Тезей - Проталин Валентин - Страница 36

• Предыдущая
• 36/49
• Следующая

На следующий день Тезей вместе с Гермом и Солоентом появились в доме на Допилоновой улице, у трех сестер - Пелопии, Ксанфы и Огигии. В доме этом ничего не изменилось. Все та же обстановка и все так же молоды женщины, учившие Герма и Солоента перед плаванием на Крит к Минотавру девичьим манерам. Не важно, были женщины действительно сестрами, в чем в тот давний приход Тезей не сомневался. Три коринфянки в чужом городе. Хариты с Допилоновой улицы... - больше, чем сестры, поневоле сроднишься.

- Что же такое случилось? - воскликнула Огигия, самая бойкая из сестер. - Опять на Крит собираетесь, вот и о нас вспомнили.

- О вашей красоте вспомнили, - нашелся Герм.

- Плавание тоже предвидится, - признался более простодушный Солоент.

Все три женщины с нескрываемым интересом уставились на молодых людей.

- К амазонкам весной поплывем, - ответил Тезей, как можно более беззаботно.

- За поясом царицы амазонок, оберегающим от любовных чар, - не удержался Солоент и сказал правду, или, по крайней мере, часть ее.

Однако откровенность Солоента не произвела на сестер особого впечатления. Правду они чувствовали куда более определенно, чем ее можно выразить в словах.

- За невестами отправитесь, - догадалась Ксанфа.

- За невестой, - уточнил Тезей.

- О Афродита, - рассмеялась Пелопия, - стоит ли отправляться так далеко за тем, что есть повсюду.

- А пояс царицы амазонок, - напомнил Герм, - это же чудо. Поплывем за чудом.

- И все испортите, - сказала Огигия. - Разве можно мужчин подпускать к чуду.

- А как без нас, мужчин, будет обходиться чудесное, - Герм игриво обнял Огигию за талию.

- Огигия заулыбалась, охотно прижалась к Герму и, легонько вздохнув, добавила:

- Чудесное еще и понимать надо.

- Мы поплывем за непонятным, - сказал Тезей. - Мужчины всегда готовы гнаться за непонятным.

- Вот-вот, - усмехнулась Ксанфа.

- Красавицы, а торговля, новые связи, новые земли, знания..., - лицо молодого царя было серьезным.

- Расказывай, расказывай, - лукаво поощрила его Пелопия.

- Мы поплывем с Гераклом, - поспешил на помощь Тезею Солоент.

И этим сообщением все женщины были вполне удовлетворены.

- Возьмите меня с собой, - встрепенулась Огигия.

- Зачем брать с собой то, что есть повсюду. - улыбнулся Герм.

- Грубиян, - отстранилась от него Огигия.

- А что, оденьте нас юношами и научите мужским повадкам. Мы же учили вас девичьим, - рассудила Ксанфа.

- Не получится, - вздохнул Герм. - Мы учились походить на женщин, чтобы избежать смерти - перехитрить Минотавра. А что мы, мужчины, сможем сделать для вас...

- Догадлив, - вновь прижалась к нему Огигия.

- И то правда, - согласилась Ксанфа, - присоветуют что-нибудь, а приключится совсем не то.

- Что приключится? - насторожился Тезей.

- Не бери в голову, царь, - успокоила его Пелопия, - приключится да и исправится.

- Красавицы, т к вы нас встречаете, - заскучал Солоент.

- Мальчики, - рассмеялась Ксанфа, - мы вас не только встречать, но и провожать до самой весны готовы.

О Пракситее не было сказано ни слова.

Забывчивость - врожденная черта.

То лучше помнишь, что для нас не сбылось.

Не жалуюсь: горелось и любилось.

И все это, конечно, неспроста.

Влюбиться и - занять свои места.

Но нечто беспокоящее снилось.

Благая мысль забрезжила, но сбилась.

И вообще - разумна красота?

С чем ни столкнешься - в снах ты одинок.

Кто, в них попав, сам выбраться бы смог?

Все то, что в нас запрятано, откуда?

Красноречиво светится звезда,

Мне луч бросая, словно в никуда.

И остается уповать на чудо.

...На следующее позднее утро Тезея разбудил один из домочадцев Акрополя.

- Царь, - тормошил он владыку, что само по себе не предвещало ничего хорошего, - стадо твое угнали.

- У меня есть стадо? - спросонья удивился Тезей.

- Теперь нет, - нашелся юный прислужник, поднаторевший по примеру Тезея в играх со словами.

-Как! Кто?! - загремел царь. - Когда? Ночью?

- Не ночью, уже при солнце.

- Куда погнали?

- В сторону Колона.

- Ох, Ксанфа напророчила! На коней! - приказал Тезей.

С отрядом вооруженных всадников спустился Тезей в нижний город. Там к нему присоединились и Герм, и Мусей, и Пилий, и другие сподвижники. Каждый тоже со своими людьми. И повсюду в Афинах мужчины, всполошенно размахивая палками, бегали по улицам. С появлением Тезея беспорядочные выкрики славных жителей города обретали грозность. Будто враг подступил к Афинам и вот-вот начнет осаду. При виде Тезея неистовые воинственность и отвага вспыхивали в каждом палконосце. Каждый готов был двинуться за своим царем. Однако, набегавшись, славный афинянин застревал где-нибудь на повороте улицы, предоставляя жителям следующих кварталов демонстрировать боевую готовность.

Вооруженный отряд Тезея словно вырвался из города. Всадники, подгоняя коней, поскакали по Священной дороге в сторону Колона. Иногда останавливались спросить встречных: не видел ли кто угоняемого стада. Колон обогнули стороной. И сразу за городом увидели густое облако движущейся пыли. Мычание коров вместе с пылью гнал к ним встречный ветер. Стадо тоже кто-то гнал в их сторону.

- Молодец! Кто-то опередил нас, - похвалил Герм пока невидимого им смельчака.

Отряд остановился и стал ждать. Стадо приближалось. Животных сопровождали несколько всадников. Один из них выехал вперед, остановился и соскочил с коня. Его примеру последовал Тезей.

Что-то знакомое показалось Тезею в коренастом крепыше, ловко спрыгнувшем с лошади.

- Кто угнал стадо? - спросил он.

- Я, - резко, даже заносчиво признался крепыш.

Резкость эта тоже что-то напоминала Тезею.

- И возвращаешь обратно...

- Возвращаю.

- Да как же ты!.. - повысил голос владыка Акрополя, хотя почему-то не удавалось ему рассердиться по-настоящему.

- А как же ты?.. - резко прервал Тезея крепыш, - был в пещере Хирона и не нашел меня.

- Перифой! - узнал товарища своего детства Тезей.

И они бросились друг другу в объятия.

- И к амазонкам хочешь плыть без меня, - обиженно, но уже благодушно говорил Перифой.

- Приключится, да исправится, - вслух вспомнил Тезей, выпуская друга из своих объятий.

- Ты о чем? - не понял Перифой.

- Это я так... Ах ты, мой дорогой... Ты даже не знаешь, как ты вовремя объявился.

В Афины Перифой ехать решительно не захотел. Сказал, мол, в другой раз, когда Тезей сам пришлет ему приглашение. И от угощений, которые бы нашлись в Колоне, отказался. Он сам прибыл в Аттику и сам готов по-хозяйски ублажить вином и яствами Тезея и его спутников. Все свое Перифой возит с собой. В том числе и угощения. В его обозе и поленья для костров отыскались. И даже ладан, чтобы пламя в нужный момент вздымалось пышно, ароматно и празднично.

- Пусть возлияния моих, а не твоих, вин зашипят на костре, - заявил Перифой Тезею, словно свой родовой знак оттиснул на свитке незримого договора.

Людям свойственны прекрасные порывы, откуда они на них налетают, пусть и при определенных обстоятельствах, - неведомо и непонятно. На первый взгляд, понятно, а потом - опять нет. Из какого-то другого мира, где их целый запас? Может быть, из того мира, куда исчезают души человеческие, неизвестно, как и почему покинувшие само царство Аида, казалось бы, свое последнее прибежище. И чьи это души? Даже бессмертным неведомо. Души - и все тут. Как непонятно бессмертным, по крайней мере, древнегреческим, куда из их собственного, вроде, ими же созданного мирового хозяйства, миропорядка, пусть и изредка, но ведь пропадают эти самые эфирные или еще там какие субстанции. А кто подсчитывал количество приключившихся исключений? Из суеверного жуткого страха - никто. А если подсчитать эти исключения, не явится ли закон?

Или - другое. Не улетают, а, наоборот, откуда-то берутся всяческие дарования. Конечно, боги раздают кое-что избранным ими персонам. Кифару там презентуют смертному, свистульку какую. Подтолкнут способности, порой, правда, себе и им на голову, отличать красивое от некрасивого. Изобретение какое полезное сочинить. Сейчас полезное, потом, может, и не очень, что, конечно, выяснится. Но дарования... Откуда они выскакивают и отчего перепадают кому ни попадя. Словно кто сослепу ткнет пальцем в еще нерожденного. Ни со знатностью не считаясь, ни с незнатностью. Ни с чем. И не понять, то ли сам обладатель дарования случаен, то ли случай таким образом одаривает вновь прибывших на землю.

• Предыдущая
• 36/49
• Следующая