Станция на горизонте - Ремарк Эрих Мария - Страница 9

• Предыдущая
• 9/42
• Следующая

— А вы упрямый…

Подошел Льевен.

— Можете трогаться, Кай, вторая гонка закончилась.

Зарокотал мотор. Кай уселся поудобней. Высокоскоростной двигатель вызывал странное чувство: его вибрация не угасала в кузове, а передавалась телу и проникала в кровь. Машина подъехала к стартовой площадке. Кай назвал свой номер и сообщил о замене водителя. Через две минуты громкоговоритель проревел над трибунами его имя.

Кай рассматривал другие машины. Они стояли в начертанных белой краской прямоугольниках, как в маленьких боксах. Но все водители уже сидели за рулем. Один нервозно разглаживал блузу и поправлял воротник; другой не успел передать свои пожелания; недалеко от Кая еще один с кем-то беседовал, заслоняя собеседника спиной.

Кай старался оставаться спокойным и раскованным. Он установил, что беседующий водитель обут в рантовые коричневые ботинки на резиновой подошве, что его кожаный шлем ему немного тесен, что лодыжки женщины, с которой он разговаривает, безупречны.

Теперь он видел также верхнюю часть руки и длинные перчатки, показавшиеся ему знакомыми. Должно быть, он видел их совсем недавно. Вот мужчина чуть отошел в сторону, и Кай узнал женщину, с которой ездил в Геную: Мод Филби.

С этой минуты гонка стала доставлять ему особое удовольствие.

Кай скользнул глазами дальше, но вскоре почувствовал на себе чей-то взгляд. Он непринужденно его принял, какое-то время с мнимым безразличием выдерживал, не отвечая, потом слегка повернулся в ту сторону, словно хотел разглядеть остальную публику, в последний миг искусно разыграл узнавание и поклонился — спокойно и довольно сдержанно.

Он немного сбил с толку Мод Филби — это было видно по тому, как она его поблагодарила: слишком поспешно и даже сухо, — значит, разозлилась, что он не сразу ее узнал.

Кай больше туда не смотрел, но краем глаза заметил, что она продолжает за ним наблюдать. Мод Филби была явно удивлена, встретив его здесь, среди участников гонки.

Водитель направился к своему автомобилю, и Кай почувствовал, как тот неприметно его разглядывает. Из этого он заключил, что они только что говорили о нем. Он уселся поудобней; жаль все-таки, что он едет не ради приза.

Прогремел выстрел. Взревели моторы, и белая машина Кая рванулась вперед, однако ее обогнали и зажали с двух сторон. Он очутился в стае машин и не мог из нее вырваться. Головная группа ушла на двести метров вперед. Первый поворот Кай взял на скорости в девяносто километров. Машина шла хорошо; во второй раз она лучше одолела вираж и точно его выписала. Довольный, Кай набавил скорость и сохранял ее дальше.

Попытки проверить, как машина справляется с поворотами, стали причиной отставания. Каю пришлось пропустить две машины вперед. К началу третьего круга он дал шпоры мотору. И, застигнутый врасплох необыкновенным запасом его мощности, чуть было не потерял управление. Он обогнал двух соперников, прежде чем остановился у склада запасных частей.

Хольштейн сунул ему в рот сигарету, Кай жадно сделал несколько затяжек.

— Машина идет превосходно.

Механики подвинтили гайки.

Головная группа оторвалась на два километра, но Кай уже освоился с машиной и стал нагонять. Он легко обошел несколько машин и стал приближаться к передним. К финишу он спокойно пришел четвертым, на девяносто секунд позднее победителя. Им оказался водитель, с которым разговаривала Мод Филби.

Льевен был доволен.

— Вы поразительно быстро освоили эту машину, Кай. Как вы думаете, есть у нее шанс на приз Европы?

— У нее очень высокая скорость.

Механики принесли покрышки.

— Они лишь немного стерты, по бокам почти в полном порядке, значит, на поворотах у машины была достаточная прижимная сила. Вы не замечали, Кай, чтобы она скользила?

— Нет, она была вполне устойчива. Тренировки надо сосредоточить главным образом на технике поворотов, здесь у этой машины еще есть возможности.

— Завтра утром мы ее разберем и посмотрим, где она больше всего пострадала.

Стайка автомобилей, участников следующей гонки, пронеслась мимо склада. Хольштейн сидел на барьере — он был счастлив.

Он ждал конструктора и заметил его только, когда тот подошел к нему вплотную и воскликнул:

— Сегодня вы так осмотрительно брали повороты…

Довольный Хольштейн указал на Кая и поднял вверх забинтованную руку.

— В машине сидел не я.

Льевен объяснил, в чем дело.

— Какое у вас получилось время? — спросил его Пеш.

Они сверили часы. Льевен расхохотался.

— Нет сомнений, Кай, под конец вы ехали со скоростью почти в сто семьдесят километров.

Пеш оживился.

— Это больше, чем мы ожидали. — Он обратился к Каю: — Как вы полагаете, сколько еще может дать эта машина?

— На мой взгляд — от десяти до двадцати…

Пеш пристально посмотрел на Кая.

— Когда вы узнаете машину получше, то выжмете из нее еще больше.

— До этого, к сожалению, дело не дойдет.

Пеш не обратил внимания на эту реплику.

— Нам необходимо обо всем поговорить. Сейчас я иду в дирекцию гонок. Могли бы мы собраться сегодня вечером?

Кай посмотрел на Льевена.

— Это возможно…

Хольштейн соскочил с барьера и в изумлении крикнул:

— Сюда идет Мэрфи.

Кай навострил уши: эта фамилия была ему знакома — за последние два года Мэрфи приобрел известность как один из самых преуспевающих американских автогонщиков. Кай спросил:

— Разве Мэрфи участвовал в гонках?

— Так он же выиграл, — засмеялся Хольштейн.

Кай не обращал внимания на фамилии других водителей и был удивлен, узнав, что у него есть соперники-иностранцы. Ему пришло в голову, что, видимо, Мэрфи и был тем водителем, который стоял возле Мод Филби. Он с любопытством стал его высматривать — и увидел, что он идет к ним с ней вместе.

Кай обменялся быстрым взглядом с Льевеном.

Мэрфи любезнейшим образом поблагодарил Льевена за помощь, оказанную мисс Филби при аварии. В тот раз она ехала на его машине, поэтому он особенно признателен за то, что автомобиль отбуксировали в хорошую мастерскую.

Льевен ухватился за этот случай, невзирая на то, что выражение благодарности явно было лишь поводом, дабы завязать знакомство, однако и повод пришелся ему весьма кстати. Он заподозрил, что Мэрфи действует по указке мисс Филби, хотя и находил такое начало знакомства не особенно удачным, поскольку, если разобраться, оно демонстрировало более тесную близость между этими двоими, чем ему бы, в сущности, хотелось. Однако поначалу, плененный изысканной элегантностью Мод Филби, он был готов к любому компромиссу; жизнь, не обделившая его успехами по этой части, научила не переоценивать уже существующие связи.

Кай не разделял точки зрения Льевена. Он склонялся к мысли, что у Мэрфи было больше причин воспользоваться этим случаем, чем у Мод Филби. И в этой мысли его утвердило то, что Мэрфи избегал говорить о гонках, хотя, казалось бы, эта тема лежала на поверхности.

Вместо этого он рассказывал забавные сплетни, сыпал ими без разбора, болтал весело, почти игриво; втянул в разговор Хольштейна; благодаря летавшим туда-сюда репликам и смеху Мод Филби сумел создать непринужденное настроение, но использовал его совершенно неожиданно, обратившись к Каю:

— Поздравляю вас с импровизированной гонкой. Если бы вы тренировались, я был бы побит.

Слова эти он бросил любезно и небрежно, явно настроившись на безупречную вежливость, которая грешит преувеличениями и знает, что ее с обеих сторон не принимают всерьез, а оценивают лишь как проявление дружелюбия. И прибавил с опять наметившейся улыбкой, словно готов был выдать следующий анекдот:

— Ведь под конец вы делали почти сто семьдесят километров в час…

Мэрфи смотрел куда-то мимо Кая, по-видимому, у него было много других дел, он положил руку на повязку Хольштейна, и, казалось, ответ интересует его меньше всего на свете. Но в этот миг Кай понял, что все предыдущее действо Мэрфи затеял только ради этого вопроса и теперь с нетерпением ждет ответа.

• Предыдущая
• 9/42
• Следующая