Томка. Тополиная, 13 - Грачев Роман - Страница 41
- Предыдущая
- 41/44
- Следующая
А ведь она чувствовала! Она же прекрасно помнила его глаза во время того последнего сеанса, а его мерзкий голос до сих пор звучал у нее в ушах. И как она позволила себя уговорить?! Ведь она тогда решила, что парень закончит плохо и обязательно потащит за собой еще кого-нибудь. Константин Самохвалов относился к тому типу странных людей среднего возраста, которые никогда не расстанутся со своим грузом, несмотря на все попытки специалистов. Это нравственный рак, неизлечимая травма, полученная в период взросления. Таких нужно сразу изолировать!
Почему она позволила себя уговорить?!
Дерьмовый она психолог. Если выживет – выбросит диплом к чертовой матери!
– Что мы делаем в этом подъезде? – стараясь не сорваться, спросила она.
– Потому что в том подъезде живет моя мама. Она, конечно, дура, но я не хочу ее убивать. Пусть живет и вспоминает сынишку…
Приехал лифт. Открылась дверь. Костя схватил женщину за воротник пальто и втолкнул в кабину.
– Прокатимся, тетя.
34
Я не успел принять решение. Более того, я даже не успел ответить на предложение прогуляться к подъезду, за дверьми которого только что исчезла странная парочка, потому что дальше произошло что-то невероятное, чего никто из нас не ожидал, как никто не ожидал внезапной многоквартирной иллюминации.
С двух сторон во двор с улицы с ревом вкатывались машины чрезвычайных служб: две белые «двенашки» с проблесковыми маяками на крышах, навороченный микроавтобус «скорой помощи» и такой же автобус с надписью «МЧС» на борту. До нас с Тополиной улицы доносился и рев пожарной машины.
У меня, признаться, отвисла челюсть, а Томка просто подпрыгнула и стала лихорадочно оглядываться по сторонам. В этот самый момент я, наконец, осознал, что нам с ребенком надо валить отсюда подальше.
Кто-то просчитал ситуацию и позвонил куда следует? Так или иначе, этот кто-то оказался шустрее и прозорливее нас.
– Дима, – обратился я к Картамышеву, – у меня просьба.
Я присел к дочери, взял ее за ручки. Ох, сколько же раз я устраивал эту сцену: «Доченька, твоему папочке сейчас нужно заняться делом, а ты будешь ему немножко мешать. Не волнуйся, все будет хорошо. Я скоро вернусь». Да только папочка, паршивец эдакий, нередко оказывался обманщиком и не держал слово. Подводил свою драгоценную доченьку. И сегодня, увы, все указывало на тот же самый «везучий случай».
– Милая, сейчас ты сядешь вместе с дядей Димой в машину, и он отвезет тебя… – Я лихорадочно прикидывал варианты, куда можно отвезти дочь. К Олесе однозначно я не сунусь, уж тем более сегодня, чтобы не вызывать у нее ощущения дежа вю. – К бабе Соне он тебя отвезет, хорошо?
– Не-ет!
Снова эта паника в глазенках, этот страх за папу и за весь белый свет. Но не только.
– Может, к маме? Она меня приглашала к себе.
– Нет, мамы сейчас нет дома, и я не знаю, где ее искать.
– Может, позвонить?
– Мне некогда решать с ней вопросы. А баба Соня всегда в это время дома. Мы договорились? С дисциплиной у Томки всегда были проблемы, но сейчас она не стала препираться.
– Ладно. А ты скоро придешь?
– Как только разберусь здесь с делами, так сразу и приеду за тобой. – И тут я снова рискнул: – Я обещаю. Дима Картамышев кивнул, взял Томку за руку.
– Пойдем, принцесса. Прокатимся с ветерком.
– Пойдем, дядь Дим. У тебя в машине есть музыка?
– Есть. Какую ты любишь?
– Мэнсона хочу.
Дима присвистнул, взглянул на меня с укоризной. Твоего осуждения мне еще сейчас не хватало, шпик! Проводив взглядом удаляющиеся спины моего агента и Томки, я обернулся к Тане.
– Что дальше?
– Не знаю. Мне кажется, теперь все ложится на их плечи. Только вот откуда они тут взялись?
Еще две машины – черные иномарки с тонированными стеклами – остановились перед домом, заблокировав двери обоих подъездов. Из них выскочили Люди В Черном – точнее, две пары парней в черных куртках и таких же брюках, похожих на агентов национальной безопасности. У кого-то в руках были рации, у кого-то оружие.
«Е-мое! – подумал я. – Джеймс Бонд на марше».
От первого подъезда один из парней сразу направился в нашу сторону, будто только о встрече с нами и мечтал в этот чудный воскресный сентябрьский вечер.
– Так, господа, – крикнул он еще на подходе, – вам лучше отойти на безопасное расстояние.
– Куда?! – чуть ли не взвизгнул Кеша. К этому моменту он изрядно опьянел.
– Подальше от дома.
– Но мы тут живем!
– Пока живете, – загадочно молвил агент. – А то, возможно, и негде будет жить через пятнадцать минут. Так, всё, бегом отсюда!
Он начал оттеснять нас от детской площадки, вытянув руки в разные стороны. Аборигены попятились, женщины в домашних халатах стали причитать, как всполошенные куры.
– У нас там дети! Что происходит?!
– Никаких вопросов! Сейчас мы всех эвакуируем, а вы, коли уж здесь, не создавайте нам проблем. Рация, висевшая у него на груди, зашипела:
– Третий, отводи их – и по подъездам! У вас пять минут! Бегом!
Что-то очень тяжелое провалилось в мой желудок от горла. Я вспомнил свою службу в уголовном розыске. Я очень хорошо знаю, что означает вся эта суматоха.
– Командир, – сказал я, приблизившись к парню на расстояние дыхания, – Антон Данилов, бывший опер из Калининского, сейчас частный агент. У меня здесь клиентура. Возможно, наши дела связаны.
– Сочувствую, – бросил «командир», не переставая оттеснять меня от площадки. – Сейчас вам надо отойти.
– Я могу помочь.
Он смерил меня коротким оценивающим взглядом.
– Я наберу Стрельникова, – для пущей важности добавил я, – он подтвердит. Еще несколько секунд молчаливой оценки, затем вердикт:
– Помоги лучше с эвакуацией. Тут сейчас рванет не по-детски. Я похолодел… но все же собрался. Мне казалось, что собрался.
– Командир, погоди с эвакуацией. В первом подъезде чувак с женщиной. Она приехала вон на той красненькой…
Командир окинул взглядом двор, оценил обстановку. К его чести стоит сказать, ориентировался он быстро, отчего я сделал вывод, что работала очень серьезная бригада.
– Так, здесь третий! – крикнул офицер в рацию. – У парня заложник… Женщина… Попробуйте пробить номер ее машины… сейчас надиктую…
И он побежал к красной иномарке, на которой приехала Элегантная Дама.
Между тем во дворе был молниеносно развернут «оперативный штаб». Территорию в считанные мгновения наводнили явно нездешние люди, причем в таком количестве, какое не уместилось бы в прибывшем транспорте. Из микроавтобуса с надписью «МЧС» выгрузились ребята в камуфляже, с автоматами и в черных масках с прорезями для глаз и рта. Всего их было человек восемь-десять, они облепили дверь первого подъезда, как мухи коровью лепешку.
Я крутил головой в разные стороны, ощущая себя персонажем голливудского боевика. И, да! – я приторчал от адреналина, хлынувшего в кровь! За годы работы в детективном агентстве «Данилов» я отвык от спецопераций, а теперь судьба подкинула старому псу шанс вспомнить свои трюки.
Я подбежал к Тане, взял ее за руку.
– Танюш, мне нужно хотя бы в общих чертах знать, что там может происходить. Попытайся сосредоточиться. Таня не стала потирать висок пальцами, как это обычно делают картонные парапсихологи из телевизора.
– Я не знаю, Антон, но здесь стало очень шумно, и он наверняка услышал. Мужик не в себе и готовится что-то сделать… думаю, с целым подъездом. Эта женщина, которая у него в руках, – это, извините, мелочь. Только повод! Понимаешь?
Я обернулся к дому. Бойцы спецназа приготовились к штурму. Эх, мне бы шашку да коня!
35
Лифт остановился на шестом этаже. Костя не слышал, что происходит во дворе, потому что уже несколько минут гонял кабину вверх-вниз. Никаких звуков из внешнего мира до его ушей, понятное дело, не долетало, до него доходили только всхлипы его жертвы. Кроме того, он уже чувствовал и запах ее страха – он поразительно напоминал запах мочи.
- Предыдущая
- 41/44
- Следующая