Неодолимый соблазн - Райли Юджиния - Страница 11

• Предыдущая
• 11/62
• Следующая

— Итак, Мерси? Если ты пришла просить, чтобы я отказался от поединка, заранее предупреждаю, что все твои усилия напрасны.

Мерси нагнулась к нему:

— А твои родители знают?..

— Конечно, нет! Они бы никогда не позволили мне бросить вызов самому Деверо! — Филипп подозрительно посмотрел на нее. — Только не вздумай проболтаться. Я тебе этого никогда не прощу!

— Филипп, ты действительно не простишь меня, когда услышишь то, что я сейчас скажу!

— Что ты имеешь в виду?

Мерси храбро встретила его взгляд.

— Я собираюсь выйти за него замуж.

Брови Филиппа взлетели вверх.

— За кого?

— За Джулиана Деверо. Моего опекуна.

— Мой Бог! — Филипп подскочил как ужаленный. Лицо его исказила дикая ярость. — Да ты, никак, сошла с ума?!

Мерси тоже встала и надменно вскинула голову, чтобы не расплакаться.

— Нет. Я действительно собираюсь стать его женой.

— Но почему? — Потемневшее лицо Филиппа стало страшным. — Ага! — завопил он, тыча в нее пальцем. — Мне следовало самому догадаться! Мерзавец давно приберегал тебя для себя! И конечно, не преминул пустить в ход все свои козыри, чтобы заставить тебя нарушить слово!

Краска стыда залила щеки Мерси. Филипп, даже не подозревая об этом, попал в точку.

— Говори, это так?

Мерси небрежно покачала головой:

— Нет. Джулиан не принуждал меня к браку. Я согласилась на это добровольно.

Руки Филиппа бессильно повисли вдоль тела. Лицо превратилось в безжизненную маску.

— Но почему? — прошептал он.

— Это… это трудно объяснить, Филипп, — тихо пробормотала она.

Исполненный горечи смех Филиппа полоснул по ее натянутым нервам.

— И ты отшвырнула меня в сторону словно ненужную тряпку!

Мерси умоляюще стиснула руки:

— Филипп…

— Скажи мне… — гневно прорычал он. — Скажи мне только одно — каким образом месье Деверо удалось так быстро покорить твое сердце?

Мерси сжалась от стыда, но решила играть до конца. Речь она приготовила заранее.

— Филипп, видишь ли, когда мы познакомились, я и вправду увлеклась тобой. Но мне было так одиноко в монастыре… может, именно это и толкнуло меня… Вероятно, я просто хотела любой ценой сбежать оттуда… и от моего опекуна — тоже. Я всегда ненавидела Джулиана…

— Потому что он убил твоего отца, — подсказал Филипп.

Мерси кивнула, припомнив, сколько раз рассказывала ему о той зловещей роли, которую Джулиан сыграл в ее судьбе.

— Да.

— Что ж, продолжай.

— Ну вот, мне хотелось любой ценой избавиться от его опеки, и когда ты сделал мне предложение, я подумала, что, может быть, выйдя за тебя замуж, я смогу подавить те чувства…

— Чувства? Какие чувства?

О святые небеса, как же это трудно! У нее язык не поворачивается произнести эти слова. Но, сделав над собой последнее усилие, она равнодушно произнесла:

— Видишь ли, я влюбилась в Джулиана.

— Что-о?! — прохрипел Филипп и ошеломленно уставился на Мерси. — Ты, должно быть, сошла с ума! Как ты могла влюбиться в убийцу твоего отца?

Она дернулась как от пощечины.

— Это… это была случайность… несчастный случай. Я решила, что пришло время похоронить прошлое.

— Похоронить прошлое? — вскричал Филипп, не веря своим ушам. — Какое великодушие! — усмехнулся он. — Вздор, Мерси, я тебя знаю, — продолжал он сурово, — тебе неведомы ни снисходительность, ни сострадание! И сейчас ты лжешь мне в глаза!

В глазах Мерси плескалось отчаяние.

— Говорю тебе, я люблю его! И можешь не сомневаться — это чистая правда!

— Похоже, ты действительно в это веришь, — обреченно проронил он.

— Конечно, верю, — обиженно заявила Мерси. — Теперь у тебя нет другого выхода, кроме как взять свой вызов назад. Немыслимо, чтобы ты стрелялся с человеком, который скоро станет моим мужем!

Она вглядывалась в искаженное мукой лицо Филиппа и чувствовала, как слезы подступают к глазам. При мысли о том, какой удар она ему сейчас нанесет, Мерси стало страшно. Но она должна довести дело до конца. Надменно вскинув голову, она снисходительно улыбнулась:

— Видишь ли, пора признаться наконец… я просто хотела возбудить в Джулиане ревность. Только он был мне нужен всегда — его богатство, его положение в обществе… — И с презрительной усмешкой обвела взглядом комнату. — Неужели ты думал, что я буду счастлива, став женой трактирщика?

— Похоже, я недооценил тебя, — помолчав, проговорил он, глядя на нее с презрением.

— Да, — согласилась она, ненавидя себя за то, что так жестоко разбила его надежды.

— К тому же дерзну заметить, что вы с месье Деверо на редкость подходите друг другу, — с горькой иронией добавил он.

— Возможно, — с кривой улыбкой ответила Мерси, чувствуя, как у нее разрывается сердце. Филипп поднялся из-за стола.

— Прошу вас передать месье Деверо, что я беру назад свой вызов. Поединка не будет, — прорычал он, — Надеюсь, мадемуазель, вы будете счастливы с этим человеком.

Прежде чем Мерси успела что-то сказать, Филипп вихрем вылетел из комнаты.

Трясясь в экипаже, который увозил их от дома Брусса-ров, Мерси вспоминала свои жестокие слова и, мучаясь угрызениями совести, успокаивала себя тем, что пошла на это ради спасения жизни Филиппа. Лучше уж злиться, чем лежать в могиле, философски рассудила она. Придет время, он успокоится и забудет ее.

Она вспоминала, как расписывала Филиппу свою внезапно вспыхнувшую страсть к Джулиану, и хмурилась… Конечно, это ложь, сказала она себе и тут же усомнилась в этом.

Ладно, сейчас она воспользуется случаем и скажет этому мерзавцу, что его приказание выполнено.

«Ненависть — сильное чувство», — сказал ей Джулиан. Мерси ощутила нечто похожее на угрызения совести — ведь это ее мать попросила его заботиться о ней, и неожиданно первый, слабый росток благодарности пробился сквозь мощные укрепления, которые она воздвигла в своем сердце. Мерси хорошо помнила свою мать — ее красоту, ее нежную, добрую, любящую душу. Она до сих пор скучала по ней. Из чувства справедливости ей пришлось признать, что именно Джулиан, а не ее отец всю ночь держал мать за руку, пока она умирала. И в конце концов, надо отдать ему должное, он с честью выполнил предсмертную волю ее матери.

В первый раз ей пришло в голову, что и сам Джулиан, должно быть, страдал, вспоминая свое невольное участие в гибели ее отца и не находя себе оправдания. Возможно, великодушно подумала Мерси, она и впрямь судила его слишком строго. Может быть, если бы не ее глупая гордость и не высокомерие Джулиана, они бы давным-давно нашли общий язык. И однако… при мысли о том, что она станет его женой, по спине Мерси пробежала дрожь.

Она выйдет за него замуж, чтобы спасти Филиппа, но если Джулиан думает, что заполучил кроткую овечку, значит, он окончательно сошел с ума!

К тому моменту когда Жако остановил экипаж возле городского дома Джулиана на Королевской улице, Мерси уже кипела от возмущения. Но, увидев перед собой знакомый фасад, она моментально упала духом, и сестра Кларабелль, испуганная бледностью своей воспитанницы, с тревогой наклонилась к ней:

— Может, наконец объяснишь мне, что происходит, дитя мое?

Мерси через силу улыбнулась. Из всех сестер в монастыре она больше всего была привязана к сестре Кларабелль.

— Вы были так терпеливы, сестра… Клянусь, скоро вы все узнаете. Я переговорю со своим опекуном, и тогда… — Мерси замялась. — Еще до захода солнца месье Деверо все объяснит вам.

Сестра кивнула:

— Очень хорошо, дитя мое.

Мерси ждала появления Джулиана. По этим изящным каменным ступенькам, которые вели в дом, он мог спуститься в любую минуту, и тогда… тогда последует расплата.

Итак, игра окончена. Победа осталась за ним.

Мерси вдруг вспомнила мгновение, когда перед ней распахнулась дверь и на пороге, как обычно, появился Генри. По губам его скользнула понимающая улыбка, и Мерси невольно задала себе вопрос, что ему известно о ее отношениях с Джулианом.

• Предыдущая
• 11/62
• Следующая