Крылья - Виор Анна - Страница 46
- Предыдущая
- 46/96
- Следующая
Она думала над этим в течение всего обеда, пропуская мимо ушей, как перешучиваются Мах и Лючин, как вставляет умные фразы Тико, как цитирует чьи-то стихи Марил. Не слушала она даже рассказов Мастера Кодонака. «Кто я? – вновь и вновь задавала она себе этот вопрос. – На что гожусь? Мастер Огней или пустой звук…»
Размышления ее прервали, так как пришла очередь Шоса и Тико.
Для демонстрации того, на что они способны, Мастер Кодонак повел их за реку через Кружевной мост. Они увидели справа Башни Огней, возвышающиеся немыслимыми изгибами стен. Но Кодонак не вел их к Башням, а свернул в небольшую рощу, где среди деревьев стояло некрасивое, серое, прямоугольное невысокое здание. Здесь, похоже, никто не обитал, но стены стояли крепко, как будто возведены были только вчера.
– Кто знает, что это за здание? – спросил Кодонак у учеников.
– Конюшни Тотиля! – ответил Гиек.
– Правильно! Вернее – Конюшни Пятилистника, но построил их действительно Мастер Тотиль, как я, всем вам, наверное, рассказывал; а кому не рассказывал, так тем другие поведали. Недавно я встретился с Мастерами Ректорами Пятилистника, и они слезно просили меня снести эти проклятые Конюшни. Я возражал: я говорил, что, во-первых, это здание непременно нужно сохранить на случай войны, а во-вторых, если его снесут, то мне нечего будет рассказывать о Тотиле студентам-первогодкам. Но Мастера не захотели внять моим словам. Королю-Наместнику давно не нравится, что здесь стоит это здание и портит собой весь вид на Кружевной мост. Его уже обсадили деревьями, но прямо возле его стен деревья не растут, и Король, выходя поутру на балкон своего Дворца и глядя на Тасию-Тар, видит прежде нелепую серую крышу между кронами, а потом уже реку, Кружевной мост, Здания Академий, Здание Совета и Дворец Огней вдалеке. Он желает разбить на этом месте прекрасный парк. Обещает назвать парк в честь Тотиля. Король даже договорился с Советом, что ему выделят несколько Мастеров Садовников Силы и Мастеров Архитекторов, тоже из Одаренных. Но вот беда: здание никто не смог разрушить. Конечно, они только сейчас догадались обратиться ко мне, зная, что у меня есть подходящие Мастера – Мастера Стихий. Но ребята мои заняты более полезным делом в горах Сиодар, они обрушивают часть скал, чтобы можно было проложить удобную для нас дорогу между пограничными заставами на перевалах: святое дело для военного человека – обустраивать границы. А вот Тико и Шосу сейчас заняться особо нечем, поэтому они продемонстрируют, на что способны настоящие Разрушители!
Элинаэль смотрела с большим интересом, Дар Стихий был близок ее Дару, только они не владели огнем, а она – водой, ветром и землей.
Тико смешно хмурил брови, пытаясь сконцентрироваться.
Шос был спокоен. Он принялся за дело незамедлительно – поднял руки и выбросил их вперед; здание чуть задрожало, но ни один камешек не упал.
– Шос, – сказал Кодонак, – Мастер Стихий должен думать. Позволь Дару подсказать тебе.
Шос покраснел от напряжения, принялся хлестать воздух руками, как плетьми, притопывал ногами, но здание только дрожало – и больше ничего. Он громко выдохнул и отступил, тяжело дыша.
Кодонак положил руку ему на плечо, отчасти утешая, а отчасти удерживая его на ногах в отливе:
– Не расстраивайся: все-таки Тотиль строил – очень злой Тотиль! Это тебе не горы рушить. Но попробовать стоило.
– Давай, Тико!
Тико надулся как пузырь, который вот-вот лопнет; казалось, что он сейчас не будет использовать ветер, воду или обвалы для разрушения, а сам лично начнет дуть на здание.
Он делал какие-то непонятные движения кистями рук, а иногда – одними пальцами. Со зданием ничего не происходило. Оно стояло, как стоит уже восемьсот лет. А Тико все пыхтел и водил руками, и шевелил пальцами, как в воображении Элинаэль делал бы это какой-нибудь дикарский шаман.
Парни посмеивались над ним в открытую, а Лючин отвернулась, криво усмехаясь.
Элинаэль взглянула на Кодонака: тот едва заметно улыбался, но совсем не в насмешку.
Вдруг со стороны здания раздалось какое-то потрескивание, пылью посыпался раствор. Здание пошло мелкой дрожью, как и у Шоса перед этим, только теперь казалось, что каждый кирпич ходит ходуном отдельно от остальных.
Часть стены рухнула наружу, и поднялось облако мелкой пыли.
– Молодец! – крикнул сквозь шум Кодонак.
– Все! Не могу больше! – простонал Тико, откашлявшись. Он упал, и его подхватили руки стоящих рядом парней.
– Продолжишь, Шос? – спросил Кодонак, и когда тот кивнул, пошел к Тико.
Теперь работа у Шоса спорилась, он разрушил оставшиеся стены и крышу с громким грохотом, вздымая в небо огромные серые облака. Остальные уже вдоволь налюбовались и надышались пылью, поэтому, кашляя, спешили удалиться от места разрушения.
Беспомощного Тико тащили с собой. Все закончилось, к ним присоединился довольный Шос, а Мастер Кодонак сказал:
– Дар Шоса сильнее, а Дар Тико мудрее. Вместе они могут разрушить что угодно!
Когда они переходили Кружевной мост, возвращаясь назад к Пятилистнику и Академии Силы, уже начинало смеркаться.
Все выглядели довольными и возбужденно переговаривались. Парни дружески хлопали по плечам Тико, а тот сиял от такого внимания. Мах попытался приобнять Лючин, за что получил по рукам.
Они все сроднились за этот день, словно побывав в бою. Но Элинаэль все равно чувствовала себя чужой. Она шла последней, размышляя о том, получится ли у нее что-нибудь или же она с позором уйдет и этот день будет последним днем с этими ребятами…
Мастер Кодонак присоединился к ней.
– Ты готова? – спросил он, и она, посмотрев на него большими перепуганными глазами, замотала отрицательно головой.
Кодонак вздохнул и объявил:
– На сегодня все свободны! Завтра жду вас у входа в Академию Искусств.
Ученики выпучили глаза:
– А там мы что забыли?
Кодонак только хитро улыбался.
– А Элинаэль? – спросила Лючин, когда все уже собрались расходиться. – У нее-то что за Дар?
Элинаэль закусила губы. Мастер Кодонак положил руку ей на плечо и ответил:
– Смотрите сегодня, когда стемнеет, почаще в сторону Тасии-Тар. И если завтра кто-то скажет мне, что у нее за Дар, и скажет правильно, тому я дам один пламень и позволю пропить его в самой отвратной забегаловке Города Огней. А может, даже покажу, где расположена эта отвратная забегаловка…
Парни одобрительно зашумели, а Лючин весело отозвалась:
– А если я догадаюсь, вы позволите подстричь вам волосы, Мастер Кодонак?
– Нет, Лючин; ты что, не знаешь легенд: в волосах моя Сила! Когда у меня выбивают меч – я дерусь своей косой; знаешь, сколько врагов я ею задушил?!
Под дружный хохот все, кроме Элинаэль и Кодонака, разошлись.
– Спасибо, – выдавила Элинаэль, – я бы не смогла сегодня ничего сделать.
– Рано благодаришь, я не оставлю тебя в покое, девочка! Просто убрал лишних зрителей. Сам я ни за что не соглашусь пропустить случай посмотреть на работу Мастера Огней.
Они стояли на Кружевном мосту и глядели в протекающую внизу воду. Ночь опускалась на город, и множество огней загорались то тут, то там.
– Его следовало бы назвать Городом Тысячи Огней, – задумчиво сказала Элинаэль, завороженная зрелищем.
– Может, и следовало, если бы такие, как ты, рождались почаще. Попробуешь?
– Попробую.
– И постарайся не поджечь Дворец Короля-Наме… – пошутил было Кодонак, но тут же осекся, испугавшись, что девушку его шутка смутит.
Она сердито взглянула на него. Неужели он думает, что она какая-то трусливая мягкая глупышка, без чувства юмора? В конце концов, у нее боевой Дар!
Элинаэль откинула голову назад, наполнилась Силой, позволила Дару распуститься, увидела огонь, пылающий внутри – там, где солнечное сплетение, позвала этот огонь, и он побежал жидкими струйками по ее груди, плечам, по сгибам рук – к кистям и пальцам. Она протянула руки над рекой, и с каждого ее пальца сорвался огонек. Десять светлячков полетели куда-то вдаль, но Элинаэль не отпускала их, она чувствовала незримую нить, тянувшуюся к каждому. Она заставляла их двигаться над водой. Она создала еще десять огоньков, потом еще десять. Когда их стало много, она принялась сплетать из них узоры, приказывала им подниматься высоко к облаками и падать огненными птицами к реке. Выстраивала их в образы цветов и деревьев, башен и замков, диковинных птиц и зверей. Она была счастлива сейчас как никогда ранее. Ее огни танцевали затейливый танец, водили хороводы и рассыпались в разные стороны негаснущими искрами.
- Предыдущая
- 46/96
- Следующая
