширная лужайка террасами спускалась к реке. У зеленой изгороди женщина остановилась, чтобы перевести дух. Она постояла, вдыхая тяжелый ночной воздух и задумчиво глядя на реку, блестевшую далеко внизу.

Несколько минут спустя Мэри Элен миновала ворота огромного имения – единственное место, где она могла чувствовать себя в безопасности, – и решительно направилась вниз, к огромной реке.

Вставала полная белая луна. Она освещала усыпанный острыми камешками путь к серебряной глади Миссисипи. На берегу женщина остановилась. Она сбросила туфли, сняла носки и аккуратно засунула их в туфли. Потом подняла до колен юбки и босиком ступила на широкий песчаный пляж.

Мэри Элен Пребл облегченно вздохнула.

Было невыразимо приятно погрузить горячие ступни в ласковый влажный песок. Женщина улыбнулась. Слава Богу, в жизни еще остались простые радости! Конечно, хорошо бы окунуться, но это уж слишком рискованно. Мэри решила походить по мелководью. Она только чуть-чуть поплещется, чуть-чуть остынет и сразу же вернется домой – в свою жаркую одинокую тюрьму на высоком берегу.

Но Мэри Элен так и не добралась до воды.

Едва она сделала несколько шагов к воде, как заметила лежащую на песке ассигнацию. Женщина прищурилась, чтобы получше разглядеть ее. Это вполне могла быть никчемная банкнота конфедератов. Мэри Элен сделала еще шаг, подобрала бумажку и убедилась, что это настоящие деньги – зеленая хрустящая пятидесятидолларовая купюра. Настоящие деньги!

Очень странно! Мэри Элен посмотрела вверх. Влекомая невидимым воздушным потоком, к ней рывками двигалась вторая бумажка. За ней третья. Зажав в руке пятьдесят долларов, женщина отпустила юбки, тут же закрывшие ей ноги, и принялась энергично собирать купюры.

И вдруг она замерла.

В лунном свете блеснуло лезвие длинной сабли, воткнутой острым концом в рыхлый влажный песок. Рядом с саблей на песке стояли аккуратно вычищенные сапоги, черные и блестящие. Носки сапог закрывала небрежно брошенная рубашка – даже в лунном свете было видно, что это синяя форма северян. На ней были желтые капитанские орлы – форма была военно-морской. Из-под рубашки виднелись форменные брюки того же цвета.

Мэри забеспокоилась. Она почувствовала, как у нее на затылке поднимаются волосы, а в груди растет тревога.

Женщина резко обернулась и огляделась вокруг, пытаясь отыскать хозяина военной формы и денег. Она никого не увидела. И ничего не услышала. Ею овладело искушение схватить деньги и быстро убежать. Один Господь знает, как им нужны эти деньги!

Мэри снова огляделась, потом наклонилась и осторожно приподняла синие брюки. На песке лежал маленький черный кошелек.

Мэри Элен Пребл не была воровкой. Она была молодой женщиной с прекрасным характером и происходила из образованной семьи. Более того, ее семья была одной из самых уважаемых как в ее родном штате Теннесси, так и на всем Юге. Еще крошкой от своего патриция-отца она усвоила понятия чести и честности. До войны ей бы и в голову не пришло взять чужое. Тогда она даже не посмела бы заглянуть внутрь этого кошелька.

А теперь Мэри Элен бросила брюки и опять осторожно огляделась. Потом она присела на корточки, подняла с песка кошелек и заглянула внутрь. Он был набит банкнотами – в нем была аккуратная толстая пачка денег, настоящих долларов Соединенных Штатов.

Мэри Элен вздохнула, выхватила из кошелька банкноты, бросила его на песок и вскочила. Она сложила банкноты и принялась заталкивать их за корсаж платья.

Неожиданно непонятно откуда к ней протянулась худая мокрая и очень загорелая рука и схватила ее за запястье. Сильная мужская рука крепко держала изящную ручку женщины.

От неожиданности Мэри была не в силах даже закричать. Инстинктивно она резко повернула голову в сторону нападавшего. Она увидела смуглого черноволосого мужчину. С его волос стекала вода. Губы изогнулись в дьявольской усмешке. В его светлых глазах сверкнули зловещие искры. Он подвинулся и закрыл своими блестевшими от воды плечами яркий лунный свет.

Мэри замерла от страха. Она была не в силах произнести ни звука. Сердце бешено стучало. Женщина отвела взгляд от пронзительных глаз незнакомца и увидела мощную грудь, покрытую вьющимися черными волосами. Как зачарованная, она продолжала разглядывать мокрого незнакомца, скользя взглядом за ручейками стекавшей по нему воды. Она опускала взгляд все ниже и ниже. Струйки воды текли по могучим ребрам на плоский живот. На животе волосы сходились в темную вертикальную полоску. Ниже пупка они снова буйно курчавились. Шокированная этим открытием, женщина тряхнула светловолосой головкой.

Мокрый незнакомец был абсолютно гол!

В ужасе Мэри заморгала и перевела взгляд на точеное лицо, которое теперь было полностью скрыто густой тенью.

Низкий мужской голос, почему-то показавшийся ей знакомым, сказал:

– Кража у оккупационных войск карается смертью!

Сердце бешено колотилось. Мэри сделала шаг навстречу, чтобы прикрыть наготу незнакомца своими пышными юбками. Это ее движение вызвало тихий иронический смех у бесстыдного нагого мужчины. Он притянул ее ближе, еще ближе. Женщина почувствовала, как влага с его груди проникает сквозь корсаж ее ситцевого платья.

– Вы смущены, мэм? – спросил он.

Наконец Мэри Элен обрела дар речи. Взглянув в светлые глаза, смотревшие на нее из темноты, она прокричала:

– Да! Да, конечно, я смущена! На вас нет одежды! Вы совершенно нагой!

– Да, верно, – ответил ей низкий ласковый баритон. – Но вы уже видели меня таким. Много раз.

Его длинные тонкие пальцы продолжали сжимать ее запястье. Он медленно повернул голову, чтобы его лицо осветил лунный свет.

– Разве вы забыли те долгие часы, что мы провели обнаженными?

Наступила долгая пауза.

– Разве ты забыла… Мэри?

Женщина вздрогнула. Он назвал ее Мэри. Все, кто ее знал, всегда звали ее Мэри Элен. Все, кроме…

– Господи Всевышний! – охнула она, недоверчиво вглядываясь в лицо, которое так хорошо помнила.

Высокий умный лоб под блестящими волосами. Удивительные светлые глаза под густыми, выгнутыми темными бровями. Высокие, чуть скошенные скулы. Прямой нос с узкой переносицей. Широкий рот с полными губами. Твердый, прекрасно вылепленный подбородок…

– К… Клей? Клей Найт!

• 1/63
• Следующая