Ее темные рыцари - Ежова Лана - Страница 46

• Предыдущая
• 46/83
• Следующая

Последнюю фразу он произнес обиженно-недоуменным тоном… Стоп. Она постарела? Постарела? А что, не должна была? Меня будто под дых ударили. Колдун называет моего прадеда господином, а разве служил бы он обычному человеку? Прятала бы Всемирная организация Контроля простую женщину?

Тем временем Томасовский продолжал:

– Она постарела, пожертвовав своим бессмертием ради человека, и даже стала его женой. Дочь Раисы, нагулянная от смертного, – в этом месте я вскинулась, но промолчала, решив припомнить Томасовскому грубость позднее, – тоже была недоступна, да и не нужна она была, потому что не унаследовала даже слабенького Дара. А вот ты… Тебе, Герда, исполнилось два года, когда я впервые тебя увидел, и надежда исправить ошибку воскресла. Если унаследуешь родовой Дар, я смогу вернуть тебя Кайагарду в обмен на прощение и дозволение вернуться домой.

– Кто такой Кай… Кайагард? – механически спросила я, пытаясь приструнить бешено скачущие мысли.

– Твой прадед.

Не к месту вспомнился давний разговор о том, почему меня назвали Гердой. Утоляя мое любопытство, бабушка вздохнула: «Когда-нибудь тебе доведется вынуть льдинки из сердца одного Кая». Романтичная глупышка, я тогда решила, что речь о моем будущем избраннике, а выходит, о прадеде. Кай, Кайагард – ничего себе имечко, несуразнее моего раза в три.

– Мой прадед жив?

– Жив, Герда. И не собирается помирать еще много веков.

– Мой прадед – вампир? – выдвинула предположение и сразу же второе: – Оборотень?

Артур расхохотался.

– О нет, не обижай своего благородного предка подозрением в человеческих корнях! Хотя ты и так оскорбила, родившись квартеронкой, но, надеюсь, квартеронкой с Даром. – Отсмеявшись, он серьезно заявил: – Ты – сидхе, Герда, внучка князя из рода Серебряного Дурмана.

В голове пронесся с десяток непристойных, запрещенных цензурой слов. А когда приличный словарный запас вернулся, вымученно прокомментировала новость:

– Забавно… Я – принцесса ушастых, и не просто ушастых, а еще и наркош…

– Твои слова оскорбительны. Серебристый Дурман отличается от вашего Datura stramonium[3]. И, кстати, не обольщайся, титул тебе, как непризнанной и нечистокровной, не полагается.

Ну вот, отнял мечту, а я уже мысленно примеряла миленькую диадему с бриллиантами…

– И все же, что за договор? И каким боком к нему я? Я-то ни на что не подписывалась!

– Когда я разыскал обманщицу Раисэль…

– Раисэль?

– Твою бабку. – Томасовский заскрипел зубами. – Ты должна понимать, что Раиса – не то имя, которым назвали ее при рождении.

Я пожала плечами. Откуда мне знать, какие имена в ходу у сидхе? Раз их князья любят бродить среди людей, почему бы им не привнести в быт своих подданных что-нибудь новенькое? Человеческие имена, например?

– Так вот, когда я разыскал обманщицу, она предложила загладить свою вину – отдать потомка, в котором проснется кровь сидхе. – Мужчина рассказывал, внимательно изучая мое лицо. Ожидает, что я возненавижу родственницу за эгоизм и прокляну? Перебьется, я все-таки чую ложь и знаю, что бабушка никогда бы так не поступила. – Твоя мать пыталась водить меня за нос, заверяя, что в первый месяц жизни ты ничем не отличалась от человеческих новорожденных.

– Только в первый месяц? – заинтересовалась я.

– Да, почти лунный цикл потомок сидхе, у которого в двадцать пять лет должна пробудиться магия предков, благотворно воздействует на окружающих, вплоть до излечения серьезных заболеваний. И не спрашивай почему, я никогда не интересовался этим вопросом.

– Строго в двадцать пять? Не раньше?

– Как правило, не раньше. Полукровки взрослеют медленнее людей и сидхе, таковы особенности смешанной крови. – Было заметно, что вопросы начинают раздражать Томасовского. – Еще один неподтвержденный признак того, что ты унаследовала магию, – это твоя аллергия на лекарства и всевозможные фобии, которые то появляются, то исчезают.

Колдун многое обо мне знал – и это пугало.

– Вижу, тебе надоело рассказывать?

Артур фыркнул.

– Мне надоело рассказывать все это повторно. Итак, на чем я остановился? Не прошло и года, как твоя мать призналась, что солгала. Ей показалось, что за домом кто-то следит, и она поспешила попросить защиты. И я создал для тебя диван-схрон, который пригодился, когда тебе исполнилось пятнадцать.

…Вкрадчивый цокот когтей по паркету. Шумное сопение. И запах крови – запах ржавчины и соли…

Воспоминания из сна нахлынули оглушающей волной. Зажмурившись, спросила о том, что раньше гнала от себя:

– Мои родители… Они тогда на самом деле погибли?

– Что ты выдумываешь? Ты разве с ними не общаешься? – удивился колдун.

…Хотелось кричать, выть от осознания, что самых дорогих людей в мире больше нет. Я отчетливо слышала, как твари с утробным рычанием набрасывались на них, разрывая на куски…

– Мне приснился сон, в котором слышала рычание и другие странные звуки. – Я потерла горло, сдавленное страхом. – Десять лет я не видела родителей. И, к сожалению, мы редко созваниваемся. Вот я и подумала: вдруг тогда их убили, и бабушка, чтобы не травмировать мою психику, заплатила каким-то людям, чтобы они выдавали себя за моих родных?

– Не говори ерунду – разве тебя можно обмануть? Им пришлось тогда туго, но они выжили. Поняв, что не могут защитить, отдали тебя Раисе. И мне стало сподручней за тобой присматривать.

Облегчение, которое я испытала, не передать словами! Никогда, больше никогда я не стану обижаться на маму с папой, что они меня бросили! Главное, что живы.

Освобождение от подспудной тревоги, тихонько точившей меня с того момента, как привиделся кошмар, быстро сменило нехорошее подозрение.

– Те твари… их натравил на мою семью ты? Это ведь были твои монструозные собачки?

Удивление и, пожалуй, обида колдуна выглядели неподдельными.

– Вообще-то слежка и нападение – дело рук кого-то из твоих родственников, мечтающих устранить потенциальную соперницу. А мои монструозные собачки, Герда, создавались для твоей же защиты. Ты – билет назад, так зачем мне вредить тебе?

– Да ладно! – недоверчиво усмехнулась, припоминая, как Артур хотел сбить нас невдалеке от салона Карины. – А как же вчерашняя попытка наезда?

– Не сдержался, увидев, как тебя лапают.

Что за глупые претензии? К тому же это я взяла парней под руки! Ослеп он, что ли?

– Какая тебе разница, лапают меня или нет?

Отлетевший в сторону стул не успел удариться о стену, как Томасовский схватил меня за подбородок. Не позволяя вырваться, он прошипел сквозь зубы:

– Ты еще не поняла? Ты – моя! Моя, Герда! И я не отпущу тебя, даже если Дар окажется слаб и не нужен Кайагарду.

– Оставишь себе, чтобы любоваться, как картиной? – предположила сердито, пытаясь разжать его руку.

– Будешь хорошей девочкой, не обижу, – сжав сильнее пальцы, пообещал колдун. – А проявишь норов, пущу на амулеты гламора – из костей сидхе, даже полукровок, они выходят весьма недурственными.

Амулеты из костей? Из моих костей?! Я онемела и остолбенела от ужаса. А злобная тирада Томасовского угрозами не закончилась.

– И запомни, я не переношу секонд-хенд, поэтому не смей с ними спать!

Девушек, даже слишком раскрепощенных, нельзя так обзывать. Люди – не вещи. И если его запугивания чуть не довели меня до обморока, то последняя фраза взбодрила, даже разозлила. И я ударила колдуна кулаком в солнечное сплетение.

– Ты опоздал, я давно не девственница, придурок!

И с криками побежала к выходу на веранду.

– Руслан! Лазарус!

Рывок назад, а затем толчок в сторону – и я лечу к стене, как тот злополучный стул. Выставив руки, пригасила удар.

– На любовников-людей мне наплевать! – прошипел Томасовский сзади. Держа за волосы и прижимая лицом к белоснежной плитке, он не давал мне возможности вырваться. – Не смей спать с полуночниками!

Какой-то черт-камикадзе дернул меня расхохотаться:

• Предыдущая
• 46/83
• Следующая