Кровь и золото - Райс Энн - Страница 1

• 1/121
• Следующая

Моему любимому мужу Стэну Райсу и обожаемой сестре Карен О’Брайен

Его имя Торн. На древнем языке рун имя звучало длиннее: Торнвальд. Но, превратившись в того, кто пьет кровь, он стал называть себя Торном. И вот теперь, много веков спустя, Торн лежал в ледяной пещере и грезил.

Давным-давно, только попав на землю вечных льдов, он надеялся заснуть навсегда. Однако его то и дело начинала будоражить жажда крови – и тогда с помощью Заоблачного дара он поднимался в воздух и отправлялся на поиски Снежных Охотников.

Они служили ему пищей, но он всегда был очень осторожен и пил понемногу, чтобы ненароком не убить. В случае необходимости он прихватывал с собой меха и обувь и возвращался в убежище.

Снежные Охотники не принадлежали к его народу. Темнокожие, с раскосыми глазами, они говорили на другом языке. Но он был знаком с ними с давних пор – с тех далеких дней, когда вместе с дядей ездил торговать на Восток. Торговля Торна не привлекала: он предпочитал воевать. Но те путешествия многому его научили.

Покой его ледяного сна нарушали только видения, от которых никак не удавалось избавиться. Мысленный дар доносил до него голоса тех, кто пьет кровь.

Сам того не желая, Торн видел мир их глазами, и иногда это даже доставляло ему удовольствие. В современном мире было много интересного и забавного – электронная музыка, например, звуки которой нередко доносились откуда-то издалека. Мысленный дар помог ему узнать о появлении паровых моторов и железных дорог и даже понять, что такое компьютеры и автомобили. Города, в которых он когда-то бывал, и теперь казались ему знакомыми, хотя с тех пор, как он покинул их, прошли века.

Со временем пришло осознание, что он не умрет. Одиночество само по себе не убивает. Забвения тоже недостаточно. И Торн просто погрузился в сон.

Но однажды случилось нечто странное. На тех, кто пьет кровь, внезапно обрушилась беда.

Появился некий юный певец, сказитель, по имени Лестат, и в своих песнях под звуки электронной музыки поведал всему миру древние легенды, раскрыл тайны, о существовании которых Торн даже не подозревал.

А потом воскресла темная царица – злое, жестокое и честолюбивое создание. Она утверждала, что носит в себе Священную Сущность тех, кто пьет кровь, и с ее смертью погибнет вся их раса.

Торн пришел в изумление.

Он понятия не имел, что о его народе сложены подобные предания. И не знал, верить им или нет.

Но пока он дремал, грезил и наблюдал за миром из глубины своего сна, царица с помощью своего Огненного дара уничтожала тех, кто пьет кровь, – повсюду, не пропуская на земле ни одного уголка. Торн слышал крики соплеменников, отчаянно пытавшихся спастись бегством; глазами других видел, как они погибают.

Скитаясь по миру, царица однажды подошла очень близко к Торну, но проследовала мимо, не заметив его, затаившегося в пещере. Возможно, она не почувствовала его присутствия. Но Торн всем существом ощутил ее силу – впервые он столкнулся со столь древним существом, если не считать ту, что дала ему Кровь.

И он погрузился в воспоминания о ней – о своей создательнице, рыжеволосой ведьме с кровоточащими глазами.

Его народ постигло страшное несчастье, и положение становилось все ужаснее. Соплеменники погибали один за другим.

И тогда Торн увидел, как из своих убежищ вышли древнейшие, по возрасту и силам равные царице.

Последней появилась его рыжеволосая создательница – Торн увидел ее глазами других. В первое мгновение он отказывался верить, что это действительно она. Столько воды утекло с тех пор, как они расстались в той пещере далеко на юге, что он не смел и надеяться на новую встречу. Но чужие глаза и уши предоставили неоспоримые доказательства. И глядя на нее в своих видениях, Торн испытывал смешанное чувство нежности и злости.

Та, что дала ему Кровь, выжила и стала еще прекраснее. Она ненавидела жестокую царицу и хотела ее остановить. Их взаимная ненависть уходила корнями в тысячелетия.

Наконец все собрались в одном доме: древнейшие – Первое Поколение тех, кто пьет кровь, и близкие Лестата – те, кого он любил и кого пощадила темная царица.

Они разместились вокруг стола, словно отважные благородные рыцари, однако на этом совете женщин слушали наравне с мужчинами. До Торна, недвижимо лежавшего подо льдом и снегом, смутно доносились их странные речи.

Они спорили с царицей, пытались убедить ее отказаться от коварных планов правления миром, положить конец жестокосердию и злу.

Торн внимательно слушал, но многие слова тех, кто пьет кровь, оказались выше его понимания. Ясно было только одно: темную царицу нужно остановить.

Даже молодому кровопийце Лестату, которого полюбила царица, не удалось отвратить ее от злодеяний и безрассудных планов – столь глубоко помутился разум могущественной прародительницы.

Но неужели царица воистину хранит в себе Священную Сущность всех пьющих кровь? Если это правда, то как же ее уничтожить?

Ах, если бы его Мысленный дар был посильнее! Торн жалел, что пользовался им слишком редко и не сумел достаточно развить. За долгие века покоя мощь и способности его возросли, но не настолько, чтобы с легкостью преодолевать такое большое расстояние, – сейчас он чувствовал это особенно остро.

Торн наблюдал за происходящим с открытыми глазами, словно так мог видеть яснее. И тут в комнате появилась еще одна рыжеволосая женщина – сестра-близнец той, что когда-то любила его. Их сходство было поистине необыкновенным.

Оказывается, две тысячи лет тому назад сестры потеряли друг друга и с тех пор не виделись.

А виновницей их несчастий была темная царица, из ненависти разлучившая близнецов. И вот теперь пропавшая сестра вернулась, чтобы исполнить древнее проклятие, наложенное ею на ту, которая стала источником столь многих бед. Она думала только о мести, не намереваясь садиться за стол совета, не желая сдерживать кипевший внутри гнев и внимать доводам рассудка.

Лежа в сонном оцепенении среди снегов и льдов, в холодных объятиях вечной арктической ночи, Торн наблюдал, как рыжеволосая приближается к царице.

– Мы все умрем... – прошептал он.

Однако ему не пришло в голову встать и присоединиться к своим бессмертным спутникам. Нет. Он просто смотрел. И слушал. Он дослушает до конца. Ничего другого не остается.

Наконец сестра его создательницы добралась до цели и напала на царицу. Остальные в ужасе наблюдали, как две женщины, сойдясь в жестокой схватке, сражались, словно два воина на поле битвы.

И вдруг перед мысленным взором Торна поплыло странное видение – будто он лежал на снегу и смотрел в небо.

Он увидел огромную, замысловато сплетенную сеть, растянувшуюся во всех направлениях, и внутри ее множество пульсирующих огоньков. В самом центре этой сети трепетал один-единственный язык пламени. Торн знал, что это пламя и есть царица, а остальные огоньки – все прочие кровопийцы, в числе которых и он сам. Легенда о Священной Сущности оказалась правдой – теперь он убедился в этом собственными глазами. И понял, что наступает момент, когда ему вместе с соплеменниками предстоит погрузиться во тьму и покой. Еще немного – и все будет кончено.

Раскинувшаяся вдалеке запутанная сеть ярко засверкала, центральное пламя вспыхнуло и будто взорвалось... В следующее мгновение все потускнело...

Торн почувствовал приятную вибрацию в конечностях – такое же ощущение он нередко испытывал во сне.

«Что ж, значит, мы умираем, – подумал он. – Оказывается, это совсем не больно».

На память пришла ассоциация с днем Рагнарок – днем, когда великий бог Геймдал, Освещающий Мир, подует в свой рог, созывая асов[1] на последнюю битву между богами и чудовищами, во время которой погибнет существующий мир.

• 1/121
• Следующая