Практический курс Григория Кваши. Структурный гороскоп - Кваша Григорий Семенович - Страница 29

Теперь о народной любви к гордому имени данного знака. Прямо скажем, имечко досталось Змеям так себе, не подарок. На память приходят и подлый змей, и змея подколодная, гадюка, гадина, бесконечные напоминания о змеином яде, о пригретой на груди гадюке и так далее.

Не легче становится от подключения зоологических запасников. Что может предложить природное сообщество? Все пресмыкающиеся, ящерицы, саламандры и даже крокодилы… Вряд ли среди всех этих зверей найдется тот, в чьем имени будет больше благородства, чем в имени змеи, разве что ящерица или черепаха. Самое вроде бы время переименовать Змей в Черепах. Увы, но имя Змеи описывает гораздо больший процент представителей знака.

Общим для всех является способность впадать в почти полное оцепенение, а потом резко и мощно выходить из этого оцепенения. Это особенно поразительно, если помнить о том, что, в отличие от змей и черепах, человек существо теплокровное. Но те, кто знает Змей, особенно Змей-мужчин, давно заметили: что-то невероятное творится с терморегуляцией мужчин-Змей. Иногда кажется, что означенные мужчины не совсем теплокровные. Перепады между абсолютной неподвижностью и резкими рывками у Змей-мужчин такие же, как у змей ползучих. Известно, что удавы, не находя некоторое время пищи, могут впасть в состояние оцепенения, близкого к смерти. Но стоит поблизости появиться потенциальной жертве, как включается очень быстрый механизм пробуждения и через считаные секунды удав в отличной боевой форме, совершает необходимый маневр и заглатывает удушенную добычу. Таким образом, вполне объясняется врожденный страх анабиоза, летаргии, боязнь быть похороненными заживо (Николай Гоголь, Альфред Нобиль, Эдгар По и другие), встречающийся у Змей.

Женщины-Змеи конечно же гораздо меньше похожи на чешуйчатых гадин. Однако это не помешало Зинаиде Гиппиус, родившейся в год Змеи, сказать про себя: «Как ласковая кобра, лаская, обовьюсь».

Змеи, как и прочие логики, великолепны в работе с временем и пространством. Но они, кроме того, умеют, как никто, оживлять, одушевлять мертвую материю, а потому в мультипликации они не имеют конкурентов.

Роль, сыгранная режиссерами-Змеями на «Союзмультфильме», уникальна и беспрецедентна. Можно много говорить о вкусах и пристрастиях, но именно Змеи сняли все, без исключения, лучшие мультфильмы.

Самый любимый из далекого детства – Леонид Амальрик. Это он поставил «Серую шейку», «Волшебный магазин», «Снеговика-почтовика», «Про бегемота, который боялся прививок», «Терем-теремок», «Кошкин дом», «Дюймовочку».

В чем заслуга Змеи? А в том, чтобы без слащавости и сантиментов показать великую метаморфозу оживления мертвой материи.

В «Волшебном магазине» оживление происходит ночью, когда магазин закрывается. Разумеется, магазин детский, и оживают именно те, кому и положено оживать в детском воображении, – куклы, игрушки. Оживлению подвергаются не только добрые персонажи, но и злые. Возникает конфликт.

Оживление в «Снеговике-почтовике» проведено более грамотно. Там есть ряд персонажей, как бы изначально живых: волк, собака, Дед Мороз. Оживает в технологическом смысле только Снеговик. Он-то и становится главным объектом фильма. Его глаза, отлетающая голова, но главное – его душа, его бесконечно доброе сердце, его безупречно выполненная миссия – доставленные в одну сторону письма и в обратную сторону елка. Финальная сцена, как и в «Волшебном магазине», обратная анимации – мертвое вновь становится мертвым. Однако в остатке – победившее добро.

Следующим идет сверстник Амальрика Лев Атаманов. Его мультфильмы – также классика. «Аленький цветочек», «Золотая антилопа», «Снежная королева», «Балерина на корабле», «Котенок по имени Гав». Это уже совершенно новый уровень. И речь не только о технике, которая поднялась на более высокий уровень, а о ранге решаемых задач.

Только метаморфоза может стать оправданием мультфильма, именно акт превращения централен в любом фильме. От этого невозможны мультипликационные сериалы, от этого (а не от нехватки денег и сил) так трудно идут полнометражники.

В «Аленьком цветочке» метаморфоза очевидна – чудовище с нежною душой выходит на грань смерти, практически умирает, но получает спасительный поцелуй девушки и происходит чудо (метаморфоза) – чудовище становится прекрасным принцем, вполне живым и здоровым.

Эстетически безупречна «Золотая антилопа». Специфика мультипликации в том, что убедительнее выглядят гротескные персонажи, максимально далекие от мелкой пластики человека. Но этот факт еще раз доказывает, что максимальный успех на пути оживления именно неживого. В «Антилопе» все люди словно зомби – жестокие, глупые, тупые. Не в пример животным – тигры очень душевные, а антилопа просто светоч мудрости.

Со «Снежной королевой» еще легче – все же сюжет Бык (Андерсен) писал. В любом случае для анимации ситуация великолепнейшая – оживить замороженного мальчика, вдохнуть душу в то, во что вложили лед и холод. Анимация.

И все же наибольший накал в «Балерине на корабле». Сюжет новый, нераскрученный, однако удивительно удачный. До катастрофы два враждебных мира – тонкий и воздушный мир балерины и грубый мир моряков. Однако приходит момент катастрофы, корабль должен погибнуть, но балерина своим прыжком спасает корабль, метаморфоза осуществляется, грубая материя одушевляется, моряки становятся нежными и трепетными. Ну а кроме того, еще и мир воцаряется.

На 12 лет младше Атаманова и Амальрика великий и могучий Федор Хитрук. Его «Каникулы Бонифация», «Винни-Пух», «История одного преступления», «Фильм, фильм, фильм!» – может быть, лучшие мультики в истории человечества.

В «Каникулах Бонифация» главная метаморфоза рассеяна мелким бисером по всему фильму: грозный и громогласный лев на поверку оказался безотказным добряком. На этом контрасте все и построено. Что касается финального чуда, без которого мультфильм, как уже сказано, невозможен, то золотая рыбка, символизирующая мечту, все же была поймана.

«Винни-Пух» – три серии, три метаморфозы. Причем катастрофичность во всех трех сериях накапливается медленно, исподволь, а разрешается, ко всеобщему восторгу, мгновенно и очень празднично. В первом случае медвежонок медленно и планомерно объедается, двигаясь к тому, чтобы застрять в узкой кроличьей норе. Во втором случае также катастрофично Винни идет на съедение пчелам. В третьем случае катастрофа ждет Иа-Иа, ибо в собственный день рождения он остается без хвоста, друзей и подарков. Но каждый раз, когда все вроде бы совсем плохо, случается чудо и вместо горя следует праздник и переход на более высокий уровень. Что касается анимации, то ничего более живого, чем нарисованный Хитруком и озвученный Леоновым медвежонок, и придумать трудно.

«История одного преступления» – редкий случай омертвления в змеиной мультипликации, когда та самая предварительная работа Змеи – «мертвые души» разъяты на части и проклассифицированы – фильм о черствости, омертвелости, гимн всех «жаворонков», обиженных ночными бдениями «сов», и всех «сов», обиженных утренними похождениями «жаворонков».

Минует еще 12 лет, и рождается Борис Степанцев. «Вовка в тридевятом царстве», «Карлсон». Никакого снижения уровня. Безупречная работа.

1941 год дает целую плеяду величайших аниматоров человечества. Юрий Норштейн – «Ежик в тумане», «Сказка сказок», «Шинель». Валерий Угаров – «Халиф-аист», «На задней парте». Эдуард Назаров – «Принцесса и людоед», «Жил-был пес», «Волшебное кольцо», «Волшебные карты». Гарри Бардин – «Красная Шапочка».

В 1965 году родился Константин Бронзит, снявший «Алешу Поповича и Тугарина Змея».

Великая сверхидея Змеи: разъять живое на части, а потом собрать эти части в единое целое в других видах деятельности – удалась лишь наполовину. Гоголь сумел разъять русского человека в «Мертвых душах» на составляющие, но собрать отдельные куски в целое не сумел и сжег вторую часть «Мертвых душ». Не склеилось. Пикассо, разобрав человека на части (кубизм), взялся собирать, но собрал ли? Великий Гете оживил ли мертвую материю Фауста? А вот мультипликаторы Змеи реально оживили мертвую материю, создав светлый и радостный мир одухотворенных гвоздей, пластилиновых боксеров. Где достоевщина, бодлеровский смрад, где вороны Эдгара По, где некрасовские стоны? Их нет, Змея больше не болеет, она здорова и радостна, а вместе с ней оживают наши души. Тот, кто повергал нас в тоску кромешную, тот из нее и вытащит.