Ключ - Калбазов (Калбанов) Константин Георгиевич - Страница 33

• Предыдущая
• 33/67
• Следующая

– Устин, я даю тебе слово, что гипнотизировать тебя не стану, – спокойно глядя ему в глаза, заверил Александр.

Разумеется, выполнять свое обещание он вовсе не собирался. Еще чего не хватало. Риск – это конечно же благородное дело, но всему есть разумные пределы. Но и откровенно манипулировать тоже нельзя. А вот так, ненавязчиво, чтобы вызвать всего лишь толику благожелательности, при этом не погружая его в транс, как это, бывало, он проделывал на допросе, будет в самый раз.

– Давай-ка присаживайся на ту корягу, и поговорим как взрослые мужики. Ты ведь не собирался меня убивать, правильно?

– Нет.

– Получается, тебе зачем-то нужен портал, а открыть ты его не можешь?

– Не могу, – тяжко вздохнул мужик.

Вот же отшельник, знает, что такое портал. Энергетический поток называет радугой, но на портал реагирует вполне нормально. А хотя… Чему тут удивляться, после спутниковой связи и Интернета.

– Устин, давай так. Сначала ты расскажешь мне свою историю, а потом я свою. Без дураков и обмана.

– Хм. Без дураков, значит. Ладно, – устраиваясь поудобнее на коряге и прилаживая двустволку на коленях, согласился Устин. – Началось это давно. Старец Никодим не помнил, в какой именно год, разве только говорил, что незадолго до того закончилась Крымская война. Он тогда в этих краях вместе с отцом промысловой охотой пробавлялся. Молодой еще был, совсем мальчишка. И вот однажды его ударило молнией. Странной такой молнией, да еще и в ясную погоду. Вот здесь и ударило. Если бы был один, то непременно погиб, а так батюшка вынес, а сельская лекарка выходила.

Потом начались разные странности. Когда он выздоровел, то у него проявилась способность к гипнозу. Это сейчас все так просто звучит, а тогда он столько страху натерпелся. О даре своем молчал, чтобы, не дай господь, никто не прознал. Через какое-то время оказался он опять в этих местах и обнаружил радугу.

Частенько он приходил полюбоваться ею. Она словно манила его. Он и сам не помнил, сколько лет прошло, прежде чем он догадался открыть портал. Это сейчас мы все начитанные, а тогда… Словом, открыл он для себя новый мир и сам же этого испугался. Года три ходил сторонкой. Но потом все же решился, шагнул за грань.

Но о новом мире он опять и слова никому не сказал. Все опасался людей. Хаживал туда время от времени, даже дружбу свел с одним тамошним зверем. Но добычу оттуда не носил, все опасался, что может кто прознать.

А потом грянула революция. Большевики начали жечь церкви и иконы да убивать священников. Тут верстах в пятидесяти была деревенька, Ключевая называлась. Вот оттуда и был старец. Нагрянули однажды красные, устанавливать советскую власть, и решили они начать с церкви. Идиоты. Разве можно так со староверами.

Словом, хотели они сжечь церковь, а сожгли их. Согнали в старый сарай и подожгли. Кто уж мертвый был, кто нет, разбираться не стали. Всех предали очистительному пламени. Осатанел в тот день народ.

А наутро стали думать и гадать, как быть. За этим отрядом красных может явиться другой, побольше. Укрыться в лесу? Так ведь могут и выследить. Вот тут-то в село и пришел старец Никодим. Он к тому моменту уж срубил себе заимку – на том самом месте, где нынешняя стоит, – и жил в уединении.

– Получается, что этот самый старец Никодим переселил на ту сторону все село?

– Именно. Полтораста человек. Со скотиной и скарбом. И сам старец переселился на землю обетованную. Да только пожить там у него вышло не так чтобы и долго. Староверы-то мы староверы, но кто же откажется от того, что может быть полезным в хозяйстве. Тот же керосин, патроны, да и мало ли что еще.

– Похоже, потребности не так уж и велики. Если никто ничего не заметил?

– А много ли человеку нужно? Железо и уголь нашлись там, как и свой кузнец. Так что с инструментом проблем никаких. Но и в местном товаре потребность образовалась. А тут еще и золотишко в одном ручье нашлось. Старец-то он старец, да только свои думки всегда имел. К примеру, на своей заимке разводил пушного зверя, а по зиме еще и охотился.

Вот и решил он не терять свою выгоду. Открыл там лавку, к ней приставил сына, а сам на свою прежнюю заимку отправился. Он к тому времени уж вдовым был, вот и поселился один – только и того, что постоянно шастал между мирами. Доставит товар сыну, тот в лавке сменяет его на золото. Старец то золотишко несет перекупщику, словом, криминалу сдавал, а на вырученные деньги покупал нужный товар. Потом по реке доставлял сюда и на подводах за грань.

– Лихо. Уж не миллионером ли он стал? – не выдержав, хохотнул Александр.

Но для себя все же отметил, что старик больше думал о людях, оставшихся там, а не о себе любимом. И ведь тоже пришел к тому, чтобы освоить и заселить этот новый мир. Может, этот поток вкладывает в мозги избранного необходимость подобного шага? Да кто же его знает, способен он что-то вложить или нет.

– Если бы хотел, то стал бы, – словно подтверждая мысли Александра, ухмыльнулся Устин. Ладыгин уже давно никак не влиял на него. – Шутка ли, взглянув на человека, он мог заставить его отдать последнее. Но ему и так хорошо было, на жизнь хватало, даже с избытком. Он все больше об общине пекся. Хотел бы нажиться – здесь бы стояли хоромы.

Но как ни крепок был старик, года начали брать свое. Появилась потребность в помощнике. Тут-то я и подвернулся. Непоседа, все время грезящий о том мире, который деды оставили. В общине на меня разве только ленивый не шикал. Вот старец и забрал меня, чтобы к делу семейному приставить.

– Погоди. А сколько ему лет-то было? И почему к делу семейному именно тебя?

– Лет было много. Он уж и сам счет потерял. Меня выбрал, потому что непоседа, все-то мне было интересно и хотелось новизны. Община наша к новинкам с пониманием относилась, но так, чтобы без излишеств. Ну и как праправнука старца. Там же меня женили на Глафире, благо мы уж давно глаз друг на дружку положили, и отправили сюда. С документами проблем никаких не возникло, тут такой бардак царил, что мама не горюй. Это же девяностые были. Дед меня по всем своим связям провел, со всеми познакомил и благополучно свалил на меня все заботы. Сам только портал открывал, когда я новую партию товара привозил… Да только девять лет назад деда не стало. Вот так в одночасье не стало. Мы даже ничего поделать не смогли. Так и получилось, что мы здесь, а община там.

– И ты хочешь, чтобы я послужил вашей общине привратником?

– На это ты вряд ли согласишься. Но хотя бы отправь нас обратно. Дал бы несколько деньков, чтобы я подготовиться успел, да и отправил.

– А чего же дед не передал тебе способность открывать портал? Или ты не подошел?

Вопрос совсем даже не праздный. Дело в том, что, не желая раскрывать способности Натальи, Александр попытался сделать дублера из кого-нибудь другого. Но… легко сказать. Прорву народу перепробовал – и ничего. Даже Власова пытался инициировать. Нужно было видеть, с каким замиранием сердца Андрей приступал к этому делу и каким он был разочарованным после неудачи. Словно смысл существования в одночасье потерял.

– А как те способности передать? – вздохнул Устин. – Говорил, что все от Бога. И если после его смерти и суждено будет вновь открыть врата, то только по Божьей воле. Погоди, погоди, а что это ты насчет…

– Угу. Есть вариант передачи способности открывать портал. Но как это все происходит, понятия не имею. Может, я могу иметь только одного дублера, а может, все дело в том, что не всякий подходит для этого дела. Если второе, то шанс есть, ты ведь со старцем Никодимом одной крови. Слушай, а сколько народу в той вашей общине?

– Девять лет назад более двух тысяч было.

– Ого! Из полутора сотен за неполные сто лет больше двух тысяч! Ну вы сильны-ы… – А что еще делать, как не восхищаться.

– Было бы и больше. Да убыль слишком большая. И от болезней, хотя воздух там намного чище, и от несчастий разных. Особенно по первости бед хватало. Ну а о себе не расскажешь?

– Отчего же не рассказать. А вытерпишь? Мой друг, когда я хотел его настроить на поток, чуть на какашки не изошел от нетерпения.

• Предыдущая
• 33/67
• Следующая