И нет преград… - Райли Юджиния - Страница 2
- Предыдущая
- 2/77
- Следующая
Но Уиндфут погрозил ей пальцем.
— Эх вы, бледнолицые! Вам бы только эксплуатировать земли и получать прибыль! А духовные вопросы остается решать нам, краснокожим. Мы заботимся о сохранности земли и правах цисцистас.
— Цисцистас? — повторила Энни.
— Так мы, шайенны, называем себя. «Люди» или «раненые» — обиженные бледнолицыми!
Энни с трудом сдерживала нетерпение.
— Почему вы так хотите, чтобы Дэденд был передан шайеннам?
Уиндфут задумчиво уставился в пространство.
— Я расскажу вам одну историю, мисс Диллон. Много лун назад мой любимый внук, молодой воин из отряда «Серебряный ветер», отправился на вершину Черной горы в поисках озарения — он хотел побеседовать с небесными и земными богами и найти свой духовный тотем. Юноша исчез — растаял, словно дым, который курится над холмами в ясный солнечный день. — Уиндфут покрутил рукой в воздухе, изображая легкий дымок. — Это было пятнадцать лет назад, с тех пор мой мальчик не появлялся.
— Я вам искренне сочувствую, — сказала Энни.
— Я знаю: мой внук исчез, потому что бледнолицые украли душу индейца — точно так же как украли наши священные земли. Но на сей раз вам не удастся нас обмануть! Дэденд будет нашим. Когда вернется мой внук, он получит то, что ему принадлежит.
Энни стиснула челюсти. Она понимала отчаяние старика, но его фанатичный рассказ о внуке, который наверняка давно умер, заставил ее подумать, не повредился ли он разумом. Как бы то ни было, юридические манипуляции его отряда губили ее жизнь.
Она взглянула на него с мольбой.
— Вы уверены, что мы не сможем прийти к компромиссу?
— Хватит компромиссов! — объявил старик. — Каждый раз, когда индеец идет на уступки, бледнолицый садится ему на шею и отбирает последнее. Раньше шайенны погибали в кровавой резне, сегодня нравы смягчились: бледнолицые давят нас экономическими репрессиями. — Уиндфут потряс кулаком. — Но на сей раз мы не сдадимся! Это наша земля, и мы ее отстоим! Энни в досаде всплеснула руками.
— Зачем же вы согласились со мной встретиться? Ведь вы не желаете слушать никакие доводы.
Он улыбнулся.
— Я надеялся, что вы поймете, мисс Диллон. Возможно, вам тоже стоит отправиться на поиски духовного просветления.
Это было для Энни уже слишком. Старик хлопнул рукой по шляпе.
— Ну, мне пора! — Он прислушался к дребезжанию стенных досок. — Кажется, скоро придет Хевовитастамиуц.
— Что-что? — спросила Энни одними губами.
— Ураган, — объяснил старик.
— А-а! По-моему, он уже здесь.
Грустно улыбнувшись, Уиндфут приподнял шляпу.
— Прощайте, мисс Диллон. Да направит вас Всевышний Мудрец в ваших скитаниях.
Энни кивнула. Наверное, Уиндфут желает ей добра. Когда он выходил, в двери салуна ворвался новый порыв холодного ветра. Она стояла, обхватив себя руками за плечи, и слушала, как рычит и фыркает его пикап, уезжая из городка.
Оставшись одна в продуваемом сквозняками салуне, Энни впала в уныние. Она уже потеряла на этом предприятии все свои деньги, а теперь могла остаться и без земли. Ей грозило полное разорение в прекрасном возрасте двадцати шести лет!
Она бродила по залу, оглядывая халтурную работу подрядчиков: некондиционные двери и окна, водяные разводы на «новом» потолке, гвозди, торчавшие из настила на полу. Над стойкой бара висела старая картина, на которой маслом была изображена обнаженная блондинка. Судя по довольному виду пышнотелой красавицы, ей было куда веселее, чем Энни. Щербатую золоченую раму окружали серые доски. Видимо, подрядчики даже не пытались обновить стенную обшивку. Этому дереву, испещренному пулевыми отверстиями, было никак не меньше ста лет.
В мрачной задумчивости Энни опустила локти на стойку бара и подперла подбородок руками. Как же так получилось? Она купила Дэденд из любви к старому Западу, мечтая перенести в наше время частичку ковбойской эпохи. У ее родителей было много земли и нефти. Она выросла на их ранчо под Далласом. Ее отец в душе так и остался простым техасским скотоводом, и Энни вместе с его лучшими работниками научилась скакать верхом, ловить лошадей арканом и стрелять. Мама была более утонченной натурой. Благодаря ее заботам Энни получила отличное образование и приобщилась к искусству. Таким образом, в ней уживались первобытная дикость и светскость, что помогло ей сделать карьеру в сфере недвижимости. В любых офисах Далласа. Энни чувствовала себя как рыба в воде. Она умела разговаривать и на грубом жаргоне рабочих-нефтяников, и на более сложном языке банкиров, бухгалтеров и застройщиков.
Энни рано добилась профессиональных успехов, однако ей не пришлось долго радовать ими родителей. Отец три года назад умер от сердечного приступа, а мама — в прошлое Рождество, от эмфиземы. Брат Энни слишком тяжело переживал эту утрату, и ей пришлось взять на себя весь груз забот: она распоряжалась имуществом родителей, продала их ранчо и даже взяла на себя роль старшей, нянчась с братом и пытаясь его перевоспитывать.
Полгода назад, узнав от приятеля-банкира о продаже техасской гряды, Энни не удержалась и поехала посмотреть на город-призрак. Дэденд сразу запал ей в душу, и она загорелась идеей возродить это старое поселение. Друзья в Далласе говорили, что только сумасшедшая может польститься на эту Богом забытую голую землю. Но Энни привыкла доверять инстинкту. Она чувствовала, что Дэденд станет настоящей дойной коровой, и возлагала большие надежды на строительство новой скоростной магистрали, которая должна была связать городок с Амарилло.
Впрочем, Энни купила Дэденд прежде всего из желания вернуться в обстановку собственного детства. Ее родители, особенно отец, наверняка одобрили бы этот проект. Она нарочно привлекла к работе Ларри, чтобы как-то встряхнуть, его.
Но получилось совсем не так, как мечталось.
Энни грустно улыбнулась. То ли дело — прежние времена, когда все вопросы решались при свете дня на главной улице, а индейцы выходили на тропу войны, вместо того чтобы обивать пороги судов. Если бы она жила на Диком Западе, то разобралась бы со своим вороватым подрядчиком с помощью пистолета!
Или еще лучше — она стала бы великосветской дамой, как ее прапрабабушка, Розанна Диллон, которая когда-то являлась столпом викторианского общества в Денвере. Энни восхищалась Розанной и гордилась тем, что была очень похожа на нее… Помнится, мама показывала ей портрет Розанны, говоря, что это была настоящая леди.
Вот бы вернуться в ту романтическую эпоху, убежав от насущных проблем! Разумеется, рядом с ней там должен быть и подходящий мужчина — решительный и отважный, который не растеряется ни в светской гостиной, ни в дорожной перестрелке, а не какой-нибудь слюнтяй вроде тех, с кем Энни встречалась за последние десять лет. Этот герой с Дикого Запада, конечно, помог бы ей выпутаться из сегодняшней передряги.
Энни вздохнула. Хватит мечтать! Никакие герои ее не спасут. Надо решать проблемы, полагаясь только на собственные силы. Она вернется в Даллас и еще раз посоветуется со своим адвокатом…
Энни хотела было выйти на улицу, но ветер внезапно усилился. Под его дикое завывание распахнулись парадные двери салуна, и прямо на нее полетел стул. Испуганно вскрикнув, она увернулась и закрыла лицо руками. Вокруг дребезжали и скрипели доски, бились стекла. Похоже, старик Уиндфут не ошибся: начинался ураган.
Теперь по воздуху летали, словно щепки, не только стулья, но и столы!
Энни кое-как добралась до входа, вцепилась в дверные ручки и попыталась закрыть двери. Она стояла, дрожа под натиском ветра и упершись каблуками в пол. У нее было такое чувство, будто она сражается с демоном. После короткой, но отчаянной борьбы Энни сдалась и отступила назад, укрывшись под стойкой бара от летающей мебели.
Внезапно на спину ей рухнул какой-то тяжелый предмет. Она закричала от боли и страха, отпихнула предмет и увидела, что это был портрет нагой красотки, которая все так же издевательски усмехалась ей в лицо. Черт побери, даже в ее укрытии небезопасно!
- Предыдущая
- 2/77
- Следующая
