Миротворец - Негатин Игорь - Страница 32

Когда началась смута, молодой Такрид собрал команду головорезов и двинулся вместе с ними на юг – поближе в золоту. Добраться не успел, – там и без него желающих было предостаточно. Он смекнул, что лучше не рисковать и прибрать к рукам полуразграбленную столицу. Что и сделал с присущим ему нахальством.

Судя по описаниям смутных времен, Такрид просто заявился во дворец, где шельмовали жители столицы, и, не отходя от ворот, зарубил несколько человек. Потом его парни обыскали замок, попутно выкидывая из окон мародеров. Когда жители опомнились, было уже поздно – на сторону Такрида встали остатки королевской стражи, которая пряталась от народного гнева по углам и подвалам.

Вроде бы ничего нового в эльфийском характере, не правда ли? Все, да не все. Судя по рассказам Руфтэра, старик Такрид мечтал о славе. Именно ради славы он частенько воевал с соседями. Особенно с теми, которые на югах золотишком промышляли и с королем Аргером Вторым из Баргэса шашни водили. Любил старик это дело – воевать и золотые монеты в своей казне пересчитывать.

Кроме всего прочего имелась у него еще одна черта характера, выгодная для нашей ситуации. Такрид очень верил в северных богов (что неудивительно, учитывая место его рождения). Надо заметить, что боги в эльфийском королевстве те же самые, что и у нас. Есть разница в обрядах. Если в Асперанорре никто и никогда не изображает небожителей, то здесь это дело привычное, если не сказать больше – вполне богоугодное. В книгах, которые мне удалось найти и прочитать, не было изображений местных идолов, но полагаю, что выглядят они неплохо. Особенно если учитывать любовь эльфов к золоту и уровень здешних мастеров.

Если честно, то мне даже интересно будет увидеть эти изображения. Если вы помните прием у короля Гэральда во время праздника и украшения, созданные руками эльфов, то, думаю, вы поймете. Мастера здесь и правда удивительные. Я надеюсь, что не все погибли во время смуты.

Кроме этих двух персонажей поблизости обитала старуха Эйрида оттиер Гезза. Ее земли – к юго-западу от столицы. Очень интересная личность. Ее бы в наш мир отправить. Она бы там такой шорох навела, что живые позавидовали бы мертвым. Не все, конечно, но некоторые представители творческой тусовки – точно бы завидовали. Плакали бы и завидовали…

– Парус!!! – раздался крик одного из матросов, и я поднялся на ноги. Прямо по курсу виднелся какой-то корабль.

Ну вот, задницей чувствовал, что по дороге случится какая-нибудь неприятная хрень. И судя по всему – далеко не последняя. Этот корабль шел из Грэньярда, и на его борту кроме трех купцов из Асперанорра был один торговец из Баргэса. Ну и два десятка головорезов, которые старательно изображали команду.

На носу виднелось название: «Наввэл». Надо заметить, на «молодого тюленя» судно никак не тянуло. Корыто, причем изрядно уставшее от жизни. Видимо, их здорово потрепало во время последнего шторма, а тут и мы подоспели. Драккар подошел поближе и предложил помощь. Мореходы от помощи отказались, но довольно приветливо поболтали. Купцы даже поинтересовались ценами на зерно в Сьерра.

И тут – мы глазом не успели моргнуть – как наш Эльвейра зарычал и бросился вперед! Он подскочил, схватил одного из купцов за грудки и перевалил через фальшборт! Бросил его на драккар, навалился сверху и начал лупцевать кулаками. Даже хрипел что-то, но слов было не разобрать. Разумеется, такое «здрасьте» нашим собеседникам не понравилось. Кто-то из купцов крикнул, кто-то из команды рванул меч из ножен, ну и понеслась душа в рай – в безудержной абордажной свалке! Едва я успел запрыгнуть на борт, как на меня бросился капитан корабля. Здоровый, как буйвол! Звонко запела сталь. Рядом кто-то крикнул от боли. Треск. Шум ударов. Хрип.

Удар!

Черноволосый здоровяк попытался сделать выпад, но нарвался на мою контратаку и отступил. На рукаве его серой рубашки начало расплываться бурое пятно. Он заревел как раненный в задницу медведь и, подняв тяжелый, но короткий клинок, бросился на меня. Удар! Парировал и ушел ему за спину, успев полоснуть по ребрам. Он крикнул, наверное, что-то очень матерное и хотел развернуться, но нарвался на Олега, который уже разобрался со своим врагом и выскочил прямо перед ним. Сенчин недолго думая сделал длинный выпад и пырнул мужика мечом. Р-р-аз! Шкипер на секунду замер, а потом рухнул на колени и медленно завалился на бок.

Уф… Как-то все слишком быстро. На земле мне как-то привычнее драться.

Я осмотрелся – этот вроде последний. На носу еще дрались, но, судя по крикам, там помощь была не нужна – без нас справятся. Через фальшборт уже лезли парни с нашего второго драккара. Рэйнар, Барри. Они подошли с правого борта, и на палубу захваченного корабля сыпанули гномы. Поздно – мы уже закончили! Почти. Гномы, если поспешат немного, еще успеют мечами помахать.

– Хорошо повеселились… – посмотрел на меня Олег и облизнул губы.

– И что это было?

– Сейчас узнаем.

Я подошел в борту и увидел, как на нашем драккаре беснуется Эльвейра. Он до сих пор избивал свою жертву. Уже было видно, что умаялся, но удары наносил с частотой отбойного молотка.

– Леша, хвостом тебя по голове! Какого черта ты на людей бросаешься? Голову напекло? Так мы тебе говорили, чтобы шапочку надевал.

– Серый, я знаю эту суку! – рявкнул Лексио. У него даже лицо перекосило от ярости.

– Беррэнт дэ вьерн… – присвистнул Рэйнар, увидев эту картину. Потом перевел взгляд и с интересом посмотрел на Эльвейру. – Однако наш дюнк не так прост, как кажется.

– Сударь, остановитесь на минутку! Перестаньте бить этого дяденьку, а то вспотеете и простудитесь! Господи, ну что за человек такой… Леша, скажите толком – кто это?

– Работорговец из Эсхарта! – прорычал Лексио, держа свою добычу за волосы.

Судя по всему, этому купцу недолго осталось жить. Эльвейра превратил его в такую отбивную, что дрожь брала. Там даже лица не видно. Нет, я ничего не имею против! Это, как говорил один мой знакомый, дело житейское. Убил и убил. Каждый может попробовать, если нужда возникнет.

– Вот как! Работорговец, значит…

– Вечер перестает быть томным, – заметил Сенчин.

– Возьми пару ребят, – сказал я, – и осмотрите эту посудину. Мало ли что.

– Сделаем, – кивнул Олег и, взяв несколько парней из команды Стига, ушел вниз.

Жаль, но никто из команды не выжил. Был один тяжело раненный, но он умер, не приходя в сознание. Корабль? А что корабль? Такая же посудина, как приснопамятная «Русалка», на которой меня везли в Баргэс. Обычный «торговец». Парни Наэрра, стуча тяжелыми сапогами, шныряли по палубе и осматривали трупы. Трофеи собирали. Все верно – это дело святое. Я осмотрелся, и мы с капитаном Наэрром отправились в каюту шкипера.

– Ну и духота, – пожаловался Стиг и вытер лицо. В каюте и правда было душновато.

Стены, потемневшие от трубочного дыма, стол с разложенной картой. Массивное кресло с дочерна засаленным сиденьем из красного бархата. Подвесная койка и несколько рундуков, прикрепленных к полу. Что удивило – ковер на полу! Выцветший и местами протертый до дыр, но ковер. Не доводилось таких видеть – рисунок слишком непривычный для этих мест. Что еще? Бочонок с вином и бочонок с водой. Рядом, на деревянном крюке – кожаная кружка. Медный кувшин, тазик для умывания и грубый табурет в углу. На стене – рядом с иллюминатором – расшитая перевязь и тяжелая рапира в богато украшенных ножнах. Пока Стиг осматривал бумаги, я вытащил клинок.

Кто-нибудь, увидев режущие кромки, мог бы назвать это шпагой. Можете называть как вам угодно, но это все же рапира. Та самая, которую называли espada ropa или espada ropera. Сиречь, «меч для одежды». Именно «для одежды», а не для доспехов. Клинок хоть и имел лезвия, но был слишком легким для нанесения рубящих ударов.

– Ух ты! – Я даже присвистнул от удивления.

Рапира длиной около семидесяти пяти сантиметров с волнистой формой лезвия. В нашем мире такие клинки называли «фламбергами», или «пламенеющими». Как ни назови, но оружие серьезное и раны наносит тоже серьезные. Да и длина для схваток на кораблях подходящая. Глубокая чашка эфеса с выступающим перекрестьем и удобная рукоять, оплетенная витой серебряной проволокой. Восьмигранное навершие было сделано в форме груши и украшено большим черным камнем. Вокруг него еще восемь камней поменьше размерами. Красные, треугольной формы. Дочерна вороненный клинок был украшен тонкой серебряной насечкой. Какой-то сложный растительный орнамент. Если не ошибаюсь, то в Асперанорре так оружие не украшают. На рикассо есть клеймо мастера.