Влада и месть вампира - Готти Саша - Страница 40

• Предыдущая
• 40/50
• Следующая

– Я не буду этого делать!

– Будешь! Или сущи переломают твоему троллю все кости… А оба домовых… им будет очень бо-бо.

Анжела кивнула на потолок, и Диня издал визг, когда черное щупальце обвилось вокруг его шеи.

– Если не жалко домовых, вспомни про деда, – продолжала Анжела. – Твой старикашка… Я помню, как он со своей палочкой ковылял через двор и вечно путался под ногами. Представь: ты отказываешься звонить, а сущи с треском ломают кости ему. Ой-ой, как ему больно…

– Заткнись! Давай телефон!!!

Экран светил в лицо, слышались долгие-долгие гудки. Гильс долго не брал трубку. Прошла почти минута, когда на том конце ответили.

– Алекс, я уже в порядке, поговорим потом… – в конце концов послышалось в телефоне. Голос был глухой и раздраженный.

Анжела сделала выразительный кивок головой в сторону потолка.

– Гильс…

– Влада?! С ума сошла мне звонить?! – В голосе звучали ярость и растерянность одновременно. – Ты что?! Мои подконтры только что разорвали тролльского фантома, Огнева! Я целых пять минут как не хочу тебя убить, потому что только что увидел твою смерть… Ты… все сорвала, понимаешь?!

– Гильс… я ненавижу тебя, и ты никогда меня не поймаешь, – выдохнула Влада.

– Приблизительно сообразил, почему ты звонишь, – после некоторого молчания в трубке раздался сухой голос Муранова. – Ты не одна там, и с тобой явно не друзья.

– Огнева, ты издеваешься? – громким шепотом вмешалась Анжела, тараща глаза. – Тебе деда не жалко? Ну ты даешь, эгоисточка. Старичку сейчас плохо будет, да и кикиморе его, стоит мне только мысленно приказать… А ну хами ему как следует!

– Пошел ты, Гильс… – Влада заставила себя произнести слова, будто каждое было тяжелым камнем, которым она разбивала что-то хрупкое и бесценное. – Тебе… меня… никогда не поймать. Ненавижу тебя…

– Не смей мне этого говорить! Я же… о, ч-черт…

– Скажи ему, что будешь в Козихинском переулке и что не боишься его, – громко приказала Анжела.

– Я буду в Козихинском переулке, и я тебя не боюсь.

«Встретимся, а там будь что будет, – пронеслась в голове мысль. – Во всяком случае, деда не тронут, это главное».

– Можешь не говорить, где ты будешь. Я иду.

В трубке послышались короткие гудки, и Анжела показала большой палец с издевательской усмешкой.

– Молодец, Огнева! Все как надо. Он ничего не соображает… А теперь – вперед!

Влада не удержалась и вскрикнула от боли, когда сущи потащили ее из кухни, снова зацепив почти зажившую коленку о дверной косяк. Черные липкие руки волокли ее прочь из квартиры, приподняв над полом, не давая ни пошевелиться, ни вздохнуть.

Пронесся мимо квартирный коридор с запыленными зеркалами, в которых на секунду мелькнуло ее бледное лицо в окружении черных извивающихся и гнущихся во все стороны рук, быстрый и стремительный путь вниз по лестницам, подъезд и сдавленный визг консьержки, уличная темнота…

– Егор! – Влада коротко вскрикнула, увидав, как возле опрокинутого навзничь дивана тролль отчаянно борется с сущами, которые повисли на его плечах и обмотали лодыжки, пытаясь повалить на землю.

– Владка, держись! – Тролль рванулся было к ней, но не устоял на ногах, когда ему на спину прыгнули сразу несколько черных тварей. – Держись! Я что-нибудь придумаю… Да отвалите вы, мерзость!

Крики Бертилова стихли позади, когда сущи, остановив поток машин, ринулись через дорогу.

Нежить Сумороков тащила Владу по ночным улицам так стремительно, что она потеряла ориентацию в пространстве: где земля, где небо… В лицо бил горячий и душный ночной ветер, мелькали огни уличных фонарей, белые полосы разметки на асфальте и горящие светом окна, испуганно шарахались прохожие.

Интересно, как дневное право объясняло им то, что они видели сейчас, в самом центре Москвы? Владу волокла за собой черная река, не давая вырваться, обхватив все тело цепкими липкими шупальцами. Трудно было представить, что когда-то эта нежить служила верой и правдой ее отцу. Теперь она помогала убить его дочь. Впрочем, по носфераторике они проходили тему «Отсутствие эмоций у низшей формы нежити, подконтрольной вампирам». Вряд ли сущи будут терзаться, когда все закончится.

«А ведь та ведьма была права, что опасность в квартире. Даже Даша их замечала, но ее никто не слушал. Сущи-то в это время сидели в стенах и вентиляции, все вынюхивали и подслушивали. Интересно, хоть одна ведьма сможет почувствовать то, что сейчас произошло, и позвонить Жорику? А каково сейчас Егору, которому выкручивают руки эти твари… Хоть бы ни он, ни домовые не пострадали… И дед с Марой», – проносились в голове мысли. Сознание собственной беспомощности бесило. А вот Анжела, весело напевая, шагала рядом, размахивая полиэтиленовым мешком, в котором болтался осиновый кол.

– Сейчас наш вампирчик идет по следу, идее-ет… – нараспев комментировала Царева. – Идет-идет, крадется, его добыча рядом. Ага… – Она остановилась около дома номер тринадцать, того самого, который был хорошо знаком Владе. – Тут отличное место, около мурановского логова. Так… отпустите ее, мы на месте.

Анжела махнула сущам рукой, и те бросили Владу на асфальт посреди переулка, отползая к стенам и скрываясь в водосточных трубах, исчезая в люках, протаивая в стенах домов, как уходящая в песок черная вода. Ночной переулок светил окнами и тусклыми фонарями.

– Мой дед… Мара… Что с ними? – выдохнула Влада, едва смогла говорить.

Анжела, посмеиваясь, показала большой палец.

– Нормально, раз ты тут. Зачем их убивать? Нам ты нужна, а не старикашка и его кикимора. Огнева, не вздумай бежать! Тебя сразу вернут обратно, – предостерегла Анжела, которая остановилась позади, шурша полиэтиленовым пакетом. – Стой и жди, твой вампир сейчас явится. Хотя вот еще что…

Влада вскрикнула, когда один из сущей, повинуясь приказу Царевой, вдруг сдернул с колена повязку и провел по незатянувшейся ране острым когтем.

– Так ему будет интереснее, – тоном художника, сооружающего инсталляцию, сообщила Анжела. – Да-а… сценочка. Слушай, Огнева, у меня получается! Осталось несколько минут, хочешь попросить у меня прощения за мою маму?!

– Пошла ты к своим магам, Царева!

– Ой, злая ты, – Анжела хихикнула, тряхнув светлыми волосами. – У нас сегодня будет банкет в честь того, как мы научили темных, что им не надо вставать поперек дороги. Все ваши хитрости горят синим пламенем. А то Департамент, наверное, уже мечтал, что ты сжигаешь глазами одного мага за другим… Представляю, как они расстроятся!

Все-таки как иногда поворачиваться жизнь. Еще два года назад Влада сидела за партой, глядя в этот светлый затылок и слушая, как Царева делится с одноклассницами новостями: про новый фильм, который она посмотрела, про новую одежду или цвет лака для ногтей, про Макса Громова, который пригласил ее куда-то. Теперь странно и дико, что Царева радостно ждет ее, Влады, гибели, потирает руки и мечтает успеть на банкет.

– Ты много болтаешь, Царева. Лучше помолчи, – попросила Влада, всматриваясь в глубь переулка.

– Молчать придется тебе, я думаю, целую вечность, – фыркнула Анжела. – О-о-о!!! – Она вдруг радостно подпрыгнула, хлопнув в ладоши. – А вот и твой любимчик, Огнева! Смотри!

С дальнего конца переулка к ним приближалась стремительная, почти незаметная тень, которую по очереди высветил каждый из фонарей. Раньше Влада не видела, как может передвигаться вампир на охоте, настигая добычу. Это выглядело жутковато.

Легкий прыжок, удар подошвами кроссовок по асфальту – и Гильс оказался в паре метров от нее.

– Привет, вампир! Меня зовут Анжела, если ты забыл! – прокричала Царева. – Наверное, забыл, ведь уже год прошел, как ты приходил к нам на Садовую. Ан-же-ла! Тогда ты кривился, когда смотрел на меня, я помню. Зато сейчас будешь очень доволен…

• Предыдущая
• 40/50
• Следующая