Неделя на жизнь (СИ) - Анашкина Екатерина Юрьевна - Страница 2

• Предыдущая
• 2/53
• Следующая

— Это что, все нам? — спросила она недоверчивым, чуть охрипшим голосом.

— Ну конечно! Но только если вы согласитесь мне помочь.

Ленка умоляюще взглянула на подругу. Та стояла хмурая и настороженная.

— Девочки, вы не торопитесь, можете посоветоваться, но вы меня действительно очень выручите!

Ленка потянула подругу за руку и, отойдя на пару метров, жарко зашептала ей в ухо:

— Светочка, миленькая, ну пожалуйста! Умоляю тебя, давай согласимся, а?

— Не нравится он мне, этот мужик. Слащавый он какой-то, мерзкий. Не верю я ему, вот хоть ты меня режь, — с сомнением произнесла Света.

— Ну, миленькая, дорогая моя, любимая! Это ведь ненадолго! А я знаешь как умею с малышами! Когда Мишка с Сонькой такими были, я и переодевала их, и гуляла с ними, и даже попы им под краном мыла. Я все-все умею. Сама все сделаю, а деньги пополам.

Света все еще сомневалась и упрямо качала головой.

— Ну не хочешь, так я одна пойду! — обиженно сказала Ленка и повернулась, чтобы уйти. Света резко схватила ее за худенькую ручку.

— Нет, одну я тебя не отпущу, вместе пойдем, — решилась, наконец, она.

Они подошли к мужчине, который присел на лавочке и покачивал коляску.

— Ладно, мы согласны, но только ненадолго, — коротко сказала Светка и взглянула на подругу, которая улыбалась, не скрывая восторга: пять тысяч! Теперь они точно купят красавицу-куклу!

— Ну вот и здорово, — обрадовался незнакомец, — Пойдемте скорее, я тут совсем неподалеку живу.

Всю дорогу Ленка была крайне оживлена и болтала без умолку, рассказывая мужчине подробности своей невеселой жизни и делясь с ним планами на скорую зарплату. Света тащилась сзади. Она никак не могла отделаться от мысли, что все вовсе не так радужно, как представлялось ее восьмилетней подружке. Если бы она была одна, то ни за что не согласилась бы на предложение этого неожиданного работодателя. Как-то мутно все это… Но не бросать же Ленку одну, она же совсем еще дурочка. В свои двенадцать лет Света чувствовала себя совсем взрослой и ответственной за свою маленькую подружку. «Ну ладно, в конце концов, темнеет сейчас поздно. Не до утра же он будет на этой своей работе. Да и деньги, конечно, не лишние. Впереди лето, а у них нет ни туфель, ни платьев. А на заработок можно будет все это купить. На барахолке, рядом с метро, можно приобрести вполне приличные шмотки. И все-таки…» — думала, плетясь вслед за коляской Света и загребая старыми полусапожками городскую пыль. Минут через десять они уже подошли к панельной девятиэтажке.

— Вот здесь, на первом этаже мы и живем. Заходите скорее, а то я уже опаздываю! — проговорил мужчина, открывая дверь, из-под обивки которой неопрятными языками свешивались куски поролона.

…С того момента Светина память давала сбой. Как они оказались в этом земляном погребе? Куда подевался ребенок? И, наконец, самый главный вопрос: когда все это закончится?! То, что она умрет так же, как и Леночка, сомнений не возникало. Это только вопрос времени. Слава Богу, Леночкины мучения закончились. Там, наверху, она уже наверняка получила свою куклу-принцессу, там ей хорошо и спокойно, там нет страха и боли… В смерти ее лицо стало совсем беспомощным, худенькие ручки-плеточки лежали на костистых, как у жеребенка коленях. Свернувшись в клубочек, она лежала в широкой яме прямо под ногами Светы, словно ожидая свою подругу.

… А может она действительно слишком много и часто плакала по зряшным поводам? Разве матерящийся пьяненький отчим — это страшно? Разве мать, которая от водки кричит и дерется — это ужасно? Сейчас это казалось сущим пустяком, из-за которого вовсе не стоило тратить драгоценные слезы. Только за последние дни Света Ковальчук, двенадцати лет отроду, узнала, что такое настоящий кошмар.

Она прислушалась. Было совсем тихо, и только откуда-то издалека, сверху, слышался равномерный, монотонный стук дождевых капель. «А дождь все-таки пошел», — подумала она, чувствуя, что ее сознание вновь проваливается в какую-то пропасть…

Страх, который стал таким привычным за последние дни, накатил заново, когда послышались тяжелые шаги снаружи, и вниз, прямо на Леночку, с чавкающим звуком упал тяжелый топор.

— Это все. Жаль… Скорее бы! Леночка, не бойся, маленькая, я скоро приду!.. — еле слышно, с трудом ворочая кровавыми губами, прошептала Света…

— Ба! Ты только не волнуйся, я сегодня немножко задержусь, у нас в школе классный час!

— Ладно, только иди с Катей вместе, сейчас темнеет рано. Тебе что приготовить, егоза? Может яблочки запечь, бабушка Тая вчера посылку прислала.

— С антоновкой?! А почему вчера не сказали?

Бабушка Тая жила в Харькове. В саду на даче у нее росли пять старых яблонь. Каждую осень Таисия Петровна, родная сестра Анны Петровны, заботливо упаковывала яблоки в коробку и непременно отсылала с оказией в Москву. Лиза обожала эти вкусные посылки. Каждый раз в пахучих ядреных яблоках она обнаруживала что-нибудь интересное — плюшевого медвежонка или коробку с фломастерами. Эти мелочи всегда были для нее сюрпризом.

— Тебе скажи — сразу все и умнешь, я тебя знаю! Ты учебник по литературе не забыла? Он у тебя с вечера под подушкой лежал.

Лиза подбежала к кровати, вытащила учебник и сунула в рюкзак.

— Не, не забыла, ба. А вы уже смотрели, что там в коробке? — и глаза ее загорелись от предвкушения очередной приятной находки.

— Нет, конечно! Это же твой подарок! Я думала, что мы вместе после школы посмотрим, — ласково улыбнулась бабушка.

— Ну, бабуль, ну давай сейчас, а? Ну хоть одним глазком, а?

— Хорошо, Лизочек. Вон ящик, рядом с балконной дверью, за занавеской.

Лиза подбежала и нетерпеливо открыла коробку. По комнате в тот же миг поплыл дурманящий запах наливных осенних яблок. Зеленые, с чуть пожелтевшими спелыми бочками они лежали ровными рядочками, казалось, что стоит только чуть-чуть надкусить шкурку, как оттуда брызнет кисловато-сладкий сок. Между яблоками Лиза заметила что-то серое, пушистое. Осторожно, двумя пальчиками она вытащила уютного пушистого зайчика, который таращился на нее своими черненькими глазками-бусинками. Лиза взвизгнула от восторга и, подлетев к бабушке, обняла ее.

— Бабуль, смотри, это заяц! Настоящий серый заяц! И теперь он будет жить с нами. Его будут звать Дима.

— А почему Дима? Какое-то не очень заячье имя, тебе не кажется, а, Лизок? — смеясь спросила Анна Петровна, приглаживая Лизины непослушные волосенки.

— Почему это не заячье? — удивилась Лиза, разглядывая своего нового квартиранта, — Ты погляди на его морду! Он же вылитый Дима.

— Ну, Дима, так Дима, — пожала плечами бабушка, — Только ты уж его в школу-то не бери, а то потеряешь еще — сама плакать будешь.

— Конечно не возьму, — возмущенно фыркнула Лиза, — Я ведь уже не маленькая, чтобы игрушки в школу таскать. Все-таки уже в пятом классе учусь!

Она взглянула в зеркало большого шкафа, скорчила серьезную мордочку и поправила складки на юбке.

— Он меня дома подождет. Правда, Дима? — обратилась она к зайцу, заботливо усаживая его на своей кровати, где разместился целый плюшевый зверинец.

Анна Петровна рассмеялась:

— Да какая ж ты не маленькая? Вон сколько пылесборников у тебя на кровати!

— Ба, это никакие не пылесборники, а мои друзья. А друзей, даже старых, предавать нельзя, поэтому они все здесь и живут, — Лиза деловито окинула взглядом свой пополнившийся зоопарк, — А когда будешь звонить бабе Тае, передай, что я ее очень люблю и скажи спасибо за Диму!

— Хорошо, Лизочек, обязательно передам! — пообещала Анна Петровна.

— А дай мне хоть одно яблочко в школу, ну пожалуйста! Я честно, не буду есть на улице! — Лиза подбежала к бабушке и уткнулась в теплые колени. Анна Петровна поправила съехавший коричневый бантик и, оперевшись на палочку, встала с дивана.

— Лизок, а может, попросим маму, чтобы подстригла тебя сегодня, а? На твоих волосенках ни один бантик не держится, что толку завязывать, когда он уже в раздевалке сваливается!

• Предыдущая
• 2/53
• Следующая