Деревянный Меч - Раткевич Элеонора Генриховна - Страница 87

• Предыдущая
• 87/176
• Следующая

Кенет торопливо свернул в переулок.

– Стой, – скомандовал он озадаченному Наоки. Тот послушно остановился. Кенет извлек меч из ножен и аккуратно очертил деревянным острием круг, обведя им Наоки.

– На всякий случай, – пояснил он. – Все, теперь можно и возвращаться.

И сноровисто повлек Наоки к набережной.

– Может, ты все-таки объяснишь мне, что это значит? – запоздало возмутился Наоки.

– Это значит, что я дурак и трус, – свирепо огрызнулся Кенет. – Я не должен был тебя звать. А я позвал, и он тебя увидел. Мне-то от него спрятаться несложно: пересек текучую воду, и ему меня не найти. А у тебя никакой защиты нет. Теперь он тебя больше не видит. Меня этому певец Санэ научил. Ему помогло. Будем надеяться, что и тебе поможет.

– Да кто меня увидел? – настаивал Наоки.

– Великий черный маг Инсанна, – нехотя ответил Кенет. – Слыхал про такого?

– Это во сне? – сообразил Наоки.

– Если бы во сне! – вздохнул Кенет. – Самый что ни на есть настоящий. Страшные сны следов на теле не оставляют.

Наоки невольно вновь коснулся пальцами изуродованной щеки.

– Я так боялся, что не успею тебя довезти, – виновато опустил глаза Кенет. – Но мне сначала надо было стать невидимым для него самому. На том берегу я не мог этого сделать.

– Ты меня для этого сюда и затащил? – изумился Наоки. Кенет молча кивнул.

– И ни слова не говорил, чтобы Инсанна тебя не услышал и не помешал, – размышлял вслух Наоки. – Военная хитрость, значит. Выходит, тебе вовсе не было страшно?

– Было, конечно, – возразил Кенет и спрыгнул в лодку. Наоки был до того растерян, что едва не опрокинулся в воду, усаживаясь в лодку вслед за Кенетом.

– А откуда он взялся в твоем сне? – спросил Наоки, избегая называть Инсанну по имени.

– Все по дурости моей, – признался Кенет. – А тебя я позвал тем более по дурости. Это я уже потом сообразил, что убивать меня он не стал бы.

– Почему? – заинтересовался Наоки.

– Раз уж он меня до сих пор не убил… не знаю. Зачем-то я ему нужен.

– Знаешь, – с горячностью произнес Наоки, – ты и вправду дурак. Сразу надо было меня звать. Меня бы он всего-навсего убил, а тебя хочет взять живым. Как по-твоему, что хуже?

– Спасибо, – улыбнулся Кенет.

– За правду не благодарят, – буркнул Наоки. – Когда ты уезжаешь?

– Куда? – не понял Кенет.

– Куда-нибудь. Подальше от Каэна. Он ведь Тебя искать будет.

– Будет, – согласился Кенет. – И тоже подумает, что я куда-нибудь сбежал. Лучше уж я задержусь в Каэне. Вряд ли он станет искать меня здесь.

– Может, ты и прав, – кивнул Наоки, глядя на отражение луны в быстро темнеющей реке.

У причала Наоки решительно удержал руку Кенета в ее движении к кошельку и уплатил лодочнику сам.

– Если ты не против, я сегодня у тебя заночую, – сказал он, покидая лодку. – По правде говоря, не хотелось бы мне сегодня ложиться спать в одиночестве.

– Мне тоже, – с облегчением признался Кенет. – Как вспомню… если бы не твой отец, мы бы оба пропали.

Наоки покраснел.

– Ты не думай, – слегка запинаясь, выговорил он. – Отец… ну, он… он не всегда был такой. По-моему, когда мать умерла, он слегка тронулся.

– Я ничего и не думаю, – улыбнулся Кенет. – Он вообще-то человек неплохой. Невоспитанный только.

Наоки невесело усмехнулся. Меньше всего слово “невоспитанный” было применимо к его изысканно-утонченному отцу, знатному родовитому вельможе. И все же точнее определения невозможно и подобрать.

– И опять ты прав, – признал он. – Только все равно мне стыдно.

– Не стыдись. Как видишь, – вновь ободряюще улыбнулся Кенет, – и от вельможного высокомерия бывает прок. Не поддаться самому Инсанне!

– Если бы не это высокомерие, – вздохнул Наоки, – ничего бы не случилось. Тайин бы не умерла… и я бы не ушел из дома.

– Я тоже ушел из дома, – прервал его Кенет.

– Почему? – тихо спросил Наоки.

И всю дорогу до постоялого двора Кенет рассказывал Наоки, почему он ушел из дома и вознамерился сделаться магом. О том, как старый волшебник прогнал его, Кенет и словом не обмолвился: не стоит Наоки знать, какому недоучке он вверял жизнь и смерть своей сестры. И все же Кенет рассказал ему очень многое; куда больше, чем хотел бы. Пришлось рассказать. Наоки отчаянно нуждался в словах Кенета – чтобы он мог наконец перестать стыдиться своего отца, забыть о тягостной сцене за обедом и помнить только несгибаемую стойкость старого вельможи, которого даже магическая боль не заставила замолчать.

– Теперь я понимаю, – заключил Наоки, когда Кенет закончил свой рассказ.

– Что, если не секрет?

– Почему ты всех понимаешь. И меня, и отца, и массаону. И не винишь никого. Ты ведь и родных своих тоже не винишь.

Ай да Наоки, восхитился Кенет. Он и сам не заметил, что в словах его не было и тени обиды. Он действительно уже не винил ни Кайрина за его предательство, ни ошалевшую от жадности мачеху, ни тем более малыша Бикки – его-то за что?

– По-настоящему ты их и тогда не винил, – предположил Наоки в ответ на недоумение Кенета. – Даже странно, что ты ушел из дома.

Кенет пожал плечами.

– Сам не знаю, – угрюмо ответил он. – Наверное, я просто устал их понимать, вот и ушел.

• Предыдущая
• 87/176
• Следующая