Неделя на жизнь (СИ) - Анашкина Екатерина Юрьевна - Страница 45
- Предыдущая
- 45/53
- Следующая
— А почему вам это интересно, Алексей Дмитриевич? Вы что, в чем-то подозреваете Витю? Он ни в чем не может быть виноват!
— А с чего вы вдруг решили, что я его в чем-то подозреваю? — наивным голосом поинтересовался Березин.
— Просто мне кажется, что работники МУРа просто так по домам не ходят. Для этого должен быть какой-то значительный повод.
— Лидия Сергеевна, вы очень проницательная женщина, повод у меня есть, — Алексей чувствовал, что его насмешливый и издевательский тон совершенно неуместен, но не мог сдержаться. Неужели эта женщина, сидящая перед ним может любить и покрывать такое чудовище, как Филиппов? Живет по принципу «Бьет, значит любит». Березин никогда не мог понять таких вот затюканных несчастных, которые сами добровольно соглашаются быть рабами своих мужей. А то, что Лида запугана до предела, сомневаться не приходилось. И ведь явно не дура — Брехта абы кто читать не будет — так зачем хоронить себя раньше времени? Зачем становиться безвольной и бессловесной тряпкой? Любовь? Но это уже больше похоже на мазохизм в изощренной форме!
— Вы его просто не знаете! Витя самый добрый, самый чуткий и заботливый мужчина на свете! — голос Лиды сорвался на крик и она тут же закашлялась.
— Я вижу, Лидия Сергеевна. Ваш внешний вид красноречиво говорит о сдержанном и спокойном характере вашего мужа. Видимо, это он так трогательно заботится о вас, — безжалостно продолжал Березин, подавая ей пачку носовых платков.
Женщина напротив него сжала ее так, что костяшки побелели. Она вскочила на ноги и быстро прошлась по комнате. Затем она вернулась и наклонилась к самому лицу Березина:
— Да что вы можете знать о моей жизни?! Может я на самом деле счастлива, и не вам меня судить! Если у вас есть, что сказать — говорите, а нет — так убирайтесь отсюда к чертовой матери! — выдохнула она с ненавистью.
На мгновенье Алексею показалось, что Лидия сейчас вцепится ему в лицо. Она была похожа на разъяренную самку, в нору которой забрался непрошеный гость.
— Успокойтесь, Лидия Сергеевна. Я не собирался вторгаться в вашу личную жизнь. То, как вы живете, меня ни в коей мере не волнует. В конце концов, жить с нормальным человеком или с неадекватным монстром, который может в любой момент накинуться на вас с кулаками — это сугубо ваше дело. Но кое-какие подозрения у нас действительно есть. И постарайтесь сейчас членораздельно сказать, где находится ваш муж в данный момент. Поверьте, это очень важно, так как, возможно, от этого зависит жизнь и здоровье одной молодой, но глупенькой барышни. А возможно и не только ее.
Лидия подняла пылающий взгляд на Алексея, и вдруг обмякла, колени ее подкосились, и она бессильно опустилась на кресло и закрыла глаза. Березин взглянул на часы.
— Лидия Сергеевна! Вы меня слышите? Где? Ваш? Муж? — громко и отчетливо повторил он, чувствуя, что теряет терпение.
— Я не знаю. Мы вчера поссорились, и он ушел, — сказала она и вдруг заплакала. Слезы лились из-под закрытых век прозрачными ручейками, а она будто не замечала их. Она не всхлипывала, не стонала, но казалось, что соленый поток прорвал плотину и не остановится теперь никогда.
— Где он может находиться?
Она молча пожала худыми плечами и покачала головой. И тут Березин вдруг почувствовал, что не жалость, не сочувствие, а какая-то неконтролируемая злость начинает закипать в нем:
— Вы ничего, совершенно ничего не знаете о человеке, который живет рядом с вами! — Алексей чувствовал, что нужно остановиться, но уже совершенно не мог сдерживать себя, — Вы похоронили себя заживо, поставили крест не только на своей жизни, но и обрекаете ребенка на такую же судьбу! Мужчина, который позволяет себе поднимать руку на женщину, не заслуживает ничего, кроме презрения и отвращения. О какой любви, о каком таком счастье можете вы говорить?! Вы покрываете мерзавца, который, как тряпичными куклами играет живыми людьми! Неужели вы не видите, что вы тоже для него — никто? Вот и сейчас, возможно, от прихоти вашего мужа напрямую зависит человеческая жизнь, но вам ведь наплевать! Вам важно, чтобы вас не трогали, не вмешивались в ваш ограниченный глухой мирок, который вы выдумали для своего спокойствия! — он почти сорвался на крик.
Лидия в ужасе, как затравленная, широко открытыми глазами смотрела на него.
— Я правда ничего не знаю. Витя хороший, он не может никого убить! — наконец проговорила она.
Алексей презрительно усмехнулся, поднялся и прошел к двери. Уже на пороге он обернулся. Лида сидела в той же позе, но на этот раз в ее взгляде он заметил страх.
— Лидия Сергеевна, мой вам совет. Вернитесь в реальность. Себя вам не жалко, так подумайте хотя бы о сыне. Он не жертвенный агнец, а просто маленький безответный ребенок. То существование, что вы добровольно выбрали для себя, ему не подходит. Пожалейте его. Берите малыша и отправляйтесь к родителям. Они ведь живут в Москве? — уточнил он.
Она молча кивнула.
— Вот и хорошо. Поживите какое-то время у них. Так будет лучше для всех. Только из Москвы не исчезайте. Вы нам можете понадобиться, — он слегка замялся, — А в следующий раз узнайте получше человека, которому доверяете свое будущее, а то ведь может статься, что он опять окажется не таким, каким вы его себе придумали.
Березин вышел из дома Филиппова и с силой захлопнул дверь. Он взглянул на часы. Стрелки неумолимо бежали вперед, уводя с собой такое нужное время.
Сквозняк пузырем надул занавеску в спальне, и Инна услышала, как за Алексеем хлопнула входная дверь. Она понимала, что обстоятельства складывались таким образом, что ему просто необходимо было все проверить, как можно оперативнее. Макс был абсолютно таким же. Он мог среди ночи сорваться из дома, дабы проверить свои подозрения. Его бывшая жена, Вера, никогда не понимала этого, из-за чего в их семье постоянно вспыхивали грандиозные скандалы. Инна много раз пыталась доказать ей, что порой от этих отлучек Макса в прямом смысле слова зависит жизнь людей, пыталась убедить, но та ничего не хотела об этом слышать. Сама же Инна принимала действительность такой, какой она была. Алексей, так же как и ее брат, любит свою работу. Они сколько угодно могут жаловаться на постоянную загруженность, невозможность планировать выходные, на безденежье, но все равно ни один из них никогда не уйдет с этой службы по собственному желанию. Это, наверное, и называется высокопарным словом «призвание». Однако именно к таким сумасшедшим бегут несчастные и обманутые, именно они являются для них последним шансом на справедливость и защиту. В данном случае в этой защите нуждались дети. Она и сама была такой же. Профессия учителя, мягко говоря, не относится к категории «престижных», однако, блестяще окончив университет, Инна пошла работать в школу. Там ей было интересно и там она до последнего времени чувствовала себя на своем месте.
Инна взглянула на часы. Половина шестого. Все равно, засыпать уже поздно, да и не получится. Инна напоследок уткнула нос в подушку Алексея и вдохнула его родной запах. Она тряхнула головой и отбросила одеяло. Ноги нашарили пушистые тапочки и, запахнув теплый халат, она вышла на кухню. За окном было темно и мрачно, но в соседнем доме в шахматном порядке уже зажглось несколько окон. На столе Инна обнаружила записку: «Уехал проверять твои гипотезы, моя любимая мисс Марпл! Люблю, целую.» В конце записки Березин пририсовал смешную мордочку. Инна улыбнулась и включила чайник. Дашка, услышав, что хозяйка проснулась, тоже пришла следом и уселась на пороге умываться.
— Ну, что, зверь, не дают тебе спокойно поспать эти злые люди? Ладно, раз проснулись, будем завтракать! Хотя судя по тому, сколько ты слопала ночью, тебя следовало бы подержать на диете. Ты так не думаешь?
Дашка в ответ на это подошла к хозяйке и лизнула ее в ногу своим шершавым язычком.
— Ах, ты, подлиза мелкая! Ладно уж, будет тебе кормежка.
Инна погладила котенка и пошла в ванную.
На работу идти не хотелось. Инна знала, что впереди у нее очередной раунд разборок с директрисой и завучем. Ей до тошноты надоело доказывать им очевидные вещи, надоело бороться против «команды». Но она не могла бросить сейчас своих ребят, которым нужна. Не могла оставить Лизу и Катьку, напуганных до невменяемости родителей девочек. Но ведь ее уже почти уволили… Скорчив напоследок морду своему отражению в зеркале, Инна вышла из ванной. Взгляд ее наткнулся на мобильник, лежащий на подоконнике в кухне, но звонить Максу или Алексею она не решилась. Инна изо всех сил гнала от себя мрачные и тревожные мысли. Они вместе, они профессионалы, они обязательно справятся. И все будет в порядке. Просто так долго было плохо, что дальше должно быть только хорошо.
- Предыдущая
- 45/53
- Следующая
