В семье не без подвоха - Жукова Юлия Борисовна - Страница 34

• Предыдущая
• 34/93
• Следующая

Дальнейшие несколько залов не очень интересные. Там представлены поделки Императоров и рукоделие их жен, украшения Императорских коней и собачьи шлейки, мебель и оружие. Мужики все дружно принимаются рассматривать какие-то жуткие ятаганы и обсуждать технические детали, а я только тихо радуюсь, что кроме стола к нам в дом не перекочевало больше никаких предметов интерьера – мы прекрасно обойдемся без этих громоздких многоугольных конструкций, требующих аккуратного обращения и тщательного ухода. Азамат зависает над какой-то деревянной штуковиной в самом темном углу.

– Что это? – спрашиваю, подходя.

– Маска. Один из сыновей Императора Иляка родился уродом и всю жизнь носил ее… Во всяком случае, при дворе. Он потом уехал куда-то на острова, там уж неизвестно, носил или нет.

Толстая деревянная маска не отличается изысканностью – прорези для глаз и рта довольно грубые, поверхность рубленая, никакой краски и узоров нет. Я тыкаю Азамата между ребер, он аж подскакивает. Обычно он на щекотку никак не реагирует, но тут, видно, совсем не ожидал.

– Брось бяку, – говорю. – И не пугай ребенка всякими гадостями. Пошли дальше, а то я боюсь, как бы нам еще какой-нибудь трон не всучили.

Азамат перекладывает мелкого на левую руку, а правой приобнимает меня и выводит из зала.

– Это последняя палата окружности, – объявляет Старейшина Ойраг. – Здесь представлены миниатюрные копии Императорских дворцов. После осмотра мы пройдем в центральную часть, где размещаются крупногабаритные экспонаты. Итак, приступим. Первые описанные дворцы восстановлены по иллюстрациям в хрониках, поэтому могут быть не совсем точны. По сути своей первые дворцы были шатрами, их можно было складывать и перевозить. Однако некоторые из них тем не менее достигали внушительных размеров…

Дворцы дивно хороши, что складные, что стационарные. Яркие, пестрые, блестящие, узорчатые, живописные… Особенно мне нравится дворец-шатер для лесного кочевья, у которого на зеленых стенках пришиты деревья и олени, чтобы лучше мимикрировать в лесу.

– Вот в этом размере они правильнее, – говорит Сашка, задумчиво рассматривая более поздние саманные постройки. – А то настоящие выглядят как сильно увеличенные кукольные домики.

Налюбовавшись на дворечики, мы выходим в центральную часть. Она поделена надвое: с одной стороны разнообразный Императорский транспорт, с другой – природа Муданга.

– Начнем с устройств для путешествий, – объявляет Ойраг, отпив из фляжки чего-то освежающего. – Поскольку мы не сразу научились пользоваться лошадьми, первые транспортные средства предназначены для переноски слугами. Следующая эпоха – передвижение на волах. Когда наконец приручили лошадей, появились вот такие легкие повозки со смягченными колесами, и уже попытки совершенствовать их привели к развитию инженерного дела. В результате создавались транспортные средства, работающие на дровах, химических реактивах, горячих камнях и так далее…

Разнообразные Императорские повозки тоже очень красивые, расписные, с резными украшениями. Поглубже представлена эволюция тазикообразных муданжских автомобилей – раньше они были совсем круглыми, но постепенно приобретали прямоугольность. За ними следуют разноцветные блестящие унгуцы, перламутровые и переливающиеся, похожие на гигантских жуков. Над всем этим возвышаются звездолеты – большие и маленькие, яркие и незаметные, с лапками, плавниками, копытцами и усиками, военные и пассажирские, гламурные и жутковатые.

– Неудивительно, что музей такой здоровенный, – замечает Сашка, вертясь на месте, чтобы осмотреть как можно больше кораблей. – Азамат, а у вас что, не принято на борту название писать?

– Название? – переспрашивает Азамат, поднимая брови.

– Ну, имя корабля.

– А у кораблей есть имена? – уточняет Азамат заинтересованно.

– Э… Ну, вот ваш звездолет как называется?

– Он принадлежит к классу захвата, двигательные механизмы «Паук» и «Стремнина»… Не совсем понимаю, о чем вы спрашиваете.

– Как же, я про имя корабля! Вот, например, у маршала Ваткина корабль называется «Девочка», от Земли на Гарнет ходят рейсовые корабли «Красный гигант», «Голубая даль», «Стриж»… Неужели у вас таких названий нету?

Азамат переглядывается с Алтонгирелом.

– А машинам вы тоже имена даете? – интересуется духовник. – Или, там, кофеваркам?

– Нет, – ржем мы с Сашкой. – Еще только кораблям, которые по воде плавают.

– Это очень любопытно, – задумчиво произносит Азамат, потирая нижнюю губу. – Надо будет что-нибудь про это почитать. Именование транспорта, надо же…

Старейшина Ойраг перегоняет нас на вторую половину центральной части, где располагается выставка естественной истории. Начинается она с камней и металлов, с указаниями, где на Муданге известны их месторождения, на какой глубине обычно встречаются, с какими другими породами ассоциируются. Далее следует гербарий – методично разложенные и засушенные растения или их кусочки, рисунки с натуры, фотографии, спилы стволов, семена и плоды. Все это снабжено подробными описаниями, где какая травка встречается, не ядовитая ли, чем может быть полезна в хозяйстве. За растениями следуют грибы – в виде восковых или деревянных муляжей – и животные. Тут и чучела, и скелеты, и ракушки, яйца, гнезда, фотографии, фигурки – в общем, все, что только можно сохранить от зверья.

– Да у вас вся планета по метру описана, – поражается Сашка, изучая карту распространения мелкой ночной бабочки.

– Конечно, – довольно отвечает Старейшина. – Когда Император требует добыть ему зверюшку, подданные должны знать, где ее добыть. Многие Императоры – в их числе особенно выделяются Исыкал Любознательный, Окоряг Мудрый и Аэда Хитроглазый – вложили немалые средства и собственные усилия в изучение нашей планеты. Они созвали умнейших людей, составили справочники и собрали коллекции. Император Аэда лично спроектировал туннели под Ахмадульскими горами и подводный путь на Орл. К сожалению, он не дожил до постройки последнего, но все же проект был реализован, и теперь любой житель Муданга может полюбоваться богатым подводным миром южного моря. – Старейшина делает широкий жест в сторону витрины с псевдоаквариумом. В слегка подкрашенный прозрачный гель помещены муляжи рыб и вполне настоящие кораллы, раковины моллюсков и искусно сделанные анемоны.

– Аэда был таким умным человеком, – сокрушенно качает головой Азамат. – Как, ну как он мог проиграть джингошам?

– Ему не помогал бог войны, – пожимает плечами Алтонгирел.

Чем глубже в зал, тем больше млекопитающих. Такого слова, правда, муданжцы не знают, звери рассортированы по среде обитания, по хищности-травоядности и по пользе для человека. Наконец-то мне удается поближе рассмотреть выдровую кошку – в отделе с хищниками-вредителями. Она действительно желтая, чуточку в рыжину. Уши округлые, широкий нос, как у тигра, светло-желтые глаза под насупленными бровями. По одну сторону от нее выставлены всевозможные куницы, норки, горностаи, росомахи и какие-то неизвестные мне звери размером с медведя, но с длинным хвостом. По другую – косматые тигры и львы, лысые пантеры с южных островов, гигантские степные коты, питающиеся гигантскими, размером с морскую свинку, степными мышами. Как всегда, муданжский язык очень любит все категоризовать. Вот есть слово кот, и от него: степь-кот, выдра-кот, грива-кот, лысый кот, лес-горы-кот… Последний – вообще нечто исполинское. Огроменный белый барс в густющем меху. Правда, лицом не вышел – больше похож на домашнюю кошку, чем на леопарда. Носик узенький, мордочка острая, большие треугольные уши, огромные глаза. Душка, короче говоря.

– Лизка, гляди, эпиорнис! – вопит Сашка, я аж подскакиваю. Оборачиваюсь – и правда, в витрине напротив красуется птица-великан с топорообразным клювом и жуткими когтищами. Эпиорнис или нет, я в них не разбираюсь, но что-то из этой серии…

– Это у вас такое сейчас живет? – спрашиваю нервно.

– Да, это из Великих Лесов. Там много всякой странной живности, вот, посмотри, рогатые черепахи, длинноногие совы, бескрылые лебеди, великие грифы, пятнистые львы…

• Предыдущая
• 34/93
• Следующая