Триумф экстаза - Райли Юджиния - Страница 38

• Предыдущая
• 38/72
• Следующая

Откровенные слова мужа заставили Эмили густо покраснеть. Услышав его смех, она резко повернулась и пошла к двери.

— Сядь, — тихо приказал Эдгар.

Она взялась за ручку двери, но его большая смуглая ладонь накрыла ее руку.

— Ты предпочитаешь сидеть у меня на коленях?

Стиснув зубы, Эмили вернулась в кресло. Долгие секунды они молча сидели, прислушиваясь к скрипу кресел и пению птиц. Затем Эдгар вынул из кармана сюртука сигару. Эмили смотрела, как огонек спички осветил лицо, сделав его черты резкими, почти грозными.

Через некоторое время Эдгар рассмеялся.

— Мы похожи на старых супругов, — заметил он. — Какими мы станем, дорогая, лет через двадцать пять? Будем сидеть на этом же крыльце? Посмотрим. Мои волосы к тому времени совсем поседеют, а твои останутся такими же золотыми и шелковистыми. Конечно, на лужайке будет резвиться целая куча внуков.

Эмили окинула мужа ледяным взором:

— Ты делаешь слишком много предположений.

— Я ожидаю многого. Ну не надо кусать губы. У меня нет планов изнасиловать тебя немедленно, дорогая. Я заверил моего племянника сегодня утром, что ты в полной безопасности.

Эмили не смогла удержаться от шпильки:

— Возможно, Дэвиду следовало больше беспокоиться насчет безопасности Марии.

— Марии? — невинным тоном переспросил Эдгар. — Какое она имеет ко всему этому отношение?

— Эдгар, если в тебе осталась хоть капля чести, не шути с привязанностью этой девушки. Она пережила достаточно!

— Дорогая моя, не имею понятия, о чем ты.

— Не имеешь понятия, в самом деле! — возмутилась Эмили. — Ты целый день флиртуешь с этой девушкой, заводишь ее…

Эдгар рассмеялся:

— Ты ревнуешь!

— Я… я не ревную! — заикаясь от возмущения, ответила Эмили. — Если ты играл в подобную игру, надеясь пробудить во мне ревность, то тебе это не удалось! Я просто друг Марии и не позволю использовать ее таким, как ты!

На виске Эдгара забилась жилка. Эмили с удовлетворением поняла, что ее выстрел достиг цели.

— Использовать! — прорычал он. — За какого же человека ты меня принимаешь?

— За человека, который вполне способен соблазнить семнадцатилетнюю девушку, если ты этого еше не сделал!

Эдгар схватил ее за руку:

— Ну, мадам, если вы обо мне такого низкого мнения… возможно, надо оправдать ваши ожидания!

— Отпусти меня! — хрипло прошептала она, и ее глаза твердо встретили его взгляд.

Как ни странно, Эдгар тут же отпустил ее и отвернулся, мрачно уставившись вдаль и крепко закусив зубами сигару. Но когда через несколько секунд Эмили попыталась тихо уйти, он твердо произнес:

— Останься.

Сердито вздохнув, она села на место.

— В самом деле, Эмили, я думал о том, что ты сказала в тот день, когда Мария вернулась из школы. Ты права. Я не обращал внимания на эту девушку, а теперь просто пытаюсь приободрить ее.

Эмили пристально посмотрела на мужа, удивленная его неожиданно серьезным тоном.

— Возможно, твоя цель и такова, Эдгар. Но помни, что эта девушка изголодалась по любви. Ты должен быть осторожен с ней, так как она может неверно истолковать твои намерения. Этой девушке нужны друзья ее возраста.

Эдгар нахмурился.

— Дэвид поместил Марию в школу, и ты знаешь, что результат оказался катастрофическим. Скажи, пожалуйста, что бы ты предложила?

— Мы должны начать вывозить ее в общество и приглашать к себе гостей…

— Как это мило, — раздраженно перебил ее Эдгар и встал. — Ты идешь наверх, Эмили?

— Скоро приду, — ответила она с некоторым вызовом в голосе.

Эмили сидела неподвижно и напряженно. Затем почувствовала, как его усы пощекотали ее ухо.

Неужели начинает мерещиться? Неужели ей показалось, что она услышала его шепот:

— Прости меня за вчерашнюю ночь.

Эмили спала беспокойно, снова снились кошмары. Она в отчаянии искала мать среди развалин и пожаров Гонсалеса. Появился Эдгар на черном коне, который поднялся над ней на дыбы. Всадник спрыгнул вниз, схватил ее и потащил к реке. Потом бросил ее в воду, и она стала тонуть… тонуть в холодной, бурлящей тьме…

Но на этот раз, как ни странно, Эмили была не одна: она держала на руках младенца! Сердце ее разрывалось, она прижимала к себе своего крохотного мертвого братика, а чернота затягивала их все глубже…

— Эмили!..

Она села, крича и задыхаясь. Она рыдала до тех пор, пока не поняла, что находится в безопасности, в собственной постели.

— Эмили, что с тобой?

Фигура Эдгара вырисовывалась в лунном свете, льющемся с веранды. Он был голым до талии. Лицо в тени, а волосы отливали серебром.

Он был настоящий, не чудовище. Эмили протянула руки и всхлипнула:

— Обними меня.

— Любимая, если я подойду к тебе, ты знаешь, что произойдет, — хрипло сказал он.

— Да. Пожалуйста, обними меня.

Эдгар бросился к ней и обнял ее. Эмили обвила руками его шею и прижалась к нему, ощущая твердую силу его могучего тела.

— Твоя ночная сорочка совершенно мокрая, дорогая. Что случилось? Почему ты так дрожишь?

Эмили, все еще дрожа, опустила голову ему на плечо. Он ласково погладил ее по голове и губами коснулся ее уха.

— Ночной кошмар, дорогая? Боже мой, ты кричала так, будто кто-то ошпарил тебя кипятком. Ты мне не расскажешь, любимая?

Эмили отодвинулась и замерла.

— Нет. Я не могу. Я хочу забыть. Пожалуйста, заставь меня забыть.

Он прерывисто вздохнул:

— Господи Иисусе, не нужны нам эти слезы, любимая. Ты предназначена для поцелуев, а не для слез. Да, дорогая, забудь.

И его рот накрыл ее губы.

«Это должно было случиться неизбежно», — так думала Эмили, когда Эдгар снял с нее ночную сорочку и крепко обнял. Поцелуй закончился, и он уткнулся лицом в ее шею.

— Господи, Эмили, я и забыл, какая ты сладкая, какая нежная…

Но она не дала ему закончить: ее язык скользнул между его гладкими зубами, и она услышала, как Эдгар тихо застонал.

Как чудесно было снова оказаться в его объятиях после стольких недель отчуждения и горечи, после ночного кошмара!

Ей захотелось полностью раствориться в нем, забыть обо всем. И они вместе пришли к блаженному насыщению, которое может дать лишь полное самоотречение, полное забвение себя.

Они уснули, не разжимая объятий.

Эмили проснулась в темноте, осторожно отвела его руку. Потом встала, накинула халат и на цыпочках вышла на веранду.

«Почему мне вздумалось с ним сражаться? — спрашивала себя Эмили. — Разве не всегда все заканчивалось вот так, все споры решало его сильное тело?»

Она вздрогнула, когда теплые руки обвились вокруг ее талии.

— Не пугайся, любимая, — прошептал Эдгар, и его ладони легли ей на грудь. — Снова не можешь уснуть?

— Нет… наверное, я просто взволнована. Эдгар покрепче прижал ее к себе.

— Я сегодня не сделал тебе больно? Иногда я забываю о своей силе, — прошептал он, властно проводя руками по ее телу. — Мне хочется сделать тебя полностью моей, и я забываю, что могу причинить тебе боль.

Это неожиданное честное признание согрело Эмили, хотя от его смелых движений она снова задрожала.

— Ты расскажешь мне, что тебе приснилось, дорогая? Эмили отрицательно покачала головой. У нее задрожали губы.

— Возможно, со временем ты начнешь мне доверять, — сказал Эдгар. Но его голос звучал грустно.

— Я просто… сейчас не могу, Эдгар. Это слишком больно.

— Бедная малышка. Тебе пришлось многое пережить, да? Наверное, тяжело потерять родителей, а потом бабушку.

Эмили отстранилась.

— Откуда… откуда ты знаешь?

— Дэвид мне рассказал. Я хочу знать о тебе все, Эмили. О твоей семье, о твоем детстве.

— Зачем?

— Так ли трудно поверить в то, что я начинаю любить тебя? — спросил он с оттенком горечи.

Эмили молчала.

— Пожалуйста, Эмили, расскажи мне о своем прошлом, о воспоминаниях, которые заставляют тебя кричать во сне. Это может нас сблизить, дорогая.

— А ты расскажешь мне о своем прошлом? Теперь замер Эдгар.

• Предыдущая
• 38/72
• Следующая