Картина с кляксой - Гусев Валерий Борисович - Страница 19

• Предыдущая
• 19/30
• Следующая

– А что? – пригляделась мама. – Очень похоже. Раздумья… Идти или не идти? А если идти, то куда? А если туда, то с кем?

Нам эти раздумья ни к чему. Куда? С кем? Мы встали и пошли на свой чердак. Я с Алешкой, он со мной.

И уже наверху услышали, как папа с обидой пожаловался:

– Вот, мать, я, оказывается, только иногда умный.

– Но он же добавил, что ты просто ошибся. Случайно. И вообще, дети умнее родителей. Иначе люди до сих пор жили бы в пещерах.

– Оно бы и лучше, – вздохнул папа.

Мама стояла у порога с хозяйственной сумкой в руках и размышляла:

– Идти или не идти? А если идти, то за чем? И кому идти? Детям?

Не знаю, куда, кто и зачем ходит, а мы теперь даже в магазин ходим в почетном сопровождении Греты и Грея.

– Хлеб, молоко, сахар и «Геркулес» для утренней овсянки, – сказала мама. – И сейчас же домой.

Мы в магазин не очень любим ходить. А наши собаки очень любят. Они хорошо знают, что им там что-нибудь обязательно перепадет. Или продавщица колбаской угостит, или мы для них что-нибудь купим. Особенно они обожают крекеры. Мама называет их «Собачья радость».

– Дим, – предложил Алешка, – а давай забудем овсянку купить. Я ее ненавижу, как дождь вместо рыбалки.

– Мама огорчится.

– А мы ей кисель купим. Тетя Зина говорила, что утренний кисель полезнее утренней овсянки. На кипящей холодной воде. Давай возьмем? Тетя Зина…

– Вот пусть тетя Зина его и ест. С кипящей холодной водой. И с одуванчиковым салатом.

Мы купили собакам крекеров и пошли домой. И только отошли от магазина, Алешка мне шепнул:

– Не оборачивайся, Дим. За нами следят.

– Кто?

– Один парень с велосипедом. И одна тетка с детской коляской.

– С чего ты взял?

– У парня под мышкой пистолет мелькает, а у тетки в коляске никаких детей нет. Я еще у магазина разглядел: у нее там крекеры и бутылка воды под одеялом.

Разглядеть бутылку воды, укрытую одеялом, только мой младший брат способен. Но все-таки стало неуютно. Хотя и шагали рядом с нами две верные овчарки.

Улучив момент, я незаметно оглянулся. Парень в распахнутой ветровке вел свой велосипед по одной стороне улочки, а молодая тетка в брюках катила коляску по другой. Мне они не показались опасными. Ну и что из того, что они идут за нами следом? Может, им просто по пути. Сейчас мы свернем в свою калитку, а они покатят дальше свой велосипед и коляску с крекерами.

А вот и нет! В дверях нашего фургона я оглянулся. Парень и тетка уже стояли рядом, напротив нашего участка, жевали крекеры и запивали их водой из бутылки по очереди.

– Убедился? – спросил Алешка.

Я молча кивнул.

– А где «Геркулес»? – спросила мама.

– Он кончился, – ответил Алешка.

– Его нет в продаже, – ответил я. – Полный аут.

– Тем хуже для вас, – сказала мама. – Будете завтракать крекерами. Вместе с Гретой.

– Тем лучше для нас, – отозвался Алешка. – У Греты хороший вкус.

– Марш на чердак! – скомандовала мама. – Мне нужно обед готовить, а с вами тесно.

Нам только этого и надо было.

– Они за нами следят, – сказал Алешка, снимая с гвоздя бинокль, – а мы – за ними. Никуда не денутся.

Мне и без бинокля было видно, что эта «сладкая парочка» стала неспешно прогуливаться перед нашим участком. Причем теперь парень катил коляску, а тетка вела велосипед. Конспираторы!

– Дим, – сказал Алешка, не отрываясь от бинокля, – ты понял, что эти музейные жулики обязательно вернутся за картинами? Они ждут, когда все успокоится.

– Ну?

– Мы найдем их заначку и устроим…

– Засаду? – перебил я, чтобы показаться умным. Но не получилось.

– Не засаду, Дим, а западню.

– Это как?

– Очень просто. Выкопаем яму, они туда бухнутся, а мы их сверху накроем крышкой и вызовем полицию.

– Может, – усмехнулся я, – еще в дно ямы вобьем заостренные на огне колья?

Алешка всерьез задумался и отказался от этой идеи.

– Нет, Дим, мы с тобой не такие уж кровожадные. Прихлопнем, и все!

Размечтался… Впрочем, все его фантазии, как ни странно, воплощались в жизнь. Может, и теперь получится. Только вот маленький вопрос: где рыть эту западню и ладить к ней крышку?

– Где-где? – рассердился Алешка. – Там, где картины спрятаны.

– А где они спрятаны?

– Где-нибудь. – Хороший ответ. – Дим, они уходят! Пошли за ними. Может, они нас к своей заначке приведут.

Мы шмыгнули в окошко, спустились по садовой лестнице и перебежали на участок тети Зины. В это время на ее плетне между горшками и глечиками сушились после стирки летние женские шляпки.

– Идея суперлюкс! – обрадовался Алешка. – Они замаскировались, так? И мы тоже замаскируемся.

– Это как?

– Шляпками. Нас никто тогда не узнает. Наденем шляпки и…

– Стоп! Если мы пойдем по улице в женских шляпках, то далеко не уйдем.

– Почему?

– Нас отправят или в полицию, или в психушку.

– Не хотелось бы, – призадумался Алешка.

Впрочем, если он напялит вот эту – с громадными полями и с виноградной кистью на макушке, – его точно никто не узнает. Потому что никто его не увидит. Правда, будут удивляться – идет себе по улице шляпа в кроссовках.

Пока мы развлекались и примеряли шляпки, наши преследователи благополучно скрылись вдали. Мы нахлобучили шляпки на горшки и в открытую бросились вдогонку. И, в общем, проследили и проводили до… отделения полиции. Там парень прислонил велосипед к стене, тетка поставила коляску на тормоз, и они скрылись в здании.

– Здорово! – восхитился Алешка. – Это наша охрана!

– Ну и опера у этого майора Злобина! Детский сад!

– Пилиционеры! – с непередаваемым сарказмом. – Вот, Дим, ты понял, что на них надеяться нечего? Надо все сделать самим. Найти картины и выкопать засаду.

– Западню, – поправил я. – А где?

– Я вот думаю… Который человек приедет за картинами, он, Дим, обязательно зайдет сначала в музей…

– В музее, – перебил я Алешку, – я никаких западней копать не буду.

Алешка сморщился, как над тарелкой с овсянкой.

– Ты ничего не понял, Дим! Ты будешь дежурить в музее. Каждый день. И как только там появится подозрительный человек…

– А как я узнаю, что он подозрительный?

– Очень просто: он будет там все вынюхивать… А мы будем за ним следить. А когда он станет забирать из заначки картины, мы его прихлопнем! Все понятно?

Ничего не понятно. Кроме того, что я как дурак буду целыми днями слоняться по музею и ждать, когда кто-то что-то там начнет вынюхивать.

– А ты что будешь делать?

– Я буду делать самое главное.

Западню копать.

На следующий день я пошел в музей. А Лешка пошел куда-то в неизвестном направлении. Парень с велосипедом пошел за мной, тетка с коляской отправилась за Алешкой…

…Когда прошло много времени и эта история с крадеными картинами закончилась, папа показал нам очень интересные документы. Это были отчеты, или рапорты, оперов, которые негласно охраняли нас от мести Виталика и других врагов. Почитайте, это интересно: «В десять сорок пять объекты наблюдения вышли из своего адреса по месту проживания и разделились. Объект № 1 в сопровождении хромой собаки типа овчарки направился в музей, где оставался до семнадцати часов с перерывом на обед. Ни с кем не общался, кроме сотрудников музея и экспонатов. Хромая собака ожидала объект у входных дверей музея. Объект № 2 в сопровождении собаки типа овчарки (не хромой) бесцельно перемещался по поселку, иногда заглядывая в окна домов его жителей. Потрогал за рога козу гр-ки Пантюхиной, возле домовладения Дамы с горшками (это так они законспирировали тетю Зину) снимал с забора дамские головные уборы и примерял их на свою голову. После этого надел на свою голову находящийся там же глиняный горшок и показал кому-то свой язык. Около двенадцати часов ушел от наблюдения в районе Лесной улицы».

Объект № 2 – это Алешка. Он бесцельно перемещался по окрестностям в сопровождении собаки типа Греты назло туповатым операм. Хорошо еще, что не завел их в болото, на коварную изумрудную полянку. Впрочем, кто знает, так ли уж бесцельно он шлялся по участкам и примерял на свою голову глиняный горшок?

• Предыдущая
• 19/30
• Следующая